защите именно в том порядке, в котором они были найдены на полу в ванной.
Мейсон взял предложенные журналы и сказал:
– Обращаю внимание суда на то, что верхний журнал, со странным полукруглым чернильным пятном на обложке, вышел из печати недавно, а остальные два – довольно давно.
– Вы считаете, что эти данные имеют значение? – с любопытством спросил Мэдфорд.
– Да, считаю.
Мэдфорд начал уже было задавать следующий вопрос, но вовремя спохватился и стал молча наблюдать за адвокатом, перелистывающим журналы.
– Следующим для дачи свидетельских показаний я хочу вызвать лейтенанта Трэгга, – объявил Мэдфорд. – И…
– Одну минуту, – прервал его Мейсон. – Обращаю внимание суда и государственного обвинителя на чек, найденный мной между страницами журнала, который был верхним. Это – чистый чек, совсем незаполненный, на котором стоит печать банка «Сиборд Меканикс Нейшнл».
– Этот чистый чек находился в журнале? – заинтересовался судья Саммервил.
– Да, ваша честь.
– Вы знали, что там лежит чек? – обратился судья к Мэдфорду.
– Кто-то упоминал, насколько я помню, о закладке в одном из журналов, – небрежным тоном ответил тот.
– О закладке? – переспросил Мейсон.
– Если это закладка, то хотелось бы узнать, на какой именно странице она находилась? – заинтересовался судья.
– На странице семьдесят восемь, – ответил Мейсон. – На которой напечатано продолжение любовной истории.
– Я абсолютно уверен, что эта бумажка не имеет никакого значения, – таким же небрежным тоном продолжал Мэдфорд. – Обычный банковский чек, который использовался в качестве закладки.
– Одну минуту, – прервал его Мейсон. – Снимали ли с этого чека отпечатки пальцев?
– Конечно, нет.
– Ваша честь, я хочу, чтобы этот чек проверили на наличие на нем отпечатков пальцев, – обратился к судье Мейсон.
– Вот сами и проверяйте, – отрезал Мэдфорд.
Глаза Мейсона выдавали волнение, но благодаря мастерству и выдержке, приобретенным в процессе многочисленных судебных схваток, в его голосе не слышалось и оттенка эмоций. Хотя он говорил громко и четко, что позволяло адвокату удерживать внимание аудитории, вроде бы даже не повышая голоса.
– Ваша честь, хочу обратить ваше внимание на то, что левый нижний угол чека представляет собой несколько своеобразный острый треугольник, – продолжал Мейсон. – Другими словами, чек был вырван из книжки по перфорированной линии, но в самом низу линия отрыва отклонилась, в результате чего на чеке остался маленький треугольный язычок.
– Такое происходит в половине случаев, когда я вырываю чек из своей книжки, – язвительно бросил Мэдфорд. – И означает только то, что чек вырвали в спешке и…
– Мне кажется, что обвинение не осознает значение находки, – прервал его Мейсон. – Если суд обратит внимание на книжку, представленную в качестве вещественного доказательства, в которой остался корешок чека, с указанной суммой «одна тысяча долларов», именем «Том» и тремя буквами «Г», «р» и «и», то заметит, что в нижнем правом углу корешка отсутствует треугольный кусочек бумаги. У меня появилась мысль совместить чек с корешком и определить, не этот ли чек был оторван от того корешка.
Лицо Мэдфорда оцепенело от ужаса.
– Давайте осмотрим чек, – резким тоном приказал судья.
– Ваша честь, позвольте напомнить вам, что с чеком нужно обращаться крайне осторожно, – сказал Мейсон. – Его следует брать за уголки, чтобы не испортить отпечатки пальцев, если таковые…
– Вы правы, правы, – согласился Саммервил.
Взяв чек за уголок, Мейсон отнес его к столу судьи. Саммервил взял чековую книжку, представленную в качестве вещественного доказательства, у судебного исполнителя и совместил чек и корешок на глазах у склонившихся над его плечами Мэдфорда и Мейсона. Судя по выражению лица, судья очень заинтересовался происходящим.
– Все совпадает, – произнес он не терпящим возражений тоном. – Чек тот самый.
– Но это означает лишь то… – попытался протестовать Мэдфорд.
– Это означает один шанс из десяти миллионов, что чек был вырван из какой-то другой книжки. Неровная линия отрыва на чеке совпадает с линией на корешке, – резким тоном произнес судья. – Этот чек, несомненно, был вырван из этой чековой книжки.
– Значит, покойный начал заполнять корешок чека на сумму одна тысяча долларов на имя Тома Гридли, а сам чек почему-то вырвал и вложил между страницами журнала, – продолжал Мейсон. – Таким образом становится совершенно очевидно, что покойный не собирался заполнять чек, а хотел только создать видимость того, что чек выписан на имя Тома Гридли.
– Возможная цель подобных действий? – спросил Саммервил.
– В данный момент, ваша честь, дело представляется стороной обвинения, и я хотел бы, чтобы на этот вопрос ответил сотрудник окружной прокуратуры, – с улыбкой произнес Мейсон. – Когда дело будет представляться защитой, обвиняемая объяснит любое представленное ей вещественное доказательство.
– Этот чек я суду не представлял, – попытался возразить Мэдфорд.
– А должны были, – резко перебил его судья. – Чек будет приобщен к делу в качестве вещественного доказательства самим судом. Но сначала мы отдадим его эксперту для снятия отпечатков пальцев.
– Я предложил бы суду назначить собственного эксперта, – сказал Мейсон. – Не хочу ставить под сомнение компетентность полиции, но ее сотрудники иногда действуют с предубеждением.
– Суд назначит собственного эксперта, – объявил судья Саммервил. – Суд объявляет перерыв на десять минут, в течение которых свяжется со специалистом по дактилоскопии для определения, можно ли снять отпечатки пальцев с этого чека. Все это время чек будет находиться у судебного исполнителя. Я предлагаю проткнуть чек булавкой и прикасаться руками только к ней, чтобы отпечатки пальцев, если они вообще остались на чеке, не были стерты.
Словами «если они вообще остались» судья выразил свое неудовольствие тем, что полиция не придала особого значения вещественному доказательству в то время, когда имелось больше шансов на выявление отпечатков.
Судья Саммервил удалился в свой кабинет, Мэдфорд шепотом принялся совещаться с сержантом Дорсетом и лейтенантом Трэггом. Дорсет, несомненно, был в ярости и страшно недоволен. Трэгг, напротив, казался удивленным и осторожным.
К Мейсону подошли Пол Дрейк и Делла Стрит.
– Похоже на удачу, – заметил Дрейк.
– Давно пора, – ответил Мейсон. – Нам слишком долго не везло. Дело было просто заколдованным.
– Но что означает этот чек, Перри?
– Честно говоря, понятия не имею. Полагаю, нет никаких сомнений, что надпись на корешке сделана рукой Фолкнера.
– Графолог должен подтвердить это под присягой, – ответил Дрейк.
– Хороший специалист?
– Да.
– Не могу понять, зачем человеку понадобилось заполнять корешок чека, а сам чек вырывать, – сказала Делла Стрит. – Конечно, Фолкнер был способен на все. Возможно, он хотел, чтобы все выглядело так, будто он действительно дал Тому Гридли чек на тысячу долларов.
– Не было бы никакой разницы, если б он выдал ему даже двадцать таких чеков. Деньги считались бы выплаченными только в том случае, если бы Гридли действительно получил их. Дело значительно серьезней, чем может показаться, и я упустил что-то очень важное.
– Есть еще