своих интересов в палате общин. Начиная с этого момента король вынужден был оказывать свое влияние, хотя все еще значительное, только тайными и косвенными путями, через личные связи с представителями правящего класса и с главами иностранных государств. Этим и объясняется тот факт, что он оставался гораздо более могущественным в вопросах внешней политики, чем внутренней.
Третье следствие билля о реформе, возможно наиболее важное, можно считать непреднамеренным и косвенным. Рабочие, больше всех боровшиеся за проведение этого законопроекта, скоро начали понимать, что новая реформа не принесла им каких-либо ощутимых выгод. Закон о работных домах 1834 г. убедил их в том, что их интересы столь же безразличны для вигов, как и для тори. И вовсе не случаен тот факт, что после 1832 г. народные массы с отвращением отвернулись от парламентской политики и примкнули к революционному тред-юнионизму; а когда обнаружилась ограниченность и этого оружия, они приступили к созданию чартистского движения – первой независимой политической партии рабочего класса.
Глава XIII
Либеральное господство
1. Новый закон о бедных и век железных дорог
После 1832 г. буржуазия вигов принялась укреплять свое положение и свою власть за счет землевладельцев и рабочих, которых она была вынуждена принять в союзники во время борьбы за билль о реформе. Первой задачей вигов являлось распространить победу 1832 г. на местное управление. Если парламентская система была устаревшей и хаотичной, то городское управление находилось, пожалуй, еще в худшем состоянии. Города управлялись корпорациями, так или иначе избранными и, как правило, выражавшими интересы какого-нибудь местного землевладельца или клики влиятельных лиц в городе. Многие новые города, выросшие из деревень за последние одно-два поколения, вовсе не имели эффективного административного аппарата. Округа графств деспотически управлялись мировыми судьями, а для разрешения каких-нибудь особых вопросов создавались разные комитеты с не согласованными между собой функциями и противоречивыми интересами. При такой неразберихе, естественно, процветала коррупция и безрезультатность действий администрации.
Акт о муниципальных городах в Шотландии (1833) и акт о реформе муниципальных городов в Англии (1835) свели на нет большинство этих организаций и заменили их корпорациями, избираемыми в Шотландии владельцами домов с доходом не менее десяти фунтов, а в Англии – всеми налогоплательщиками. На практике это дало возможность буржуазии вигов контролировать большинство крупных городов, поскольку рабочий класс самостоятельно выступил на арену муниципальной политики только к концу столетия.
Сельские округа остались в руках сквайрархии тори, с чем вигам пришлось примириться после 1688 г. Только в 1888 г. были организованы советы графств с целью обеспечить какую-либо форму местного самоуправления для территорий, не включенных в муниципальные города. Эта двойственность в местном управлении давала землевладельцам как классу устойчивую социальную базу на протяжении всего периода господства промышленных капиталистов. Это позволило им вести длительную борьбу против хлебных законов и делало двухпартийную систему парламентского правления отражением разногласий внутри британских правящих классов.
Среди других мер этого первого послереформенного правительства вигов следует отметить принятие фабричного законодательства 1833 г., о котором мы уже говорили, и отмену рабства негров, которая будет нами рассмотрена несколько позже. О напряженных классовых конфликтах, в условиях которых эти изменения произошли, тоже будет сказано позже, но их необходимо не упускать из виду. Ничто не вызвало более горького классового разочарования и ничто так полно не вскрыло истинный характер правления вигов, как закон о бедных от 1834 г., применявший к решению наиболее болезненных проблем местного самоуправления принципы ортодоксальных политологов того времени.
Пересмотр закона о бедных был необходим правящему классу по двум причинам. Прежде всего потому, что в государственной и местной финансовой системе быстро надвигался кризис. В 1815 г. из общего бюджета в 67 миллионов 500 тысяч фунтов стерлингов примерно 25 миллионов 500 тысяч собиралось путем прямого налогообложения, причем свыше 14 миллионов поступало от подоходного налога. После войны буржуазии удалось добиться отмены подоходного налога, и в 1831 г. только 11 миллионов 500 тысяч фунтов стерлингов из общего дохода в 47 миллионов было получено путем прямого налогообложения. Последняя цифра не превышала двух пятых суммы, выплачиваемой как проценты держателям облигаций государственного долга. Результатом всего этого явился целый ряд несбалансированных бюджетов, сопровождаемых тяжелым бременем налогообложения широких масс населения.
В некоторых местах спинхамлендская система, становившаяся все менее и менее пригодной для потребностей промышленной страны, довела многие приходы почти до банкротства. Налог в пользу бедных после того, как под влиянием экономического кризиса он снизился почти до 4,5 миллиона фунтов стерлингов в середине двадцатых годов, снова превысил 7 миллионов в 1831/32 финансовом году.
Однако спинхамлендская система была не только крайне дорогостоящей, но она также затягивала борьбу надомной промышленности с фабриками и препятствовала притоку дешевой рабочей силы, необходимой фабрикантам в промышленных городах. Целое поколение ручных ткачей и мелких ремесленников ожесточенно боролось за то, чтобы избежать работы на фабриках. Из года в год их доход уменьшался до тех пор, пока ремесленник за полную рабочую неделю не мог заработать больше пяти или шести шиллингов.
Даже при получении дополнительных выплат по закону о бедных эти заработки означали полуголодное существование для рабочих и их семей, но, по крайней мере, ткачи и сельские безработные, как и те из них, что имели случайный заработок, могли голодать на воле. В 1834 г. им было предложено сделать выбор между фабрикой и работным домом. Таким образом, закон о бедных, отменив преимущества открытого воздуха, загнал новые партии рабочих на предприятия, где они могли получить примерно такую же прибыльную работу, как и африканские негры на американских плантациях в конце столетия.
Принцип нового закона был очень прост: каждый нуждающийся в помощи должен был получать ее в работном доме. На протяжении всего периода действия спинхамлендской системы работные дома сохранялись как места для призрения престарелых, инвалидов, детей и всех тех, кто был настолько беспомощен и беззащитен, что мог избежать заключения туда. Эти дома брались за образец, по которому создавалось много подобных домов, и не только отдельными приходами, но теперь уже группами приходов, так называемых союзов.
Для более полной эффективности новой системы требовалось, чтобы положение бедняка было «менее желаемым», чем положение наименее преуспевающего рабочего за стенами работного дома. На зловещем языке комиссии по реорганизации закона о бедных 1834 г. «каждый трудоспособный человек в работном доме должен подвергаться такому порядку труда и дисциплины, который оттолкнет бездельников и людей порочных». В то время, когда миллионы людей находились на грани голодной смерти, этого можно было добиться, только превратив эти дома в места, где прибегали к всевозможным унижениям и жестокости. Семьи разлучались, пища была