Сохранились лишь белые и черные свиньи (последних называют французскими свиньями, puercos franceses, так как считают, что они завезены с Антильских островов), уцелевшие от преследований диких зверей. Мы с большим изумлением увидели около хижин индейцев Guacamayas, или домашних ара, которые летали на поля, как наши голуби; это самый крупный и самый великолепный вид попугаев, с голыми, без перьев, щеками, обнаруженный нами за время путешествия.
На языке марабитана они называются кахуеи. Длина этой птицы вместе с хвостом 2 фута 3 дюйма; мы встречали ее на берегах и Атабапо, и Теми, и Риу-Негру. Мясо кахуеи, часто употребляемое в пищу, черное и несколько жесткое. Попугаи ара, оперение которых сверкает самыми яркими красками, пурпурной, голубой и желтой, служат замечательным украшением птичьих дворов индейцев.
По красоте они не уступают павлинам, золотистым фазанам, ураксам и гокко-паранга. Обычай разводить попугаев, птиц семейства, столь отличного от семейства куриных, поразил еще Христофора Колумба. Во время открытия Америки он видел на Антильских островах ара, или больших попугаев, которых индейцы употребляли в пищу вместо кур.
В окрестностях деревушки Майпурес растет великолепное дерево высотой свыше 60 футов, называемое колонистами frutta de Burro[190]. Это новый вид Unona Linn. fil, сходный на взгляд с Uvaria zeylanica Aubl. и когда-то названный мной Uvaria febrifuga Humb. et Bonpl. [Unona xylopioides Dun.]. Ветви у него прямые и поднимаются в виде пирамиды, почти как у миссисипского тополя, неправильно именуемого итальянским тополем.
Это дерево знаменито своими ароматными плодами, которые употребляют для изготовления настоя, обладающего сильными противолихорадочными свойствами. Несчастные миссионеры с Ориноко, большую часть года страдающие трехдневными лихорадками, не пускаются в путь, не захватив с собой мешочка с fruttas de Burro.
Жители Америки питают самое стойкое предубеждение против лечения различными видами хинных деревьев; и в той самой стране, где растет это ценное лекарство, они пытаются обрывать лихорадки настоями Scoparia dulcis L. и лимонадами, приготовленными горячим способом из сахара и мелких диких лимонов с маслянистой и ароматной кожурой.
Погода совершенно не благоприятствовала астрономическим наблюдениям. Все же 20 апреля мне удалось получить хорошую серию соответствующих высот солнца, на основании которых хронометр дал для долготы миссии Майпурес 70°37'33''; широта была мной определена по наблюдению звезды в северной части неба в 5°13'57'', а по наблюдению звезды в южной части неба – в 5°13'7''.
Погрешность на самых современных картах составляет 1/2 градуса по долготе и 1/4 градуса по широте. Невозможно описать, скольких трудов и мучений стоили нам ночные наблюдения. Нигде в другом месте облако mosquitos не было таким густым. На высоте нескольких футов над землей оно создавало как бы особый слой и становилось плотнее, когда вы подносили свет, чтобы различить искусственный горизонт.
Большая часть жителей Майпурес уходит на ночь из деревни и спит на островках посреди порогов, где насекомых меньше; другие разводят костер из хвороста у себя в хижине и подвешивают гамаки среди дыма. Стоградусный термометр показывал ночью 27–29°, днем 30°. 19 апреля в 2 часа пополудни температура гранитного песка, сыпучего и крупнозернистого, равнялась 60,3°[191], а гранитного песка того же белого цвета, но мелкозернистого и более плотного, 52,5°; температура голой гранитной скалы равнялась 47,6°.
В тот же час термометр показывал на высоте 8 футов над землей 29,6° в тени и 36,2° на солнце. Через час после захода солнца температура крупнозернистого песка составляла 32°, гранитной скалы 38,8°, воздуха 28,5°, воды в Ориноко посреди Raudal, у поверхности реки, 27,6°, воды в прекрасном источнике, пробивающемся из гранита позади дома миссионера, 27,8°.
Температура воды в источнике, пожалуй, несколько ниже, чем средняя годовая температура воздуха в Майпурес. По моим измерениям, магнитное наклонение в Майпурес равнялось 31,10° (стоградусной шкалы), то есть на 1,15° меньше, чем магнитное наклонение в деревне Атурес, расположенной на 25́ севернее.
21 апреля. В деревне Майпурес, на берегах верхнего большого порога, мы провели два с половиной дня, после чего в два часа пополудни погрузились в ту же пирогу, которую нам уступил миссионер из Каричаны; она была уже несколько повреждена от ударов о подводные камни, а также из-за беззаботности индейских кормчих.
Ее ждали еще более серьезные испытания. Предстояло тащить ее по суше через перешеек длиной в 36 000 футов, от реки Туамини до Риу-Негру, затем подняться на ней по Касикьяре до Ориноко и вторично пройти оба Raudales. Осмотрев дно и борта пироги, мы сочли ее достаточно прочной, чтобы выдержать это длинное путешествие.
Пройдя большие пороги, вы как бы попадаете в новый мир; можно подумать, что вы преодолели преграду, воздвигнутую природой между цивилизованными прибрежными областями и дикой неведомой страной во внутренней части материка.
На востоке в голубоватой дали показалась в последний раз высокая горная цепь Кунавами; ее длинный, вытянутый в горизонтальном направлении гребень напоминает по своей форме Бергантинскую Meza близ Куманы, но заканчивается вершиной в виде усеченного конуса. На заходе солнца пик Калитамини (так называется эта вершина) сверкает красноватым огнем.
Это явление повторяется каждый день. Никто никогда не приближался к горе Калитамини, высота которой не превышает 600 туазов[192]. Я думаю, что это сверкание, обычно красноватое, иногда серебристое, представляет собой отражение, отбрасываемое большими пластинками талька или гнейсом, переходящим в слюдяной сланец.
Вся здешняя местность сложена гранитами, непосредственно над которыми тут и там на маленьких равнинах лежит глинистый песчаник, содержащий обломки кварца и бурого железняка.
По дороге к пристани мы поймали на стволе гевеи[193] древесную лягушку нового вида, замечательную своей красивой расцветкой; брюшко у нее было желтое, спина и голова – чудесного бархатистого пурпурного цвета; единственная, очень узкая, белая полоса шла вдоль туловища, от кончика морды до задних конечностей.
Эта древесная лягушка длиной в два дюйма родственна Rana tinctoria, кровь которой (как уверяют), втертая в кожу попугая в тех местах, где у него были вырваны перья, вызывает появление желтых или красных перьев. По дороге индейцы показали нам несомненно любопытное для этих мест явление: следы колес телеги на камне.
Как о неведомом звере говорили они о тех животных с большими рогами, которые во время экспедиции для установления границ тащили суда по долине Кери от реки Топаро до реки Камехи, чтобы можно было избежать порогов и избавиться от разгрузки товаров. Я думаю, что бедные жители Майпурес пришли бы теперь в изумление при виде быка кастильской породы, как приходили в изумление римляне при виде «луканийских быков» (слонов армии Пирра).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});