— Какой здесь открывается вид, — сказал он, кивая на пропасть и озеро внизу.
— Ты помогал мне там, Деога? — спросила она, затем увидела, что его руки до сих пор связаны.
В пещере был кто-то другой.
— Ну, дорогая кузина, теперь наш черед, — сказал Джеральдо.
* * *
С другой стороны водопада один из евнухов, стражников вдовы султана, прищурился, вглядываясь сквозь туман.
— Эй! — крикнул он. — Что там происходит на другом берегу?
— Что? — крикнул Слиппер. — Где? — Он посмотрел на другую сторону и покачал головой. — Ничего не вижу. Деога, ты что-нибудь различаешь?
Да Гама присмотрелся. На другом берегу, рядом со старым разрушающимся храмом появились два всадника с длинными, выглядящими смертоносными луками. Майя коснулась плеча Да Гамы и прошептала:
— С этими мужчинами я встречалась вчера ночью!
Да Гама почти незаметно кивнул, затем громко сообщил Слипперу:
— Я думаю, что это охотники!
Но теперь заинтересовались все евнухи и вглядывались сквозь воду.
— Черт побери… — произнес Да Гама в ухо Майе. — Что они там делают? Это же не тот берег!
* * *
Из одного из карманов Джеральдо достал большой квадратный кусок рыжевато-коричневой вощеной ткани и завернул в нее пистолет с длинным стволом, затем заткнул сверток за пояс. После этого он взял под уздцы кобылу, на которой сидела Люсинда, и подвел ее к самому краю падающей воды. Джеральдо шел спиной вперед и тянул узду, направляя кобылу успокаивающими словами. Лошадь шла спокойно, точно так же, как спокойно сидела на ее спине Люсинда, безразличное выражение лица которой не менялось. Наконец, когда грохочущая вода оказалась у Джеральдо прямо за спиной, он сделал глубокий вдох и потянул их сквозь ливень.
Он почувствовал, с какой силой бьет вода и, несмотря на усилия, едва различал голову лошади. Хватая ртом воздух, Джеральдо упал на колени. Внезапно он почувствовал, как кто-то забрал поводья у него из рук и провел лошадь. Сам Джеральдо, шатаясь, пошел следом.
В проникающем сквозь воду рассеянном свете Джеральдо увидел, как какой-то человек успокаивает лошадь. Это был высокий мужчина, промокший насквозь, но стройный и сильный. Успокоив кобылу, он подошел к Люсинде и коснулся ее связанных рук.
Патан!
Джеральдо нахмурился, отвел мокрые волосы со лба и отдышался. Мокрая одежда Люсинды прилипла к телу. Можно было рассмотреть все его контуры. Вода стекала у нее с ног и фонтаном выливалась из обуви. Но, казалось, Патан ничего этого не замечает. Он просто касался ее рук и искал ее взгляд.
— Что ты здесь делаешь, бурак? — закричал Джеральдо. Его слова эхом отразились от стен пещеры.
— Я должен оказать одному человеку услугу, — ответил Патан, не глядя на него. — Теперь я заплачу свой долг.
На нем не было тюрбана, и мокрые волосы свисали на плечи отдельными прядями, с которых капала вода. У его ног образовала лужа. Хотя он не отводил взгляда от глаз Люсинды, его рука опустилась на рукоятку кривого меча, причем таким легким движением, что кобыла даже не пошевелилась. Он достал меч из ножен и опустил вниз.
— Что ты собираешься делать, бурак? — Джеральдо медленно поднялся на ноги. При каждом слове он взмахивал левой рукой, стараясь отвлечь внимание от правой, которая тем временем украдкой двигалась к пистолету. — Ты знаешь, что она убийца?
— Да, — ответил Патан, все еще глядя ей в глаза. — Потому что она убила меня, — левой рукой Патан погладил пальцы Люсинды. — Я больше не мечтаю, и я больше не сплю. Мои дни пусты, мои ночи бесконечны. Я думаю только о ней, этой убийце. Но, несмотря на то что ты говоришь, она дает мне жизнь.
Глаза Люсинды ожили, и она посмотрела в лицо Мунны, а увидев, с какой преданностью он смотрит на нее, Люси улыбнулась.
— Я снова спрашиваю, бурак: что ты собираешься делать?
Теперь Патан посмотрел на Джеральдо.
— Я собираюсь спасти ее от тебя. Ты сделал ужасную вещь. Ее единственная надежда — бежать. Но теперь вдова султана и Братство будут бесконечно преследовать ее, желая заполучить богатства Дасанов. Люси придется вечно скрываться. У нее никогда не будет дома и семьи. Ты забрал у нее не только ее законное наследство — ты забрал у нее жизнь.
— Тогда заставь его сказать правду, Мунна, — произнесла Люсинда. — Я знаю, это он сделал. Пусть умрет за свои преступления!
— Это не принесет пользы, Люси. Дорогая Люси, его ложь определила твою судьбу, даже если он теперь и признается. Они не придадут значения его признанию. Когда правда играла для них роль?
Джеральдо так громко рассмеялся, что стены пещеры зазвенели.
— Он прав, Люси. Правда — это то, что решат те, кто у власти. Те, кто сильнее. Как, например, сейчас, — Джеральдо сорвал вощеную ткань с пистолета и направил темное дуло в сердце Патана. — Этот пистолет делает меня сильным. И теперь я обеспечу новую правду — лучшую правду, — Джеральдо двинулся к ним, глаза у него горели, он нагло улыбался. — Давайте посмотрим. Думаю, ревность. Да, ревнивый бурак не мог вынести то, что его бросила женщина, да к тому же из фарангов. Он прячется здесь и перерезает ей горло. Но он не рассчитывал встретить меня. Я стреляю ему в сердце. К сожалению, слишком поздно. Моя дорогая кузина умирает, — Джеральдо пожал плечами. — По из-за неожиданной трагической смерти она по крайней мере избежит приговора! И, конечно, теперь богатства Дасанов переходят… ко мне.
Он снял пистолет с предохранителя и кивнул Патану.
— Итак… ты первый? Или она? Порядок вашей смерти не имеет значения. В любом случае в мою версию поверят.
— Может, я убью тебя первым! — прошептал Патан.
Однако раньше чем Патан успел пошевелиться, Люсинда вынула ноги из стремян и с криком спрыгнула с седла. Руки у нее были связаны, и она не могла себе помочь, но, падая в темноте, ударилась о Джеральдо и свалила его на землю.
Джеральдо быстро пришел в себя и поднес пистолет ко лбу Люсинды. Открыв рот, она искала глазами Патана.
Когда тот выбежал из-за лошади, Джеральдо нажал на курок.
Послышался щелчок, но вместо выстрела из дула вылетело зеленое пламя и опалило мокрые волосы Люсинды. Затем вырвался дым, и Джеральдо так сильно закашлялся, что уронил оружие. Пистолет поскакал по каменному полу и исчез в водопаде.
Джеральдо повернулся и увидел, как Патан несется к нему, размахивая ярким мечом.
— Нет! — закричала Люсинда, пытаясь сесть. — Не надо больше смертей!
Дуга, по которой шел меч Патана, не изменилась, но вместо того чтобы перерезать шею Джеральдо, Патан ударил украшенной драгоценными камнями рукояткой противника в висок. Джеральдо пошатнулся и отступил к стене воды. Он прижал руку к виску, сквозь пальцы сочилась кровь. Наконец, он упал на колени, дернулся и рухнул на каменный пол.