– Я сознание от счастья потерял? – пользуясь тем, что наш с Астеротом стиль беседы уже давно перешел в неформальную плоскость, поинтересовался я, разворачиваясь.
Но, спрашивая, осекся на полуслове, запнувшись и договаривая фразу уже севшим голосом.
Даже еще не увидев присутствующего за спиной незнакомца, я понял, что попал совсем не туда, куда предположил вначале. Хотя бы потому, что пол здесь был не грубой кладки и не закиданный свежей соломой, как в замке Астерота.
Здесь пол был мозаичным. И, еще даже не полностью обернувшись, по направлению ощущения взгляда в спину, я понял, что именно изображено на полу.
Четырехлучевая звезда Венеры.
Путеводная звезда.
– Также средь звездных огней Океана, блещет в ночи Люцифер, богиней любимый… Лик свой являя и с неба тьму прогоняя.
Сказанные сильным голосом слова гулко разнеслись под сводами зала, а хозяин замка, закончив говорить, приветствовал меня радушным жестом.
– Нет, ты не потерял сознание от счастья, – заговорил он уже другим тоном. – Ты вообще сознание там, в том мире, не терял. Просто я ненадолго остановил мгновенье для того, чтобы наконец с тобой поговорить tête-à-tête. Чай, кофе? Может быть, что покрепче? – точь-в-точь повторяя интонацию Астерота, поинтересовался после небольшой паузы Люцифер.
Был он в облике человека, прямо скажем, неожиданном, но для меня совсем неудивительном.
И, глядя на хозяина замка в междумирье, находящегося вне времени и пространства, я только сейчас понял природу Света. Того самого Света, что ошеломил нас с Ольгой в усадьбе Стенбок-Фермора, не дав ей телепортироваться в родовое поместье, а мне оказать нападающим достойное сопротивление.
Потому что тогда это был не сияющий Свет, а свет от многочисленных вспышек молний.
Глава 24
Люцифер сейчас находился передо мною в облике русского царя.
Правда, я не думаю, что и в реальном мире он им – в полной мере, является. Скорее всего, как и в случае с флорентийским герцогом Алессандро Медичи, архидемон (или Люцифер архангел?) просто принял внешнюю форму первой среди своих фигур в этом мире.
Облик своего, так сказать, фронтмена.
– Вот оно, значит, как… – только и смог удивленно протянуть я под чуточку насмешливым и покровительственным взглядом архангела.
Все это значит – насколько я понимаю, что Астерот, Баал и Люцифер в этом мире еще далеко не разыграли партию. И Люцифер, который должен был уйти, наоборот, остался. И остался он даже на более крепких позициях, чем раньше, когда опирался на Инквизицию.
Или Инквизиция вообще была ширмой прикрытия?
А сейчас, кстати, русский царь имеет возможность приютить в Конфедерации разгромленные салемскими ведьмами остатки воинов света. Причем сделав это так, словно оказывает услугу атлантам, спасая их Трансатлантический союз, который готовы разрушить САСШ.
Оказывает услугу, за которую он после и плату может попросить, причем справедливо.
Вот. Оно. Значит. Как, – еще раз повторил я про себя, начиная осознавать всю глубину замыслов как Люцифера, так и Астерота, вмешавшегося в них с дьявольским коварством.
Ведь только что в российских высших эшелонах власти произошла серьезная зачистка… пусть не путем физического устранения, но путем обрубания возможностей. И сейчас все опасные для самодержавия фигуры нейтрализованы. И совсем все у русского царя было бы хорошо, если бы не Астерот, определенно нарушивший баланс. Своей по-настоящему дьявольской шуткой: Север и Юг, два огромных и важных региона, которые по замыслу Императора – а я в этом уже не сомневался, что по его замыслу, попали в руки двух амбициозных королев, Ольги и Анастасии.
И в идеальном исполнении плана две эти сильные территории должны были стать частями Конфедерации пусть не враждующими, но субъектами с явным и непримиримым соперничеством. Не таким диким, конечно, как соперничество гасконских горцев короля и бретонских гвардейцев кардинала, а соперничеством более цивилизованным.
Но не менее непримиримым.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вот только я – джокер в руках Астерота, смешал Люциферу весь его замечательный план. Потому что Ольга и Анастасия, две королевы, полностью обладающие памятью друг друга и готовые не соперничать, а заключать союз, – это бомба замедленного действия под опорой трона самодержца.
Люцифер, судя по взгляду, сам все это прекрасно понимал. Ну, и мысли мои читал тоже, конечно. Архангел все это время молча держал на весу бокал с белым вином и улыбался, ожидая, пока я пойму, приму и осознаю происходящее.
– Зачем мы здесь? – поинтересовался я, предметно нарушая молчание.
– Я хотел пожелать тебе удачи, – продемонстрировал вежливую улыбку Люцифер. – Выключить из борьбы за мир моего хорошего друга и коллегу Баала… нетривиальная, так скажем, задача. Поэтому я хотел бы тебе сказать, что в финале буду переживать именно за тебя, – скопировал архангел интонацию великой княжны Марии.
Увидев выражение моего лица – а я, честно, не сдержался, Люцифер звонко рассмеялся. Но почти сразу вернул себе серьезный тон и настрой.
– А вот потом – когда и если у тебя получится и ты закроешь контракт с Астеротом… помни одну важную вещь: прежде чем безоглядно заключать новый контракт, полезно выслушать иные точки зрения на происходящее.
Я в этот момент лишь мысленно усмехнулся. Потому что способ ведения Астеротом переговоров и в первую нашу встречу, и в недавнюю ну никак не подходил для того, чтобы мне изыскать для себя хоть малейшую возможность попробовать даже обсудить, а не то что выставлять собственные условия.
– Артур… – только и развел руками архангел Люцифер. – Ты же много умнее, неужели ты еще не понял?
Ну да, я ведь все ловлю на лету и мне нужен только намек. Так что после разочарованного возгласа Люцифера я действительно все сейчас понял.
Через Тьму к Свету. Мне же это было вполне ясно и прямо сказано, причем давным-давно. В тот момент, когда я впервые понял, кто именно повернул вспять время, спасая от смерти Анастасию. Ведь еще от озаренной Елены Николаевны я услышал эти строки: «Также средь звездных огней Океана, блещет в ночи Люцифер, богиней любимый…»
– Лик свой являя и с неба тьму прогоняя, – договорил за меня Люцифер. – Я в тебе не сомневался.
– Да я тоже… в себе не сомневался, – кивнул я, переводя дыхание.
Люцифер громко и заразительно захохотал, а я подумал о том, что даже если Астерот сочтет контракт невыполненным и отправит мою душу в отдаленные места без права выхода и переписки, во Тьме я всегда найду дорогу к Свету.
Потому что в ночном небе всегда светит Путеводная звезда.
Люцифер в ответ на мои мысли улыбнулся, не скрывая удовлетворения.
– Точно не нужно ничего выпить? – спросил он вдруг голосом Саманты.
В ответ я только беззвучно выдохнул, пытаясь найти точки опоры в навалившейся реальности и сморгнуть вязкую пелену перед глазами. Крепко зажмурившись, я с трудом открыл глаза, усилием разлепляя веки, и глубоко вздохнул, словно вынырнув с большой глубины.
– Артур, с тобой все в порядке? – заглядывала мне в глаза Саманта, уже вернув в моем взоре прежнюю внешность.
«Все просто тип-топ, Томми», – улыбнулся я принцессе в ответ.
Мы сейчас, прервав танец, стояли за одной из массивных колонн. Куда меня, по всей видимости, оттащила Саманта. Несколько гостей, сидящих за столами неподалеку, с усилием делали вид, что нас вообще не замечают.
– Оу-оу, не здесь же, – с улыбкой отпрянула Саманта, когда я, полностью придя в себя, привлек ее к себе и поцеловал. – Но не скрою, я тоже очень рада тебя видеть, – улыбнулась она.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Не здесь, правильно. Пойдем, – подхватив принцессу за руку, повел я ее за собой.
– Куда?
– Куда-нибудь. Нам очень нужно поговорить.
Исчезнув из большой дворцовой залы, совершенно бесцеремонно покинув высокое собрание гостей бала, мы поднялись на второй этаж и закрылись в одной из комнат. И после того как Саманта по моей просьбе поставила ограждающий нас купол безмолвия, говорил я долго, обстоятельно и с самого начала.