Стальной показал ей тот доклад хвастовства ради, желая доказать Тиратект, что ему удалось деяние, на какое Шкуродер и не замахивался. Это был удар. Тиратект похвалила Стального с большей, чем обычно, искренностью… и отложила идею послать весточку южанам в долгий ящик. Если у Древорезчицы шпион в ближайшем окружении, эта попытка обернется самоубийством.
И сейчас Тиратект трусила через внешний замковый двор. Тут предстояло еще много работы, но рабочие команды были числом поменьше. Стальной построил по всему двору бревенчатые хижины. Многие пустовали. Стальной рассчитывал убедить Равну посадить корабль в особое место внутри замковых стен, рядом с внутренним донжоном.
Внутренний донжон. Единственное, что в этом замке отвечало стандартам Тайного Острова. Красивое сооружение, ничего не скажешь. Конечно, оно могло сойти за то, чем выставлял его Стальной в глазах Амдиджефри: убежище, призванное защитить от опасности корабль Джефри, святилище для поклонения ему. Вот центральный купол из тесаного камня на изящных консолях, диаметром не меньше главного зала твердыни на Тайном Острове. Тиратект пробежалась вокруг него, оглядывая парой глаз. Стальной хотел облицевать купол лучшим розовым мрамором. Он будет виден с неба за десятки миль. Центральным же элементом плана Стального – на случай, если спасатели отклонят приглашение приземлиться в западне, – были вмонтированные в купол ловушки.
Шрек и парочка шкуродерников высокого ранга стояли на лестнице, ведущей в главный зал замка. Увидев Тиратект, они подобрались и спешно отползли прочь на брюхах… но не так торопливо, как осенью. Они знали, что остальные Фрагменты Шкуродера погибли. Тиратект едва сдержала усмешку, проходя мимо них. Как бы слаба она ни была, при всех своих трудностях она бы с этими субчиками запросто разделалась.
Стальной уже ждал ее внутри. Самые важные совещания они так и проводили: наедине, только Стальной и Тиратект. Она понимала, в чем тут соль. Поначалу Стальной ее отчаянно боялся – ее, единственное на свете создание, которое не мог бы убить. Целыми десятидневками он метался между стремлениями припасть перед ней на животы и расчленить на элементы. Забавно было видеть, что вбитые в него Шкуродером много лет назад клинья все еще на местах. Затем пришла весть о гибели остальных Фрагментов. Тиратект перестала быть Шкуродером в Ожидании. С тех пор она каждый день ожидала смерти. Но в каком-то смысле ее положение стало даже безопасней. Стальной уже не так ее боялся и удовлетворял потребность в личных советах менее пугавшими его способами. Тиратект стала демоном в кувшине: она обладала мудростью Шкуродера, но угрозы, как Шкуродер, не представляла.
В этот вечер Стальной источал какую-то расслабленность и приветствовал Тиратект спокойным кивком. Она тоже кивнула. Во многих аспектах Стальной был ее, то бишь Шкуродера, лучшим творением. Сколько сил тот положил, создавая Стального. Сколько стай можно было бы сложить из элементов, которыми пришлось пожертвовать в поисках идеальной комбинации – Стального. Она, то есть Шкуродер в ней, стремилась взрастить безжалостное и великолепное существо. Ныне Тиратект узрела правду. Шкуродерством своим Шкуродер сотворил несчастную забитую шавку. Как ни странно, временами Стальной казался ей из всех жертв Шкуродера наиболее заслуживающим сострадания.
– Главное испытание? – спросила Тиратект.
Наконец-то радио готово, по крайней мере так кажется.
– Совсем скоро. Я хотел посоветоваться с тобой насчет сроков. Мои источники сообщают, что армия Древорезчицы уже в пути. Двигаясь в разумном темпе, они прибудут через пять десятидневок.
– И это почти за три десятидневки до прилета корабля Равны.
– Именно так. Мы избавимся от старого врага задолго до того, как игра пойдет по-крупному. Но… что-то странное было в последних сообщениях от двуногой. Как ты думаешь, они могли нас заподозрить? Возможно ли, чтобы Амдиджефри им что-то выдали?
Такую неуверенность Стальной раньше, при Шкуродере в Ожидании, старался маскировать. Тиратект расселась, прежде чем ответить:
– Если бы ты потрудился лучше изучить язык двуногих, дорогой мой Стальной, или позволил это мне, мы бы знали больше.
Зимой Тиратект строила отчаянные планы, чтобы поговорить с детьми наедине или передать на корабль предупреждение. Нынче у нее сложилось двойственное мнение на сей счет. Амдиджефри так невинны, так прозрачны. Если бы дети сообразили, что Стальной замышляет предательство, то не сумели бы скрыть своего знания. А как поступили бы спасатели, проведав, что Стальной на деле – мерзавец? Тиратект видела такой звездолет в полете. Даже посадка его была страшным оружием. Кроме того… «Если план Стального сработает, мне не придется полагаться на добрую волю чужаков».
Вслух Тиратект заметила:
– Пока великолепный спектакль тебе удается, подвоха от детей опасаться нечего. Ты разве не видишь, как они тебя любят?
На миг ей показалось, что Стальному польстила похвала, но затем верх взяла своеобычная подозрительность.
– Не знаю. Амди, такое впечатление, то и дело меня поддразнивает, точно разгадал мою игру.
«Бедняга Стальной». Амдиранифани – величайший его успех, а он этого так и не понял. В этом отношении, единственном, Стальной превзошел своего Хозяина. Он переоткрыл и усовершенствовал технику, доступную прежде только Древорезчику. Фрагмент посмотрел на своего бывшего ученика почти голодным взглядом. «Эх, вот бы его перекроить; должно же существовать сочетание любви и привязанности со страхом и шкуродерством». Плод этих трудов был бы подлинно достоин имени Стального. Тиратект пожала плечами:
– Поверь мне на слово. Продолжай в том же духе, и оба останутся тебе верны. Что до второй части твоего вопроса, то я тоже отметила некоторые перемены в тональности сообщений Равны. Она кажется уверенней в оценке сроков прибытия, но с ними все равно что-то не так. Не думаю, что они стали подозрительней прежнего; они ведь поверили, что Джефри сам разработал ту идею Амди насчет радио. Между прочим, отличный ход: эта ложь потешила их чувство превосходства. В честном бою мы, вероятно, победили бы их, но об этом они догадываться не должны.
– Так почему они внезапно так встревожились?
Фрагмент пожал плечами:
– Терпение, дорогой мой Стальной, терпение и наблюдение. Вероятно, Амдиджефри тоже это заметили. Ты мог бы слегка намекнуть им, чтобы уточнили причину. Я предполагаю, что у двуногих иные поводы для беспокойства. – Он сделал паузу и повернул к Стальному все головы. – А не мог бы твой «источник» у Древорезчицы разнюхать, в чем причина?
– Возможно, я попрошу его об этом. Данник – единственное весомое преимущество Древорезчицы. – Стальной мгновение посидел в молчании, нервно кусая губы. Внезапно встряхнулся, словно сбрасывая многочисленные тревоги, облекшие его. – Шрек!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});