Читать интересную книгу Сослагательное наклонение - Юрий Гулин

На улице он ободряюще улыбнулся Ядвиге и профессору, которые смотрели на него с немым вопросом.

— Садитесь в машину. Я скоро буду.

Полковник кивнул Окану, который дал сигнал часовому отойти от джипа. А Мороз и Конг отошли в сторону, после чего полковник заговорил, негромко и вполне миролюбиво:

— Я понимаю, господин комиссар, что здесь что-то не так, но что — не пойму… Ну, да ладно. Если вы внятно объясните мне про эти чертовы микрофоны, будь они неладны, будем считать, что я вам поверил.

— Все очень просто. Это знаменитые «хамелеоны», — может, слышали? Выстрел из специальной бесшумной винтовки с расстояния нескольких сот метров и они на крыше вашей палатки. Чувствительность у этих штучек мощная, мимикрия потрясающая. Вам их никогда не обнаружить. К тому же они самораспадутся через несколько часов.

Полковник задумчиво посмотрел на Максима:

— Складно. Про эти «хамелеоны» я действительно что-то слышал… Ну, хорошо. Теперь поговорим о гарантиях — моих гарантиях.

— Пленку с записью я по приезду уничтожу… Уничтожу, уничтожу, и копий делать не стану. Там ведь и на меня компромата хватает. О том, что генерал у нас, вы ведь президенту еще не сообщали?.. Вот и чудесно. Те, кто знает об этом с нашей стороны, а их немного, будут молчать, это я вам гарантирую. Ваши люди, те, кто в курсе, тоже, я думаю, не из болтливых. Остаются, правда, соглядатаи в госпитале, но это уже ваша забота. За то, что упустили генерала, от президента, конечно, получите по первое число, но ведь только за это и то в купе с другими командирами. А это, согласитесь, совсем другое дело… Магазины и пленных тоже оставьте себе, какая-никакая гарантия, что я сдержу слово.

Взглянув на полковника, Максим по его задумчивому виду догадался, что если тот и оставит себе какой-то компромат, то это будут только магазины. Ребят, конечно, жаль, но, как недавно говорил полковник: «своя шкура дороже».

— А себе, в качестве компромата на меня вы, значит, ничего оставить не хотите? — вяло поинтересовался полковник.

— Вы ведь все равно не поверите, что я себе ничего на вас не оставил. Вот пусть это неверие и будет моей гарантией.

Полковник криво усмехнулся.

— Ладно. Будем считать, что мы договорились…

И с победой домой вернулись…

… Перед воротами форта Максим объявил об отмене режима номер один и приказал своим спутникам в ближайшее время от любых разговоров о поездке воздержаться. Профессор только кивнул головой, а Ядвига никак на слова Мороза не отреагировала. Она, казалось, вся ушла в себя. Сразу по прибытии, Мороз передал Ядвигу на попечение «дока» и Марии, предупредив, что та пережила сильнейший стресс…

… На совещании в штабной палатке кроме Мороза присутствовали: «док» и все переговорщики, а так же майор и Буткус. Не было интенданта и капитана, они выполняли особое поручение комиссара. Ядвига уже немного пришла в себя, но, и она, и профессор, от комментариев пока воздерживались — говорил один Мороз. Он вкратце поведал о ходе переговоров, умолчав временно о том, на основании каких улик против них были выдвинуты обвинения в нарушении «Положения о МС ООН», потом попросил задавать вопросы.

Первым взял слово майор:

— Господин комиссар, позвольте Вас поздравить с блестяще проведенной миротворческой операцией, в результате которой и волки оказались сыты и овцы целы. Мне только не понятен момент с «хамелеонами»…

— А не было никаких «хамелеонов».

За столом прокатился вздох изумления.

— То есть, как? — профессор даже привстал от неожиданности.

— Я даже, честно говоря, не знаю, существуют ли эти «хамелеоны» на самом деле… Но то, что слухи о них широко распространены, это я, конечно, знал и решил этим воспользоваться. Перед выездом я договорился с капитаном, что при необходимости воспользуюсь этим блефом, а он мне подыграет.

— Но как вы ему подали сигнал, что пора действовать? — это уже проявила любопытство Мария.

— Да никак. Просто я приказал капитану в 12–17 подать сигнал в виде двух ракет, красной и зеленой, а в 12–25 вызвать на связь полковника и сказать тот текст, который мы обговорили заранее.

— Но как вы узнали время? — не выдержала Ядвига и тут же покраснела, так как ответом на ее вопрос был дружный смех за столом.

— Господин комиссар просто все просчитал заранее. — сказал профессор и с уважением посмотрел на Максима. — Однако у вас голова.

— Голова как голова. — рассмеялся Мороз. — Да и задачка-то, честно говоря, была не из самых сложных.

— Это вся история? — поинтересовался «док».

Все взгляды вновь устремились на Мороза. У профессора и Ядвиги эти взгляды были особыми. Максим успокоил их ответным взглядом, а для остальных сказал:

— Нет, не вся… Но об остальном — позже, когда к нам присоединятся интендант и капитан.

Мороз перевел разговор на другие темы, касающиеся повседневной жизни миссии. Беседа протекала неровно. Люди отвечали невпопад, они явно думали о другом. Поэтому, когда в палатку вошли интендант и капитан, установилось напряженное молчание. Интендант доложил, что приказ «господина комиссара» исполнен и передал Максиму папку. Мороз внимательно просмотрел ее содержимое, и сказал, обращаясь к вновь прибывшим:

— Благодарю вас, господа, хорошая работа.

После чего обратился уже ко всем присутствующим:

— Теперь, господа, я готов рассказать вам то, что до сих пор утаивал.

И он поведал о причинах, давших повод полковнику Конгу сделать свои обвинения.

… - Сразу по прибытии, я приказал господину интенданту и капитану Россу провести скрытую ревизию боекомплекта. Результаты в этой папке, и они говорят о том, что обнаружена недостача пяти магазинов для автомата и стольких же гранат. С этой минуты я объявляю о проведении закрытого служебного расследования. Следствие буду вести лично сам. Прошу всех покинуть палатку, кроме дежурного офицера.

Следствие…

Вскоре в палатке остались только Максим и капитан Росс.

— Господин капитан, пригласите сержанта Моргана и, после того, как он войдет в палатку, вызовите конвой.

Через несколько минут сержант предстал перед комиссаром.

— Сержант Морган по вашему приказанию прибыл, сэр.

— Сержант, чем вы объясните тот факт, что, при проведении проверки, в вашем хозяйстве выявлена недостача пяти магазинов для автомата и такого же количества гранат?

Сержант побледнел, но не проронил ни слова.

— Ваше поведение, сержант, говорит о том, что вы знаете о недостаче. Отвечайте прямо: вы передали магазины и гранаты полковнику Стюарту?.

Сержант и так стоящий по стойке смирно, вытянулся еще больше и вскинул голову:

— Да, сэр.

— Продолжайте, сержант.

— Мы… — начал сержант, но тут же поправился, — … я служил раньше под командованием полковника Стюарта, и я…

… - И вы решили помочь старому товарищу по оружию, — закончил за него Максим. — Так?

— Да, сэр.

— Кто еще был в курсе ваших намерений?

— Никто. Я принял решение самостоятельно, сэр.

— Приняв такое решение, вы грубо нарушили приказ и создали серьезную угрозу для работы миссии. Мы все могли погибнуть. Об этом вы подумали, когда решили помочь старому товарищу?.

— Нет, сэр. — на лбу сержанта выступили капельки пота. — Я не думал, что все так серьезно.

— А стоило подумать. Теперь вас ждет трибунал. Какое обвинение вам в итоге будет предъявлено, вы узнаете позже. А пока я помещаю вас под арест по обвинению в небрежном хранении боеприпасов… Капитан.

Вошли капитан и конвойные.

— Арестуйте сержанта.

… И последствия.

… - Разрешите, господин комиссар?

Мороз поднял голову от бумаг.

— Разрешаю, лейтенант. Проходите, присаживайтесь. Что вы хотите?

Андрис положил на стол лист бумаги и остался стоять.

— Что это?

— Рапорт, сэр.

Мороз взял бумагу и внимательно ее прочитал. По мере чтения его лицо становилось все более хмурым. Закончив, он поднял глаза на Андриса.

— Правильно ли я понял, лейтенант, что в ту ночь, когда у нас «гостил» отряд полковника Стюарта, вы остановили возле КПП сержанта Моргана с вещмешком в руках. На ваш вопрос «что в мешке» сержант ответил, что там медикаменты для отряда полковника. Вы попросили открыть вещмешок, но в это время вас подозвал к себе майор Хаггинс по какому-то незначительному вопросу, а сержант за это время успел уйти — так?

— Да, сэр.

— Скажите, Андрис, если бы панна Ядвига не подверглась той опасности, которой она, извините за тавтологию, подверглась, вы бы написали этот рапорт? Молчите… А вот если бы вы своевременно написали рапорт, или хотя бы устно доложили мне о случившемся, то панна Ядвига и вовсе могла бы не подвергнуться опасности… Ладно. Идите и подумайте, а я пока побеседую с майором.