все будут в её абсолютной власти.
Люциус обречённо вздохнул.
– Как же я этого не знал? – с сожалением он спросил самого себя, – я целых двести лет служил Арабелле и верил, что она хочет победить Аида. Что она собирает армию для этого, что она вырастила вас для этого. Но на самом деле её цель – не Аид, а безграничная сила и власть.
– Все этого не знали, – с горечью ответила Изабелла, – ни Эльвира и Антонио Мирейро, ни Невидимые. А первых Брата и Сестру она убила, потому что они отказались убить Зевса.
– Если бы я не выполнял задания в других мирах, а остался здесь, то быстрее докопался бы до правды, – сказал Люциус, – но Арабелла умело манипулировала мной. И всеми нами.
– Это уже прошлое, – произнёс Эрнст, – нас она тоже убьёт, если мы не согласимся. Или насильно заставит убить Бога.
Люциус печально покачал головой. Даже Кристофор выглядел взволнованным, понимая, что его ожидало.
– А ещё Арабелла оживила жителей Последней Надежды, – добавила Изабелла, – воскресила целый город в Лимбо.
– Как? – удивился Ангел Тьмы, – переместить столько человек на такое расстояние… это сколько же энергии она затратила?
– Выходит, она ещё сильнее, чем мы все думали, – тяжело произнёс Эрнст.
– Вы видели своих родителей? И друзей? – оживился Люциус, – как они там? Всё хорошо?
– Относительно, – ответила Изабелла, – они живы, здоровы, но заперты в городе, который выглядит как кривое отражение Последней Надежды.
– Значит, здесь есть ещё кто-то, кроме нас… – многозначительно произнёс длинноволосый хранитель.
Кристофор оживлённо посмотрел на Ангела Тьмы. Люциус некоторое время промолчал, водя глазами по камере. Казалось, он что-то обдумывал, а затем тихо сказал:
– Эрнст, подойди сюда.
Брат послушался ангела и подошёл ближе к прозрачному барьеру.
– Башни Зевса проводят веру, – шёпотом произнёс Люциус, – как и наши кресты. Если вы нас выпустите, то не всё потеряно.
Выслушав его, Эрнст нервно кивнул.
«Неужели он говорит, что у нас есть шансы?» – мысленно спросила Изабелла.
«Башни Зевса», – ответил с помощью Поля фиолетовый маг, – «про них сказал Аид».
Кристофор смотрел на своего собрата, с подозрением нахмурив чёрные брови.
– Эрнст! Изабелла! Время вышло! – громко предупредила Арабелла.
Левски стояла у входа вместе с Альмариэль, чьи лицо и поза были полны высокомерия.
– Мы непре… – начал было Эрнст, но Люциус его прервал:
– Не стоит, – и кивнул в сторону Арабеллы.
Близнецы с большой неохотой направились к выходу из тюрьмы для ангелов, а Люциус печально смотрел им вслед. Всю дорогу до комнаты Брата и Сестру не покидали размышления о том, как можно было выбраться из Лимбо. И о том, как в таком деле могли помочь башни Зевса.
Ближе к вечеру Изабелла и Эрнст вышли в небольшой садик у дома своих родителей. Папа обрезал куст секатором, а мама стояла у невысокой каменной ограды, задумчиво положив руку на её угол.
– Я люблю здесь бывать, – мягко сказала она, – физический труд отрезвляет, освобождает ум от плохих мыслей. Да и свежий воздух тоже.
Эрнст и Изабелла осмотрели сад. Казалось, всё в нём было таким привычным и знакомым – над ровно подстриженным газоном тянулся парапет из серого камня. Только с одной стороны от сада вместо дома Грабовски находился совсем другой дом, за которым стояли мусорные баки, а с другой стороны вместо обрыва возвышалась гладкая и твёрдая стена.
– Только никак не привыкну к новому «виду» за садом, – печально произнесла мама Перес, – я всегда смотрела вдаль, сколько помню этот дом. На горы, руины Столицы и море, про которое знала, что никогда до него не дойду. А сейчас за оградой только бездушная стенка.
Изабелла сочувствующе закивала.
– Нам тоже нравилось гулять здесь, – сказала она.
– Только не нравилось здесь работать, – послышался голос папы за спиной.
– Это да, – признал Эрнст.
– Вы просто ещё молодые и не жалуетесь на здоровье, – сказал отец, отрезав несколько зелёных веток, – а здоровье никак не поправишь без физической нагрузки. И знаете, как я понял, что не умер? Спина у меня здесь болит прямо как там.
– Что-то есть в этом, – заключил Брат.
– А что ты чувствовала там, в Академии? – спросила Изабелла, изучая стену.
– Помню холод. Сильный холод, – голос мамы был мрачным и тяжёлым, – а потом очнулась здесь, в саду. Думала, что это Рай, но быстро догадалась, что нет.
– Как же? – поинтересовалась дочь.
– В Раю вряд ли всё так… странно, – улыбнулась Жаклин Перес.
– Ты не в Раю и сейчас жива, – твёрдо сказал её сын, – а Рай там, за стенами этой крепости.
– Правда? – удивилась мама.
– Да, правда, – кивнула Изабелла.
– А где ангелы? – скептически спросил папа.
– Их сбивают на подлёте, – пояснил Эрнст, – а ещё двое здесь в плену, и это наши друзья.
– Вы подружились и с ангелами? – не переставала поражаться мама.
– Ну да, – сказала дочка, – они наши хранители. Одного из них зовут Люциус, а другого – Кристофор. Люциус – классный парень…
– Люциус – в смысле Люцифер? – насторожилась Перес-старшая.
– Нет, – с улыбкой ответил Эрнст, – Люцифер – это другой, и сейчас он служит Дьяволу.
– А разве он не сам Дьявол? – спросил папа.
– Не он, – протянул сын, – там всё сложно.
– А Кристофор? Какой он? – любопытствовала мама.
– Он любит деловые костюмы и всякие правила, – ответила дочь, – вам бы он точно понравился.
Госпожа Перес натянуто улыбнулась.
Когда настал вечер, Эрнст, Изабелла и их родители вернулись в полутёмную гостиную. Лишь фонари слабо освещали её бежевые стены сквозь большие окна. Изабелла и папа сидели в мягких креслах на синем коврике у эркера, а Эрнст и мама стояли рядом, у выхода из дома.
– Всё это интересно, но я не пойму, в чём вы должны помочь Арабелле? – осведомился папа.
– Мы