совсем другое — спина паренька. Она была исполосована свежими ранами поверх шрамов, то есть его кто-то избивал довольно давно.
Проследив за моим взглядом, Ширейлин позвал Фейхела и тот поспешил к нам. Увидев раны спасённого, он кивнул и принялся лечить его. Шир же ткнул мне в руки свой халат, что только что снял, а следом и рубашку. Что за порыв оголиться?
Халат он тут же забрал и застегнулся, а рубаху накинул на парня. Судя по всему, он захотел скрыть шрамы от толпы. Только вот зачем?
Девушка подняла на нас глаза и начала благодарить, всех троих. Даже немного обидно стало, а не я ли делал всю грязную работу?
Том 2. Глава 13
На следующий день всю нашу команду пригласили на обед спасённые. Разумеется, не на пепелище, а в дом сестры той женщины, куда они с сыном перебрались. Я с энтузиазмом отправился туда, намереваясь поесть чего-то вкусненького. Конечно, меня и так кормили на халяву, но в пределах нормы и одно и то же. И да, сладкое, хоть бы немного дали, жлобы. Наверное, я бы убил за плитку шоколада, которого в этом мире не существовало. Ну вот почему так, что за несправедливость?
Пока взрослые обменивались любезностями и говорили за погоду, я молча ел, предвкушая появление местного чая и хотя бы мёда к нему. Но всё оказалось даже лучше — кусковой сахар! Не стесняясь, я первый схватил два куска покрупнее и бахнул себе в кружку, намереваясь растянуть удовольствие как можно дольше. А ещё пресные оладьи с мёдом — ох, не зря сюда пришёл, и пофиг на осуждающие взгляды других. Не хотели бы, чтобы гости это ели, не ставили бы на стол!
Парень, кстати, тоже молчал, но если меня привлекала еда, то его — я. Он пялился, будто я этого не замечаю. Отворачивался, чтобы взгляды не пересекались, но всё равно малость раздражало. Конечно, он был пиромантом, как и я, но это ведь ничего не значит!
С выносом чая начался основной разговор, ради которого нас всех сюда позвали. Поблагодарив за спасение раз в сотый, матушка пироманта рассказала за нелёгкую судьбу бедной деревенской семьи, которой не хватило средств, чтобы отправить талантливое чадо в город. Сейчас же ей, как погорельцу, полагалась денежная компенсация от общины, которую она намерена внести как аванс обучения.
— Хватит, сестра, — прервала хозяйка дома. Она сидела рядом с мужем и тот положил свою ладонь поверх её, но та одёрнула руку. — Я не буду молчать о том, что и так уже понятно многим. Голерон был плохим эльфом. Он бил жену и сына, не позволял им покидать поселение. Ни о каком обучении раньше не могло быть и речи именно из-за него! Сейчас же сестра останется жить с нами, а И́лли поселится в общежитии при магической школе. Нельзя сдерживать талант, рано или поздно он выбьется наружу, что и случилось. Во всём, что произошло, виноват лишь Голерон и никто более.
Горрет прокашлялся.
— Сочувствую вашему горю, — сказал он, — но что вы от нас хотите?
— Прошу вас, сопроводите Илли в город, — взмолилась матушка.
— Простите, но у отряда есть свои цели, и ещё один спутник нам ни к чему.
— Я заплачу, только умоляю! Мы никогда не покидали посёлка, мне будет гораздо спокойнее, если его сопроводят умелые маги. До конца срока вступительных экзаменов осталось чуть меньше недели, мы не можем ждать ещё один год. Илли и так уже шестнадцать.
Я чуть чаем не поперхнулся. Серьёзно? Мой одногодка? Странно, лет на восемнадцать вроде тянет. Я даже гадал вчера, когда увидел его в горящей комнате, сын это или муж рыдающей на улице мадам. Попытался присмотреться, но мальчишка сидел с распущенными патлами и опять специально прятался от моего взгляда.
Мока мы с погорельцем играли в пряталки-гляделки, взрослые продолжали свои переговоры, результатом которых вышло согласие. Собственно, меня волновал лишь сахар, который закончился на третьей кружке, ну и тарелочка со второй порцией мёда, что мне благодушно пожертвовал Ширейлин, как и свои оладьи. Конечно, я собирался дуться на него за тот шлепок по жопе, но сладости перевесили гордость. Хотя, гордыня никогда не являлась моим грехом, в отличии от чревоугодия.
Что по поводу ситуации в целом? Я был рад, что среди во всём идеальных эльфов нашлись самые банальные домашние тираны. Те самые, что бьют жён и детей, а те всё скрывают от соседей — что о нас подумают другие? Да вот только все уже всё знают и делают вид, что ничего не происходит. До чего же человеческая ситуация! Банальная и глупая.
Так же что-то мне подсказывало, что Илли просто хотят спрятать от местного клана, что придёт разбираться в происшествии. Тут ведь семи пядей во лбу быть не надо, чтобы понимать — сынишка убийца. И тирада по поводу того, каким плохишом являлся покойный глава семейства, не с пустого места. Так женщины пытались надавить на чувство справедливости и жалость проезжих магов. И им это удалось в конечном итоге.
Но не всё так печально — после обеда мы с Широм сходили в динами, где я, наконец-то, занялся продуктивной медитацией. Ничего сверхъестественного, лишь собирал местные крупицы маны и поглощал их, а затем прогонял по меридианам. Ориентировался на те чувства, что ощущал прежде, когда этим занимался Ширейлин.
Медитация не то, чтобы именно расслабляла, она давала уверенности в себе и хорошее настроение. Я ощущал себя нормальным, каким и должен быть эльф-маг. Без глупых мыслей о своей ущербности и никчёмности, прочих самокопаний. И на что я время так бездарно тратил до этого? Главное, что прозрение снизошло не через месяц, и на том спасибо. А ещё мне реально полегчало после разговора с Ширейлином. Если он считает, что я выпендрёжный подросток, что выдумал себе иную личность — да пожалуйста! Нет смысла даже хоть капельку притворяться эльфийским аристократом.
Что же самое интересное, отчего я впредь не боялся разоблачений? Одержимость. Это столько времени лежало на поверхности, а я настолько тупой, что сразу не смог сложить два плюс два и объединить очевидное. Спасибо медитации, что позволяет упорядочить мысли.
Пусть Тайритрон и не обучал меня некромантии, но дал много специфических колдовских знаний. Захват тела покойником есть одержимость. Чем ближе злой дух по характеристикам к тушке, тем медленнее идёт разрушение тканей. Ведь по сути такое существо нечто среднее между