В этот же период противник получил удар и в районе Малой Вишеры. Организовавшиеся разрозненные части 52-й армии атаковали 126-ю пехотную дивизию немцев.
Однако эти контрудары решающего перелома в оперативной обстановке в районе Тихвина пока не принесли. Мерецкову нужны были дополнительные силы. Ставка дала понять, что серьезную помощь войсками оказать не сможет, так как в это время шли напряженные бои под Москвой и Ростовом-на-Дону. К Тихвину были направлены лишь 65-я стрелковая дивизия полковника П.К. Кошевого, сформированная в Сибири, два танковых батальона и учебные подразделения из Вологды.
Продолжая вести активную оборону, Мерецков накапливал силы и средства, перегруппировывал войска, готовил их к новому решительному удару. Создавались оперативные группы: Северная под командованием генерала Павловича, Восточная (вскоре она стала называться Центральной) генерала Иванова и Южная во главе с генералом Яковлевым.
Войска Северной группы (46-я танковая бригада, 1067-й стрелковый полк, объединенный отряд 44-й дивизии, минометные и саперные батальоны), улучшив свои позиции, нависали над вражескими коммуникациями, создавая постоянную угрозу их перехвата. Северо-восточнее Тихвина действовала Центральная группа в составе двух полков 44-й стрелковой дивизии и частей 191-й дивизии, а также 48-го запасного полка. Иванов с нетерпением ждал подхода полнокровной 65-й дивизии.
Южная группа генерала Яковлева (4-я гвардейская стрелковая дивизия, полк и 60-й танковой и 92-й стрелковой дивизий) вела бои в районе Нижнее Заозерье — Петровское.
Мерецков ждал прибытия резервов, чтобы атаковать противника и заставить его откатиться непосредственно к Тихвину, затем обойти город с запада и перерезать тыловые коммуникации всей группировки врага.
Из воспоминаний П.К. Кошевого, дважды Героя Советского Союза, Маршала Советского Союза:
«…Выгрузились на станции Большой Двор. Временный командный пункт дивизии решили оборудовать в лесу… Место удобно во всех отношениях. До переднего края обороны 44-й дивизии было всего 4—5 километров. Справа шел на Тихвин вологодский большак, слева — железная дорога. Лес надежно укрывал от наблюдения противника и нападения его танков…
Едва мы успели привести себя в порядок, как появился вездеход. Прибывший офицер доложил, что командарм ждет меня на командном пункте в деревне Павловские Концы. Я обрадовался и приказал подготовить необходимые документы для доклада командарму. Ехать было недалеко, и вскоре мы с А. 3. Тумаковым (комиссар дивизии. — Н. В.) входили в просторную горницу, где располагался командующий.
Я не был знаком с генералом армии К.А. Мерецковым, но слышал о нем немало…
Командарм встал из-за стола и вышел мне навстречу. Я представился и начал было доклад по всей форме о состоянии дивизии. Неожиданно зазвонил телефон, и Мерецков, извинившись, взял трубку.
— Мерецков слушает, — сказал он. — Здравствуйте, Борис Михайлович. Находимся на рубеже, захваченном два дня назад. — Зажав ладонью микрофон, командующий коротко сказал вполголоса: — Шапошников, — и продолжил разговор.
— Сдвиги в обстановке, как мне кажется, есть, — докладывал командарм. — Первое: острота угрозы соединения немецких войск с финскими, пожалуй, ликвидирована. Враг потерял много танков и мотопехоты, откатился к Тихвину и строит там укрепления. Это я наблюдал лично…
Выслушав Шапошникова, генерал продолжал:
— Думаю, что, получив отпор, враг станет заботиться об укреплении занимаемых позиций. На получение крупных резервов для своего участка фронта в связи с боями под Москвой и Ростовом фон Лееб, вероятно, рассчитывать не может. Значит, он будет упорно удерживать Тихвин, чтобы усилить блокаду Ленинграда.
Я внимательно слушал разговор командующего с начальником Генерального штаба и считал, что мне повезло. Ведь он вносил много нового и важного в мое понимание обстановки на том участке фронта, где предстояло воевать дивизии. Теперь уже хорошо можно было понять общую тенденцию развития событий под Тихвином. Само собой, возникало и представление о роли нашего соединения.
Разговор командующего тем временем продолжался. Москва, видимо, спрашивала, готовятся ли активные действия.
— Да, Борис Михайлович, наступление готовим. Идет сосредоточение сил, ведем разведку. Прибывают части шестьдесят пятой. Командир дивизии полковник Кошевой сейчас у меня.
Снова говорил маршал, на что Кирилл Афанасьевич ответил:
— Не беспокойтесь. Тоже придерживаюсь правила: на учить, а потом вводить в дело. Сейчас мы с ним поговорим, я все подробно узнаю и подскажу, как дальше действовать. Вам доложу обязательно…
Закончив переговоры, командарм обратился ко мне.
— Как доехали? — спросил он. Я доложил.
— Время не терпит, товарищ полковник. Да и Ставка торопит. Вступить в бой придется скоро, даже очень скоро. А теперь расскажите о дивизии…»
Мерецков посвятил Кошевого в задачи 65-й дивизии. Он пригласил комдива к карте и карандашом обвел на ней растянутый более чем на 350 километров фронт противника.
— Разбросав войска на такое большое расстояние, — заметил он, — немецкое командование вынуждено располагать их узкой полосой. Мы думаем, что значительных резервов враг уже не имеет, а следовательно, и парировать наши удары по всюду не может. Главные силы противника — в Тихвине, здесь его ударная группировка. Уничтожить ее — значит похоронить все планы фашистов в этом районе.
Карандаш командарма остановился под основанием тихвинского выступа фронта противника.
— Тут у немцев войск не много. Это — уязвимые места. Сюда бы и бить. Но войск у нас тоже мало, и управлять ими на таком фронте трудно. Поэтому вся наша забота должна уделяться главному — Тихвину и коммуникациям противника от города в тыл. Замысел состоит в том, чтобы ударом групп войск генералов Иванова и Павловича отрезать противнику пути отхода из Тихвина на запад и замкнуть кольцо окружения. Шестьдесят пятой предстоит нанести лобовой удар с востока и юго-востока и разгромить главные силы противника в городе. — Мерецков перешел на «ты». — Дивизия у тебя, Петр Кириллович, сибирская, полнокровная, и, надеюсь, с задачей она справится вполне. Время наступления назначу дополнительно. Подготовку к наступлению не затягивай. Удар нанесем через три-четыре дня…
Командарм поинтересовался: приходилось ли Кошевому воевать раньше?
— Только в Гражданскую войну, рядовым казаком… Да и то в сложных переплетах не был.
— Тогда, — посоветовал Мерецков, — побывай завтра на передовой. Когда обстреляют, другими глазами будешь видеть бой. На рожон переть не следует. Зря голову под пулю не подставляй, все делай с умом. Я прикажу показать тебе на переднем крае все, что можно, а куда ехать — передам по телефону.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});