Гилвин медленно встал и посмотрел на небо.
— Уже поздно. Я должен идти.
Но он не уходил. Вместо этого рассматривал звезды, а в голове вертелись слова Кассандры.
— Гилвин? Ты поможешь мне?
Он не отвечал.
— Попроси Фиггиса, — настаивала Кассандра. — Он скажет тебе правду. Он поможет тебе найти Лукьена. А я заплачу за все расходы, каковы бы они ни были. Тебе не нужно будет беспокоиться о деньгах. — Она в отчаянии поднялась и подошла к нему. — Пожалуйста, Гилвин. Это не ради меня, это ради джадори. Они мирный народ. А ты знаешь: Трагер не пощадит их. Ты единственный можешь им помочь.
Гилвин посмотрел вниз, на свою руку. С его губ сорвался тяжелый вздох.
— Не знаю, что за защитник из меня выйдет, миледи, но помогу, чем могу.
31
Знакомое жужжание машины наполнило помещение, когда Гилвин подошел к залу каталога. Как всегда в последнее время, библиотека была закрыта, а масляные светильники притушены. Хозяйка Делла уже покончила с делами и отдыхала. Гилвин прошел мимо ее комнаты и заметил, что женщина блаженствует с чашкой чая, поместив натруженные ноги на кресло; на лице ее застыла усталая улыбка. Вначале Гилвин поискал Фиггиса в его кабинете, но там никого не оказалось. Парень подумал минуту и сообразил, где может находиться наставник. И теперь он стоял возле зала каталога, прислушиваясь к шуму машины. Дверь была приоткрыта; Фиггис склонился над столом, с безумным видом расшифровывая какие-то знаки при тусклом свете свечи. Он выглядел чудовищно усталым. И не слышал, как подошел Гилвин. Погружаясь в работу, Фиггис выглядел так же, как любой одержимый наукой. Гилвин почувствовал боль, понимая, чем занят его учитель.
— Фиггис, мне нужно поговорить с тобой, — сказал он.
Это озадачило старика. Он оторвался от работы, вперил в юношу взгляд налитых кровью глаз и прохрипел:
— Я занят.
— Прости, но это очень важно.
— Не сейчас, — сердито отвечал Фиггис, отвернувшись к своим книгам. Каталог продолжал жужжать. Фиггис увлеченно писал, не обращая внимания на Гилвина, появившегося за его спиной.
— Ступай в свою комнату. Сегодня ты мне не понадобишься.
Перед тем, как Гилвин покинул королеву Кассандру, она дала ему записку, адресованную Лукьену, бережно сложенную и скрепленную восковой печатью. Гилвин достал записку из кармана штанов и бросил ее на стол.
— Что это? — спросил Фиггис.
Но спустя пару секунд рассмотрел печать. Увидев знак Лиирии, на печати, он сжал губы.
Глаза старика переходили с записки на Гилвина и обратно. На его лице отразилась тень раскаяния.
— Отгадай, от кого это, — молвил Гилвин.
Фиггис, казалось, потерял дар речи. Лишь два человека могли использовать семейную королевскую печать Лиирии, и кто-то из них в беде. Фиггис взял в руки записку, не вскрывая ее.
— Скажи, тебе дал ее король Акила? — мягко спросил он.
— Нет. Попробуй еще раз.
Фиггис немедленно встал и закрыл дверь. Теперь комнату освещало лишь слабое пламя свечи.
— Скажи, откуда ты ее взял?
— Ты же знаешь, откуда, Фиггис. Я был в Лайонкипе.
— Так это не Акила?
— Нет, не Акила.
Но Фиггис все еще отказывался поверить в собственные предположения.
— Тогда кто же? Один из людей короля? Может быть, Трагер?
— Фиггис, это была женщина, — обрушил на него правду Гилвин. — Королева Кассандра.
Фиггис выглядел так, словно его ударило молнией.
— Великое Небо… — Он прислонился к двери, глядя на Гилвина сквозь туман в глазах. — Но каким образом?
— Я встречался с ней. Видел ее в ночь лунного затмения и потом разговаривал с ней. Она все мне рассказала, Фиггис.
Фиггис не мог поверить ушам.
— Ты смотрел на нее?
Гилвин кивнул.
— Нет никакого проклятия, — просто сказал он. Потом вздохнул, и этот вздох выдал всю его боль и смятение. — Ох, Фиггис. Почему же ты ничего не рассказал мне?
Старик не отвечал. Он не спускал глаз с записки.
— Не могу поверить, — шептал он. — Никакого проклятия.
Гилвин почувствовал укол жалости к наставнику. Ошеломляющая новость заставила Фиггиса побледнеть. Гилвин подошел и взял старика за руку, бережно усадив его в кресло. Они вместе положили послание Кассандры на стол.
— Оно адресовано не тебе, — объяснил Гилвин. — Кассандра написала его кое-кому другому.
Фиггис удивленно посмотрел на него.
— Кому же?
— Я скажу, но не сейчас. Вначале, я хочу знать, правду ли она рассказала мне. Королева утверждает, что ты все знаешь, Фиггис. Говорит, ты все объяснишь мне и сможешь доказать правдивость ее рассказа. — Гилвин присел на краешек стола. — Но мне уже не нужны доказательства. Я вижу, что все это правда, судя по одному лишь твоему виду.
— Это было тайной, Гилвин. Я поклялся Акиле, что никогда никому не расскажу об этом, — голос старика звучал тише, чем потрескивание свечи, как будто он совершал самое важное в своей жизни признание. — Если бы я рассказал тебе — или кому другому — Кассандра оказалась бы в беде.
— Поэтому ты допустил такой ход событий? — спросил Гилвин. — Позволил королю держать ее взаперти, точно узницу? Позволил жителям Кота считать ее старой каргой?
— Не тебе меня обвинять, — резко бросил Фиггис. — Иного пути не было. Никто из нас не думал, что это затянется так надолго. Мы считали…
Фиггис замолчал на полуслове, но Гилвин понял, о чем он умолчал.
— Я знаю про амулеты, Фиггис. Королева Кассандра показала мне тот, который она носит. И сказала, что ты искал другой амулет шестнадцать лет.
Старик захихикал.
— Ее история завораживает, не так ли? Что ж, должен признаться, все это правда до последнего слова. Она не лжет, Гилвин. Она королева. И теперь, вероятно, она уже все сказала остальным.
— Нет. Я единственный, с кем она видится. Она общается со мной, потому что ей нужна моя помощь.
— Я уверен, ей нужна твоя помощь для побега, верно? Эта записка — кому-то ее нужно передать?
Гилвин улыбнулся.
— Фиггис, это не то, что ты думаешь.
— О, я уверен в этом. Понимаешь ли, мне все известно о Кассандре. Я ждал этого дня шестнадцать лет. Мне даже не нужно читать эту записку, чтобы узнать, что в ней. Она для Лукьена, не так ли?
Гилвин был потрясен способностью старика к ясновидению.
— Откуда ты знаешь?
— Хм, интересно, насколько королева доверяет тебе, Гилвин? Она рассказала тебе о Лукьене?
— Да. Сказала, что его изгнали из города, но я это уже знал. И сказала, будто вы с ним ездили в Джадор за амулетом. Она называла этот амулет Оком Господа. Это правда, Фиггис? Вы с Лукьеном действительно были в Джадоре?
— Да, хочешь верь, хочешь, нет, — усмехнулся наставник. — Я был тогда много моложе и в гораздо лучшей форме. А что еще она рассказывала тебе? Говорила, что они с Лукьеном были любовниками?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});