— Стоп!
В бой, наконец, вмешался судья.
Его правую руку покрывал каменный доспех, от которого вверх и вниз разрослась стена. Ну или башенный щит. Зло ударив по нему кулаками дважды, Митт начал успокаиваться. Судья же заглянул в мутные глаза Яны. Она что-то сказала ему, но, разумеется, слов мы на трибунах не слышали. Не сомневаюсь, что она проговорила:
«Я могу продолжать».
Каменная стена исчезла, и Митт вновь смог видеть Оболенскую. Судья же колебался.
— Дамы и господа, — неожиданно заговорили динамики знакомым мужским голосом. — Говорит исполняющий обязанности главного судьи школьного этапа бойцовского турнира Святослав Сергеевич Оболенский. Я признаю, что участница турнира Яна Андреевна Оболенская не в состоянии продолжить бой. Победитель… — на миг великий княжич замялся. Готов поспорить, сверился с бумажкой. — Валентин Игнатович Митт. Поздравляю Валентина Игнатовича с выходом в следующий тур.
Трибуны поддержали Митта хиленькими аплодисментами. Он же, поморщившись, молча направился в раздевалку. Уверен, этот мерзавец сейчас корит себя за не самый красивый бой. Ещё и жи́ву на объёмную технику потратил.
— Разве действия Митта нельзя посчитать умышленным причинением травмы? — неожиданно изрёк Вася. — Я… я ведь правильно понял, покрова на Яне Андреевне уже не было?
— Не было, — сухо ответила Ромодановская. — Но дисквалификация Митта была бы очень спорной. А Яна Андреевна всё равно не сможет принять участие в следующем туре. Святослав Оболенский в этой ситуации поступил единственно верным образом.
— Согласен, — кивнул я и повернулся к ребятам. — Пойдёте проведать Яну?
— Вряд ли выйдет, — покачал головой Влад. — Но попытаться стоит. Но… — он покосился на меня.
— Идите, — велела остальным Юля. — Я поддержу Аскольда с трибун.
Хоть мы с Яной в данном «туре» были соседями по турнирной сетке, и победители наших пар встретятся в следующем туре, мой бой должен был пройти не сразу за Яниным, а аж через четыре. Насколько понимаю, сделано это было для того, чтобы участники могли посмотреть поединки своих потенциальных соперников либо с большого экрана актового зала, либо вживую.
Но когда бой Яны закончился, мне нужно было спешить в раздевалку. Что, выслушав напутствия, я и сделал.
Готовый к своему поединку, я сидел на лавке, успокаивая себя дыхательными техниками. Своим поведением Митт довёл меня до белого каления. Что-то подобное ощущал Влад, когда Хмельницкий одолел Инну? Хех… А ведь Хмельницкий тогда по сравнению с Миттом сейчас провёл весьма благородный бой. Будь его противником парень, Владимиру никто бы и слова не сказал против.
Но с Миттом иначе. Он лупил покровом человека без покрова. А потом ещё и кинулся на каменную стену судьи.
Недостойный тип…
Спустя три минуты меня позвали на бой. Моим противником был знакомый парень из учсовета — Дмитрий Крейлин. Тот самый, кто судил мою первую дуэль в лицее первого сентября.
С уважением глядя друг на друга, мы приложили кулаки к сердцам.
Перед выходом я полностью подчинил эмоции. С молодым телом, в котором бушуют гормоны, иногда у меня возникают трудности. Но опыт выручает.
Бой с «коллегой» я провёл спокойно и выверено. По уровню Крейлин был примерно, как девушка, с которой я сражался в прошлом туре. Ну и бой получился таким же — показали зрителям равное противостояние, а затем я начал увеличивать силу каждого последующего удара. Когда с противника слетел доспех и покров, он признал поражение.
В завершение мы вновь стукнули по сердцам кулаками. А после этого парень подошёл ко мне и шепнул:
— Говорю, не как представитель учсовета, а просто как мужчина — порви эту мразь Митта.
Я улыбнулся и пожал руку Диме.
После чего попросил микрофон у судьи. Раз уж есть такая возможность, я решил каждую свою победу посвящать кому-нибудь. Жаль только, что после первого тура «поводы» посвятить победу не самые приятные. Инна, Влад… Теперь вот, не считая меня, последний участник из нашей дружной компании.
— Свою победу я посвящаю моему другу и однокласснице Яне Андреевне Оболенской, — проговорил я, по привычке глядя в камеру. — Яна Андреевна, мы с вами хотели сразиться друг с другом на турнире. Вы отчаянно шли к этому. Прошу вас, не расстраивайтесь, что не вышло. Сегодня вы сражались более чем достойно, заставив противника выложиться на все сто. Будьте уверены, я воспользуюсь подаренным мне шансом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
После воинского приветствия я ещё раз обозначил поклон. Надеюсь, хоть немного, но мои слова поддержат Яну. Вот Инне и Владу было очень приятно после наших коллективных обращений к ним с экранов.
Оставшиеся бои тура я смотреть не стал. Между двумя турами четверга был запланирован перерыв в сорок пять минут. Так что после своего боя, приняв поздравления от Юли и забрав её с трибуны, я созвонился с ребятами.
Когда мы встретились на школьном дворе, узнал, что к Яне они не попали. Зато видели Алису, которая сказала, что с её сестрой всё будет в порядке. Что ей уже занялась целительница рода.
— Целительница… — задумчиво повторил я. — Они и правду такие умелые?
— Да, — ответила Юля и едва заметно поморщилась.
— Умений им не занимать, — добавила Инна и поморщилась сильнее.
Забавная реакция у девушек на целительниц. Чем они им не угодили?
По лицам Васи и Маши было видно, что они тоже хотят побольше узнать про целительниц. Влад открыл было рот, но Юля его перебила:
— Раз уж за Яной Андреевной присматривает целительница, то не стоит о ней волноваться. Сейчас предлагаю оставить беспокойства. Аскольду нужно отдохнуть перед следующим боем.
Я предложил пойти в ресторан при общежитии. После еды мы немного погуляли по парку, благо выглянуло тёплое осеннее солнышко.
Время до моего следующего поединка пролетело довольно быстро. И вот ребята всей честной компанией снова говорят мне напутственные слова.
— Аскольд, — с важным видом обратилась ко мне Ромодановская. — Ты и сам знаешь, что делать. Победи. Не дай ему шанса, — а затем, поколебавшись секунду, похлопала меня по плечу.
— Присоединяюсь, — сухо проговорил Влад. — Порви его. Но не перегибай палку. Он того не стоит.
— Яна будет счастлива, если ты отомстишь за неё, — улыбнувшись, проговорила Инна.
Маша с Васей тоже сказали пару слов, и я отправился в раздевалку второй раз за день.
Через пятнадцать минут меня пригласили на арену.
Вышли мы на ковровое покрытие с Миттом одновременно. Он смотрел на меня, не скрывая самодовольной ухмылки. Подняв руку, чтобы поприветствовать зрителей, Валентин направил на меня указательный палец, сжал руку в кулак, оттопырив большой палец и опустил его вниз.
Я усмехнулся, когда свист с трибун заглушил овации. А ведь до этого момента настолько синхронно зрители никому не свистели. Аристократы как-никак.
Дурак Митт. Ему нужно было держать себя в руках, а не избивать жи́вой беззащитную Оболенскую на её арене. Как ни крути, даже если родители-аристократы отдают ребёнка в «Алую Мудрость» ради знаний, то учёба здесь — это неплохой шанс сблизиться с великими князьями Тверскими и их вассалами.
— Наконец-то я покажу тебе, где твоё место, — прошипел Митт, когда мы встали рядом с судьёй. Сейчас вновь судил Арефьев — классный руководитель нашего класса.
— Что-то раньше у тебя это не выходило, — хмыкнул я.
Валентин цыкнул, но сказать ничего больше не успел. Одарив его недобрым взглядом, Арефьев начал традиционное зачитывание правил.
Воинское приветствие. Обратный отсчёт. Активация жи́вы…
Валентин Митт нанимал мелких хулиганов, чтобы те избили моих братьев.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Из-за Валентина Митта плакала уволенная с работы тётя Мари. Если бы мы были обычными простолюдинами, такая подлость стала бы сильным ударом для нашей семьи.
Валентин Митт, словно безумный зверь, избил Яну… Уверен, если бы не эта загадочная целительница, Оболенская бы угодила на больничную койку.
Валентин Митт сейчас проиграет.