ребят, по существу, соблазнённых ею и как бы использованных для пополнения, видимо, немалой коллекции мужчин, с которыми она была близка. Конечно, всё это стало известно комиссару после его возвращения в апреле 42-го года в штаб дивизии, и он решил, помимо наказания «виновных», принять и дополнительные меры.
После проведённого в медсанбате лечения, он не только уверовал в профессионализм Зинаиды Николаевны Прокофьевой, замечательного врача-специалиста, но, узнав её ближе, проникся к ней уважением и доверием, как к человеку. Поэтому он приказал перевести Валю в медсанбат на должность палатной медсестры в госпитальный взвод и просил Прокофьеву как можно строже наблюдать за её поведением.
Но всё нами описанное произошло гораздо позднее второго события, которое с нашим героем случилось в начале марта 1942 года. Вернёмся назад и расскажем о нём.
В первых числах марта 1942 года в дивизию поступил приказ начальника сануправления Волховского фронта об откомандировании начсандива дивизии, врача-эпидемиолога Емельянова на должность начальника эпидемиологического отдела фронта. Как мы знаем, Емельянов был кандидатом медицинских наук, высококвалифицированным эпидемиологом, и его значительное повышение по службе, а главное, наиболее целесообразное использование как специалиста, явилось закономерным.
Приказ в стрелковую дивизию № 65 поступил через штаб армии, в которой она находилась. Поэтому к нему прилагалось отношение начальника санотдела Склярова о немедленном выполнении приказа фронта. Одновременно командира дивизии предупредили, что в распоряжении санотдела врачей на должность начсандива нет, и потому следует назначить кого-то из своих. Получив приказ, командир дивизии Володин решил выдвинуть на эту должность командира медсанбата Перова, а на его место назначить командира медроты Алёшкина, но, как мы потом подробнее узнаем, в 65-й дивизии между командиром дивизии и комиссаром сложились такие отношения, что, когда один из них принимал решение, другой, узнав об этом, приказывал что-то противоположное.
Комиссар дивизии Марченко за время болезни изучил весь руководящий состав медсанбата, и, по его мнению, более подходящей на должность начсандива была кандидатура Алёшкина. Да, кроме того, и сам Перов, случайно узнавший о предполагаемом назначении, обратился к комиссару Марченко с просьбой не соглашаться с решением комдива. Он понимал, что, став начсандивом, он уже не сможет быстро перейти на должность начальника госпиталя, а ему этого хотелось по самым разнообразным причинам. Комиссара же кандидатура Бориса устраивала ещё и потому, что последний был принят в кандидаты ВКП(б), в то время как Перов оставался беспартийным. Помогла этому решению и поддержка со стороны начальника политотдела Лурье. Командир дивизии поворчал, но с предложением комиссара в конце концов согласился. Так и наступила новая страница службы Алёшкина в армии, он стал начальником санитарной службы дивизии.