– Послушай, – обратился Павлыш к роботу, пользуясь лингвистом, настроенным на местный язык. – Сбегай за водой к ручью.
Робот не двинулся с места.
– Не понимаешь, когда с тобой разговаривают?
Робот молчал.
– Придется самому сходить. Только предупреждаю… – Павлыш старался казаться строгим. – Чтобы до девушки не дотрагиваться. Ясно?
Потом диагносту:
– Останешься здесь, лапушка. Чуть что – сигнализируй.
Павлыш настроил внутреннюю связь на диагноста. В ушах неровно застучало сердце Речки, со всхлипом тянулся воздух в легкие.
Павлыш побежал к выходу, за водой.
Роботы стояли неподвижно.
У входа были шум, свалка. Воины пытались задержать растрепанную женщину. Та рвалась к ступеням, бормотала, вскрикивала невнятно. Несколько других женщин стояли поодаль, не вмешивались, лишь подбадривали нападавшую, ругали воинов.
Щелкнув, включился лингвист.
– Убийцы! Звери, подземные черви! Убийцы! – Лингвист пытался перевести речи всех женщин одновременно, торопился, сбивался, сам себя перебивал:
– Отойди! Узнает Старший, ты не будешь жить! Не кусайся!
Это слова воинов. И снова:
– Убийцы! Где мои дети? Где Жало? Я видела снизу! Мы видели снизу, как вы тащили Речку! За что ее убили? Звери!
Воины не решались пустить в ход копья, опасаясь женщин– может быть, их собственных матерей, теток, сестер. Лишь отталкивали их, огрызаясь, рычали.
Первым Павлыша увидели женщины, стоявшие в стороне.
– Дух! – закричала одна из них.
Женщины отпрянули, спрятали лица от взора духа. Замерли воины. Лишь одна, не слыша ничего, пыталась пробраться к храму.
– Остановитесь, – произнес Павлыш.
Женщина услышала, заметила его. К удивлению Павлыша, она не склонилась, как остальные, – казалось, ее ярость удвоилась.
– Ты убил ее!
Воины скрестили копья, она повисла на них, размахивая когтями.
– Ты ее мать? – спросил Павлыш.
– Убийца!
– Она мать Жало, – ответил воин.
– И Речка– ее дочь, – крикнула из толпы старуха. – Речку привел к ней Немой Ураган.
– Мои дети! Где мои дети?
Женщина укусила одного из воинов в плечо, и тот выпустил копье, прижал ладонь к шерсти.
– Ты жестокий дух! Духи– убийцы! Они убили моих детей!
Женщины говорили: «Да, да», но тихо, прикрывая лица руками.
– Спокойно, – сказал Павлыш. – Я пока никого не убил.
– Вот придет Старший, он узнает о твоих словах, женщина, – пригрозил воин, вцепившись здоровой рукой в ее волосы.
– Где Речка? Где Жало? – кричала женщина. – Они были красивые, смелые, добрые. Лучше всех в деревне! За что ты убил Речку? Я видела, как вы тащили ее, чтобы духи вынули из нее сердце.
Женщины вторили ей, словно хор в греческой трагедии.
– Сколько же нужно повторять! – закричал тогда Павлыш, чтобы перекрыть гам. – Речка жива. Она только больна, ранена.
В ушах – передавал диагност– слабо билось сердце Речки.
– Пусти меня к ней!
– С удовольствием. Только сначала нужна вода. Кувшин с водой. Пусть мне принесут.
– Вода?
– Да, для Речки. Она хочет пить, разве не понятно?
– Сейчас, – сообразила девушка из хора и замелькала черными пятками по тропинке вниз, к ручью.
– Дух просит воды! – в священном восторге подхватили другие женщины.
Еще две или три из них бросились вслед за девушкой.
«Ну вот, вроде намечается прогресс, – подумал Павлыш. – Юноша опять будет недоволен, хотя я, кажется, укрепляю его репутацию среди женщин долины».
– А где Речка? Я хочу ее видеть, – настаивала мать Жало.
– Погоди. Принесут воды, вместе пойдем.
– Ей больно?
– Она выздоровеет, – вежливо заверил женщину Павлыш. – Через полчаса или через час вы сможете взять ее домой.
Воины успокоились, уселись на ступеньки у ног Павлыша.
Мать стояла, сгорбившись, глядела в землю. Ждала. Она непочтительно говорила с духом, она вышла из себя и заслужила кару.
Первые капли дождя взбили пыльные фонтанчики на площадке. Стемнело.
– Будет большой дождь, – произнесла старуха, вроде бы та, что встретилась недавно Павлышу у ручья. Она осталась стоять на краю площадки.
– Старуха знает травы, – сообщил доверительно воин, запрокинув к духу голову, отчего обнажились его клыки.
– Это хорошо, – согласился Павлыш. – Она пойдет со мной в храм.
– Людям нельзя в храм, – ответил воин. – Только когда Великий дух призовет их.
– Я не пойду, – отказалась старуха. – Если Старший отдаст Речку матери, я приду в ее дом. Я знаю травы.
Две девушки, запыхавшись, волокли грубо слепленный кувшин. Вода выплескивалась на землю.
– Давайте возьму, – предложил Павлыш.
Девушки не посмели приблизиться к нему, опустили кувшин на землю. Павлыш поднял его и, всходя по ступенькам, предложил матери:
– Можете идти со мной.
Потом воинам, хотевшим было воспротивиться:
– А вас я позову потом. Вы мне можете пригодиться.
Женщина мелко семенила за Павлышом, не оглядываясь, не отставая. Роботы, завидя ее, двинулись было навстречу. Павлыш остановил их:
– Без вас обойдемся. А то обесточу.
Роботы не поняли. Они, тихо жужжа, подбирались к женщине. Усики на их головах шевелились, вспыхивали. Женщина стояла рядом, она даже не увидела Речку: зажмурилась на ярком свету при виде машин.
Павлыш опустил кувшин около ложа; выставляя руки вперед, решительно отпихнул роботов. Те остановились.
– Ага, прямых действий вы побаиваетесь. – Павлыш обернулся к женщине:– Гляди на свою Речку, только не мешай мне. Машины тебя не тронут.
Женщина опустилась на корточки в ногах Речки так, чтобы не выпускать роботов из виду, косилась на них опасливо. И шептала: «Что они сделали с тобой, маленькая? Что они с тобой сделали?»
Диагност уже заготовил целую кипу карточек – докладов о состоянии больной. Павлыш забрал карточки, быстро просмотрел их. Женщина разглядела диагноста и спросила снизу, не отрывая от него глаз:
– Что он там делает?
– Это мой друг, – ответил Павлыш, – маленький дух. Он лечит.
Женщина протянула вперед руку, гладила ступни девушки.
Не было кружки, чашки. Павлыш забыл попросить принести что-нибудь поменьше. Пришлось отвинтить колпачок с фонарика диагноста. В воде Павлыш растворил лекарства, дал их попробовать своему маленькому духу. Тот сверил состав со своими данными, дал добро. Павлыш влил содержимое колпачка в рот Речке. Другой рукой держал кисть– пульс был ровным: диагност не терял времени даром. Через минуту, длинную, прошедшую в молчании, диагност засуетился вновь. Лекарства оказывали должный эффект. Речка застонала, приподняла руку, словно защищаясь, открыла глаза. Павлыш думал, что она испугается, но она сразу узнала его.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});