Стараясь отвлечься от боли, Марша думала об эльфах. Таких похожих на людей – и все же совершенно иных. Живущих вечно.
– Молодец, я думала, не приползешь сама, – похвалила королева. – Больно, зато на пользу. Быстрее выздоровеешь. Ну спрашивай. По глазам вижу – про вечную жизнь. Да?
– Неужели так заметно?
– Ты умная женщина, могла и задуматься, – предположила Сэльви. – Я открою тебе большой и страшный секрет. Его все знают, но почти никто не принимает всерьез. Люди живут недолго, вот и не могут убедиться лично. Мы не живем вечно. Ровно столько, сколько можем оставаться молодыми. Внутри, в душе. Когда эльф перестает радоваться каждому новому дню, он начинает стареть. Медленнее человека и не до дряхлости. Но неизбежно. Потому древние создали сложный механизм магического сна. Он позволял сохранить физическое тело и зародыш души. Хотя это грех. Для нас, для эльфов. Недопустимо утрачивать личность и память.
– То есть вы умираете?
– Если душа состарится – да. Сбрасываем тело и снова идем по звездному мосту. Чтобы научиться жить вечно. Не переставая уважать мир и восхищаться им. За время моего правления умерло от старости души три десятка эльфов. Немного, я стараюсь их воспитывать.
– Ты говоришь так, словно сама – не эльф!
– Так я – того, вообще непонятно что, – хитро прищурилась королева. – Ведьма. Настоящая. Часть этого мира. Его глаза, его дыхание… Все эльфы близки природе. Королева – особенно. А возраст… Посмотри на нас повнимательнее. Риру, моему мужу, много десятков веков. Он выглядит на тридцать, пожалуй, человеческих лет. А вот Элло, моему сыну, нет и пятисот. Но я очень за него боюсь. Он слишком серьезный и ответственный, ему на вид дают больше лет, чем королю. Если не найдет свою радость – состарится.
– Сложно это.
– Нормально. Глянь на Кошку. Сколько ей?
– Семнадцать, и то от силы.
– Точно. Вот поэтому Рахта влюблен как распоследний мальчишка. Лэйли – его радость. И ты того – ешь. Хватит разводить философию за столом. Прокляну на немоту! А некоторых приклею к стулу!
Лэйли охнула, спрыгнула с перил лестницы, на которых пыталась лежать с самым невозмутимым видом, отдыхая и явно изображая настоящую кошку. Торопливо подбежала к своему стулу и села чинно, неподвижно, прямо. Хватило ее хорошего поведения, само собой, на три минуты…
Обед у королевы заслуживал того, чтобы ради него ползти по лестнице и три пролета. И даже четыре. Было очень вкусно. Вроде бы ничего сложного, а результат восхитительный. Марша ела, гладила своего пагла и пробовала угощать его. Круглоглазый зверек радовался вниманию, пищал и охотно брал крошечными, почти человеческими пальчиками передних лапок фрукты. Явно отдавал предпочтение мягким – персикам и землянике, добытым Рахтой прямо из воздуха.
За десертом Марша поинтересовалась, как королева борется с воровством на своих землях.
– А у меня все старомодно, по-деревенски, – сообщила Сэльви. – Прилипает к рукам. Пожизненно. Не представляешь, как умоляют отклеить!
– Подумаешь, золотая цепочка на пальцах, – не поверила Марша. – Можно отпилить кусочек, а остальное…
Лэйли рассмеялась и стала рассказывать. Одной из памятных краж как раз и была золотая цепочка. Толстая, в два пальца, поясная, с торжественного бального наряда ее величества. Один вор унес и прилип. Второй стал пилить – и, как он выяснил немедленно, тоже прилип, вместе с пилкой. Третий взялся помочь…
– К нам они шли уже всемером, – восторженно сообщила Лэйли. – Так плотно влипшие, что не понять, кто где. И слезно умоляли их спасти. Хором рассказывали о прежних кражах. Обещали впредь жить честно. Смех да и только.
– Смех! – вздохнула королева. – Я была в отъезде. Они за неделю так всем надоели, не передать. Видишь ли, есть дополнительное условие. Можно честно сознаться во всех кражах при свидетелях, положить на место вещи и отлипнуть. Во всех кражах! А старший оказался того – склеротиком. Очень хотел рассказать, но забыл дела юности. Ему напоминали, по телефону звонили, подняли архивы полиции на родине. Их даже власти жалели. Что с парнями было, когда я их отпустила и попробовала подарить пояс за мучения… на память. Видишь ли, он не золотой. Это особый сплав, гномы создали. Хороший накопитель магии. И не более того. Ладно, хватит глупостей. Вот моя серьезная королевская воля.
Сэльви развернула листочек и стала читать записи, сделанные ее чуть резковатым почерком. Полноценный план подготовки на время лечения. Посещение фермы грызлов, площадки мальтов, обучение активации заранее сплетенных гномьих заклятий, знакомство с полицейскими чинами Бильсы и еще нескольких стран – соседей Тампы. Консультации по современному международному законодательству…
И, само собой, посещение магазинов. Королева не могла не уделить внимания столь важному для любой женщины делу!
В Тампу через месяц – лечение слегка затянулось – Марша уезжала с двумя огромными сундуками вещей. Теми самыми, из комнаты. В мальта по имени Лисс их ловко втащил Бафрых. Потом загрузились пассажиры. Рахта, Кира и сама Марша, внук королевы по имени Эдиль – очень милый молодой эльф. Кошка Ли возмущенно фыркнула на предложение лететь в мальте. И сообщила, что она летает только на мальтах. Так веселее. Эфрит пожал плечами и тоже покинул корпус, напоследок обеспечив всех свежими фруктами.
Лисс двигался стремительно.
– Усидеть в небольшой выемке на его спине можно, – пояснила Кира, – лишь используя магию. Но для Кошки Ли это нетрудно.
Полет занял четыре часа.
В столице Тампы Марша появилась в полдень. Спустилась по трапу, с интересом наблюдая суету, почти привычную по прошлому Альянса. Почетный караул, из последних сил сохраняющий стойку «смирно». Глянцевые черные и очень смешные в этом цвете плоские «эмки» – электромобили. Чиновники, восторженно взирающие на Эдиля, единственного, пусть и не человека, кто точно знает, что следует делать и к чему приведет каждое действие. Кому доверяют гномы! Саму Маршу встречали радостно, как существо понятное, родное и знающее обстановку.
Уже в машине начали жаловаться и объяснять: с магами-поисковиками, работающими в паре со жбрыхами, почти невозможно договориться. Они, конечно, прекрасно ищут преступников. Но ведь надо же понимать ситуацию! Не все такие плохие, как кажутся. И вообще, закон – он один. Но обстоятельства, но условия, но прежние заслуги… Да люди просто не разобрались! Зачем хватать, позорить, угрожать рычанием…
– То есть вы меня уже приняли на работу? – изогнула бровь Марша.
– Полковник Тивис, разумеется, мы счастливы, человек из столицы, с вашим опытом… – забормотал представитель президента.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});