Но даже если бы в нем было нечто особенное, то в этот раз оно, вряд ли, привлекло бы наше внимание, потому что нечто более примечательное остановило наши взоры:
На невысокой каменной стене, словно приколоченные, висели около сорока трупов молодых мужчин. Какая сила подняла их и прибила туда — было непостижимо! Десятки домов догорали — мы застали конец пожара.
— Что тут произошло? — спросили мы местную жительницу, носившую воду, тщетно пытающуюся затушить пламя, чтобы огонь не перекинулся на другие дома.
— Что? Что? Демоны тьмы напали на наш город! Неужто вы сами не видите. К чему ваши вопросы! Помогите лучше огонь тушить.
Мы взялись за кадки с водой и стали ей помогать.
— Так что же все-таки случилось?
— Нечто ужасное! И началось с такого пустяшного дела! Пришел молодой красивый человек и просил у старейшин в магистрате лучший дом и обеспечение! Ему, разумеется, отказали и посмеялись. Видано ли дело — запросто так милости раздавать! Все заслужить надобно в жизни! Он почернел темнее тучи и сказал, что старейшины пожалеют о своей жадности, а он пойдет искать более гостеприимный город. Так после этого все и началось. Смерч налетел на город. Убил наших мужчин, принес пламя. Дети погибли. Страшный ветер унес их. Я сама видела, как соседский сынишка летит по воздуху.
— Говоришь, что он пойдет искать более гостеприимный город?
— Да, демон так и сказал.
— А далеко ли до ближайшего города?
— Дня три пути.
— Надо поторопиться, — сказал я Задире.
— А как мы его остановим? — задал он резонный вопрос.
— Что-нибудь придумаем!
— Хороший план, с неясной перспективой.
Ближайший город постигла та же участь.
— Странно надеяться на то, что где-то найдутся полоумные, щедрые жители, которые согласятся на требования этого демона.
— Что будем делать?
— Что делать? Вам надо его остановить! — закричал Жоффре.
— Как? Мы не сможем опередить его.
— Где-нибудь он все-таки остановится.
Не знаю, что заставило нас встать на путь опасности, путь невзгод, совершенно непредсказуемый в своем финале.
До этого знаменательного дня мы были просто обычными авантюристами, людьми без семьи и крова, без привязанностей и привычек, людьми, лишенными ответственности, ибо отвечать было не за что и не за кого. Теперь мне кажется, мы и за себя отвечать не хотели, так безмятежно прост был наш путь по жизни: ненастоящий, как игра…в кости.
Для Задиры, впрочем, в этом пути не было ничего необычного, а я, храня воспоминание о какой-то крупной своей неудаче, уже считал себя окончательно приговоренным к жизни человека без будущего.
Теперь у нас появилась вполне определенная цель, и она не была связана с поиском источников для своего пропитания — было нечто важное, ради которого мы захотели пожертвовать куском хлеба насущного, а если понадобится то и жизнью.
Теперь для нас все поменялось: появилась какая-то черная сила, которая должна нам противодействовать, призванная уничтожить целый мир.
Что на нас так повлияло, если мы дерзнули встать наперекор этой таинственной силе, в тот день мы объяснить это не могли, но позднее, я понял: внутри каждого, даже самого сломленного и потерявшего волю существа человеческого происхождения есть определенное самолюбие. Мы не были сломленными людьми, и уж потерявшими волю нас точно назвать было нельзя. Но нам было все равно, что творится в мире. Коварный и настойчивый Жоффре де Артуа долго преследовал нас и зацепил-таки идеей. Это было как раз то, о чем нам говорил настоятель Каральского монастыря.
— Я точно знаю, где находится одно место, где может обитать этот тип, — заявил Дух, — там ему самое раздолье! Но это очень далеко. Дикие места, вам лучше расстаться с лошадьми, потому что в лесах, через которые мы пойдем лошади не проехать.
— Ты предлагаешь нам идти пешими? — возмутился Задира.
— Вам ведь это уже не в первой!
Наши блуждания привели нас в дикое место. Запасы еды закончились. Стылый воздух навевал сомнения в успешном исходе нашего путешествия. И проклиная все на свете, мы собирались поужинать чистым воздухом.
— Послушай, Льен или мне кажется, или вон из-за тех кустов веет дымком и жареной куропаткой, — сказал Задира.
— Мой друг, это у тебя от голода галлюцинации.
— Неет! — сказал Задира, проворочавшись, — я так не усну, если я не поем этим вечером — я за себя не ручаюсь.
Он низко склонившись, как рысь полез в заросли и вскоре вернулся с дымящейся птицей.
Задира, довольный моим неподдельным изумлением, оторвал от нее половину и, обжигая пальцы, протянул кусок мне.
— Ты что же это украл?
— Да! — гордо сказал он, заглатывая куски птицы, — снял прямо с вертела, пока этот разиня собирал хворост.
— Разиня?! — раздался громкий голос, — вот я покажу тебе разиню!
И тут на голову Задиры падает тяжелая палка, а Задира падает на землю. Мох и вереск — мягкая подстилка для падения, но я сочувствую другу большей частью из-за того, что его угостили палкой голодного. Он даже не успел насладиться плодами своего мелкого преступления. Мне же не удалось откусить от ароматной птицы, так как я был поглощен развернувшимися боевыми действиями на нашей поляне. А дичь у меня самым грубым образом вырывают из рук.
Теперь мы оба: я и незнакомец всматриваемся в темноту.
— Я покажу тебе, как воровать моих куропаток, — грозится неизвестный.
Его голос кажется что-то очень знакомым.
— Охотник!
— Охотник, Охотник, ходит тут жулье всякое!
— Да не жулье мы! Это я — Льен, помните? Мы с вами встречались, правда, это было далеко отсюда. А Задиру вы, кажется, палкой убили.
Я нервно засмеялся.
— Да ну?
Задира жалобно застонал и обиженно произнес:
— Ну, за чем же вот так — палкой!
— Нечего куропаток воровать!
— На самом деле все не так, мы люди честные. Вы должны нас понять: несколько дней в голодном режиме они никого морали не научат. Этот лес до крайности скуп на всякую дичь, я вообще удивляюсь, как вы смогли изловить эту птицу.
Просто надо уметь, а если не умеешь не берись. Горе-охотники. Идемте к костру, — хмуро бросил Охотник, и мы послушно поплелись следом за ним.
Он поделился с нами своей трапезой и водой. Мы съели по солидному куску мяса, но мне казалось, что в моем желудке по-прежнему пусто. Вообще я считал, что нам в определенном смысле повезло.
— Какая встреча! — радовался я, — господин Охотник! Как ваша миссия? Она закончилась успешно?
— Увы, нет! Я ошибался. Пять этих тварей объединились и стали сильнее, чем их отец. Они поглощают все вокруг себя. Замок Эрона защищен наследником Ошрагонда, которого изменила высшая сила. А все земли вокруг стали бесплодными и мертвыми. Это создание движется сюда. Его интересуют свежая кровь, свежая земля.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});