Читать интересную книгу Империя степей. Аттила, Чингиз-хан, Тамерлан - Рене Груссэ

6. Кипчакское ханство

Джучи и его сыновья. Золотая Орда, Белая Орда и улус Шейбани

Известно, что Чингиз-хан отдал своему сыну Джучи, который умер в феврале 1227 г., на шесть месяцев раньше самого Чингизхана, долины к западу от Иртыша, где находятся современные Семипалатинск, Акмолинск, Тургай, Уральск, Адай и собственно Хорезм (Хива). Перед смертью Чингиз-хан завещал эти владения детям Джучи, и в основном второму из них – Батыю, который, после победоносных кампаний 1236-1240 гг., присоединил все бывшие кипчакские и булгарские территории, не говоря уже о сюзеренитете над русскими княжествами. [1010]

Только европейская часть ханства составляла необъятные владения: прежде всего продольная зона северных степей Черного моря, бассейн реки Урал, нижнее течение Дона, Донца, Днепра и Буга, устье Днестра и нижнее течение реки Прут, степи, которые простирались до Северного Кавказа в бассейнах рек Кубани, Кумы и Терека, словом, вся древняя Скифская Европа. Что же касается страны булгар, то там к Батыю отошли земледельческие и лесные зоны, орошаемые Средней Волгой и ее притоком Камой. Геродот описывает древнюю Скифию, говоря о ней, как о "малозаселенном пространстве" с безграничными степями, как о "Европейской Монголии", о которой Рубрук говорит следующее: "Постепенно продвигаясь дальше на Восток, на нашем пути мы видели только небо и землю и иногда с правой стороны море, через каждые два льё путешествия мы обнаруживали, то тут, то там, куманские захоронения (курганы)". [1011]

В этих безлюдных пространствах кочевали монгольские орды или скорее – тюркские войска, возглавляемые монголами, так как "завещание" Чингиз-хана, как об этом говорит Рашид ад-Дин, передало Батыю только четыре тысячи коренных монголов. Вся же оставшаяся часть армий состояла из представителей разных союзнических тюркских племен: кипчаков, булгар, огузов и т.д., что объясняет тот факт, что ханство Джучи так быстро тюркизировалось. [1012]

Батый кочевал вдоль Волги, поднимаясь весной к бывшей стране булгар со стороны Камы, где располагался торговый город булгар, являвшийся центром чеканки монет, а в августе спускался к устью реки, где была его ставка, послужившая основанием будущей столицы, великого Сарая. [1013]

Именно там, в нижней части Волги он принял Рубрука в своем ханском шатре: "Батый находился на высоком сиденье или троне, размерами с кровать, покрытом золотом и к которому вели три ступеньки. Рядом с ним находилась одна из его жен. Другие присутствующие располагались с правой и с левой стороны от нее. У входа в шатер стояла скамья, где стояли сосуды с кумысом (перебродившее кобылье молоко) и крупные золотые и серебряные чаши, украшенные драгоценными камнями. Батый смотрел на нас, не отводя глаз. Лицо его было красноватого цвета, и т.д." [1014]

Один из братьев Батыя по имени Орда, который являлся старшим братом в семье, хотя он ничем особенным не выделялся, получил в удел территорию современного Казахстана. [1015]

Его владения включали на юге левый берег Сырдарьи, примерно начиная от города Сыгнака у гор Каратау, до дельты реки, впадающей в Аральское озеро, а также, наверняка, полосу суши левого берега до дельты Амударьи. то есть всей восточной стороны озера; на севере – бассейн Сарысу и массив Улугтага (Улытау), разделяющий это место от Тургая. Последний преемник Орды-Токтамыш взял в свое подчинение в 1376 г. города Сыгнак и Отрар, находившиеся на стыке с оседлым миром. [1016]

Ханство Батыя известно в истории как кипчакское ханство и ханство Золотой Орды (Алтан-ордо, Алтун-орду), а ханство Орды под именем Белой Орды (Чаган-ордо, Ак-Орду).

Другой брат Батыя-Шейбан, проявивший себя в 1241 году во время похода на Венгрию, получил во владение земли к северу от территории Орды, то есть вотчину на востоке и юго-востоке Южного Урала, в частности, в этом направлении, значительную часть нынешней провинции Актюбинска и Тургая. Вероятно, что в летнее время эта орда кочевала между Уральскими горами, рекой Илек (приток реки Урал на юге Оренбурга) и рекой Иргизом; зимой он перекочевывал в направлении юга, ближе к улусу Орды. Шейбаниды в дальнейшем расширили свои владения, включая Западную Сибирь. [1017]

Батый и Берке

Говоря об основной орде, мы видели, что Батый, правление которого длилось с 1227 по 1255 г., оказал существенное влияние на общую монгольскую политику, и он являлся главным действующим лицом (несомненно, с согласия его брата Орды) старшей ветви Чингизханидов. [1018] Однако следует заметить, что он никогда не претендовал на высшее главенство в ханстве. Даже в самом начале он с уважением отнесся к решениям своего предка, оставившего в наследство империю династии Угэдэя. Подобная воздержанность на самом деле объясняется фактами, вызывающими сомнения в родовой принадлежности Джучи. Ходили слухи, что Бертэ, жена Чингиз-хана, мать четырех имперских принцев была украдена одним из татарских военоначальников, и, может быть, тогда и был зачат Джучи? Видимо, в данном случае этот вопрос умышленно скрывался. [1019]

Впрочем, наблюдалось прохладное отношение Чингиз-хана к своему старшему сыну, странное поведение Джучи после осады Ургенча, когда он провел последние пять лет своей жизни в своих вотчинах в Тургае, Эмбе и Урале, не принимая участия в походах Чингиз-хана; в конце концов разногласия между отцом и сыном стали известны всем. [1020]

Подобного рода факты с самого начала предопределили джучидам весьма скромную роль. Батый же взял реванш в 1250-1251 гг., сыграв решающую роль, как мы это видели, в низложении династии Угэдэя и прихода на трон династии Тулуя. Мы привели пример его решительного вторжения в Алакмаке в 1250 г., показали как в 1251 г. он послал своего брата Берке в Монголию для того, чтобы поставить правителем Монгка, сына Тулуя, которому он был обязан, в ущерб династии Угэдэя. [1021]

Монгка, впрочем, стал должником Батыя. Он заявил Рубруку в 1254 г., что его могущество и могущество Батыя распространилось по всей земле, подобно лучам солнца, что вызвало мысль о некоторого рода кондоминимуме или неразделимой империи. Рубрук, кстати, отмечает, что на территории, где правил Монгка, посланникам Батыя оказывалось больше почтения, чем посланникам Монгка у Батыя. [1022]

Впрочем, как об этом говорит Бартольд, между 1251-1255 годами монгольский мир практически был поделен между Великим ханом Монгкой и "старейшиной" Батыем, границы владений которых проходили через степи между Чу и Таласом. [1023]

Батый пользовался среди других членов Чингизханидской династии положением верховного арбитра, и вершителем власти. Что касается самого Батыя, то отношение к нему было неоднозначным. Монголы звали его Саинханом, "хорошим монархом", и воздавали ему хвалу за его добродушие и щедрость. Что же касается характеристики, данной ему христианским миром, то он предстает нам как виновник неслыханных злодеяний в период военных кампаний 1237-1241 гг. в России, Польше и Венгрии. Плано Карпини сумировал эти несоответствия, характеризуя его как "мягкого, приветливого и благожелательного по отношению к своим, но невероятно жестокого в военных кампаниях". [1024]

Этот "Европейский поход" 1237-1241 годов в славянскую Русь, Польшу, Силезию, Моравию, Венгрию и Румынию, в котором приняли участие представители всех Чингизханидских родовых ветвей, был проведен собственно в пользу Батыя. Он был его предводителем, по крайней мере на официальном уровне (стратегическое руководство от его имени возглавлял Суботай). И только он один извлек из этого пользу. Были разгромлены не только последние кипчакские тюрки, но ему покорились русские княжества Рязани, Суздали, Твери, Киева и Галиции. В течение более чем двух столетий они оставались вассалами Золотой Орды. Эта вассальная зависимость была настолько сильной до конца XV в., что хан назначал и расправлялся по своему усмотрению с русскими князьями, которые были обязаны являться к нему с "челобитием" в его резиденцию на нижней Волге. Подобная политика униженной зависимости была начата Великим князем Владимиром Ярославлем, который в 1243 г. преклонил колени перед Батыем и был признан им "старейшиной русских князей". [1025]

В 1250 г. князь Данила Галицийский (принявший княжеский титул в 1255 г.), также подчинился ему и попросил его освящения. Великий князь Александр Невский (1252-1263), сын и наследник Ярослава, извлек двойную выгоду от жесткого монгольского протектората для того, чтобы по меньшей мере противостоять врагам Руси со стороны прибалтов. Такого рода зависимость была единственным средством, позволившими Руси пережить эти ужасные времена. Московия оставалась порабощенной до своего освобождения Иваном III в конце XV в.