Входная дверь оказалась не закрыта, и ветер уверенно играл ею, то отворяя до предела, то с грохотом возвращая назад. Джек некоторое время смотрел на неё, немного зачарованный этой своеобразной забавой стихии, которая как нельзя точно отвечала термину «запустение». Остатки человеческого жилья, которые брошены давным-давно и теперь напоминают обглоданный зверьём и истрёпанный непогодой скелет. Когда же Тейлор, наконец, оторвал свой взгляд от двери, то заметил что-то в достаточно густых кустах сразу за домом. Присмотревшись, он различил силуэт автомобиля. Молодой человек посмотрел на Кейт и увидел, что она снова дремлет.
— Я, пожалуй, пойду, проверю, — тихо сказал он, потом потянулся и повернул ключ зажигания. Впервые за достаточно долгое время двигатель «Форда» умолк. Сразу же стало очень тихо — лишь слабый ненавязчивый стон ветра нарушал покой.
Девушка открыла глаза и, сделав над собой видимое усилие, произнесла:
— Останься.
— Кейт, я бы только рад, но мы здесь замёрзнем без обогревателя, а он не работает при выключенном моторе. Конечно, у нас достаточно бензина, но всё-таки я не хотел бы…
Тейлор видел, что она его уже не слушает, засыпая. Решив, что «экономия» может и подождать, он снова завёл автомобиль. Из дефлекторов потянуло приятным теплом. Поддавшись внезапному импульсу, он нажал клавишу на подлокотнике со своей стороны, запирая все двери «Краун Виктории». Конечно, это не более чем полумера, но он так боялся оставлять девушку одну.
Открыв дверь, молодой человек вышел, а потом быстро закрыл её. Холод сразу же многократно усилился. Содрогнувшись, Джек направился было к дому, но, передумав, решил сначала осмотреть то, что находилось в поле и напоминало машину.
Пока он шёл, Тейлор всё время оглядывался на «Форд», и каждый раз, видя спящую беспокойным сном Кейт на переднем сиденье, чувствовал, как у него сжимается сердце.
Когда он приблизился к остову, то в нерешительности остановился. «Форд Файв Хандрид» 2004 модельного года, который Джек видел только на фотографиях, выглядел так, как в наше время забытые большинством звёзды прошлых десятилетий: «Кадиллаки Эльдорадо», «Шевроле Бел Эйры», «Плимуты Фурии» и аналогичные им «сухопутные корабли». Другими словами, полная разруха: ржавый, покрытый бесчисленными вмятинами, выгоревший кузов; выбитые стёкла; отсутствие колёс, двигателя и салона… Конечно, любая машина рано или поздно приходит в негодность, но какой же тогда здесь год, если новёхонькая модель уже превратилась в кучу хлама и отнюдь не из-за аварии?
«Это просто невероятно!» — подумал Джек, отходя.
Двигаясь к входной двери дома, он отметил, что приближалась «ночь» — наверное, через час она уже будет здесь. Оглянувшись, он увидел другую «ночь», достаточно далеко.
«Так недолго и рехнуться…»
Здание было двухэтажное, с красной треугольной черепичной крышей, из которой торчала кирпичная дымовая труба; с белыми стенами, покрытыми аккуратными досками; с симпатичными окнами, тоже красными, как и крыша, и просто романтическим крыльцом… нет, пожалуй, настоящей верандой — причудливые колонны поддерживали широкий плоский навес, под которым размещалось уютное гнёздышко, где наверняка можно было неплохо проводить время, наслаждаясь теплом солнечных лучей, или смотреть на дождь, не боясь попасть под него. Довершали картину простенькие, но приятные на вид перила.
Вот только на самом деле ничего романтического или красивого здесь не было. Дом целиком, а также все его мельчайшие детали — всё выглядело на редкость удручающе.
Крыша вовсе не красная, а бледно-розовая, много черепиц отсутствует; дымовая труба буквально скрыта под толстым слоем копоти и сажи, словно работала круглые сутки в течение многих лет; стены тоже давно отнюдь не белые, а грязно-серые, и во многих местах ободранные до каркаса; окна почти все со стёклами, но настолько мутными и пыльными, что даже если прижаться к ним вплотную, разглядеть что-либо существенное внутри будет сложно; навес над крыльцом сильно провис, а само оно засыпано пожухлыми листьями, травой и прочим мусором, что замёл сюда ветер…
Толкнув дверь, которая пыталась снова затвориться, Джек вошёл внутрь и огляделся.
На ум сразу пришла мысль: «И здесь что-то не так».
Тейлор находился в довольно большом холле, погружённом в полумрак из-за запылённых окон. На полу лежал когда-то яркий, а нынче совсем тусклый ковёр странной формы — он покрывал весь пол, аккуратно огибая углы. Можно было подумать, что какой-то чудак специально заказал огромный ковёр, с тем, чтобы застелить весь первый этаж.
Хмыкнув, Джек сделал шаг. Под ногами захрустели засохшие листья и трава, заметённые сюда ветром через открытую дверь. Вокруг не было никакой мебели — только пол, стены и чёртов ковёр, который раздражал Тейлора всё больше. Даже ступать по нему неприятно — создавалось впечатление, что он очень глубокий и мягкий, засасывающий, как болото, хотя выглядел совершенно иначе.
Здесь было ещё четыре двери. Одна из них немного приоткрыта — за ней кухня; заходить туда Джек не собирался. Ещё две вели, наверное, в туалет и ванную, а последняя наглухо заперта.
«Что же там за помещение?» — подумал он, подходя к ней и трогая за ручку. Раздался мерзкий скрип петель, как будто дверью не пользовались уже лет сто («Кто его знает?»). Заглянув, Тейлор увидел абсолютно пустую комнату, на этот раз даже с голыми досками пола, покрытыми толстым слоем пыли.
Вернувшись в холл, Джек оглянулся и посмотрел на «Форд» через проём входной двери — там, в салоне, сейчас куда теплее, чем в этих развалинах.
Приблизившись к лестнице, он принялся подниматься по ступеням. К его удивлению, они совсем не скрипели, как будто он ступал по камню. Оказавшись наверху, Тейлор увидел сильно затемнённый коридор, который тщетно пыталось освещать одно тусклое окно в его дальнем конце. Здесь был ряд дверей — все надёжно закрыты, пыли куда меньше, а на полу паркет.
«Чертовщина», — подумал Тейлор, дёргая ручку первой двери. Она не поддалась. Он дёрнул сильнее. Безрезультатно. Перешёл к следующей. Потом к третьей. Четвёртой. Все они оказались заперты. Остановившись у последней двери — как раз возле окна — Джек без энтузиазма попробовал её открыть, и она послушно сдвинулась. Без малейшего скрипа, словно петли смазали совсем недавно.
Тейлор очень надеялся, что дом никому не служит жильём, однако то, что он увидел в комнате, покоробило его надежды.
Единственное, что не вызывало сомнений — такое же, как и везде, грязное окно — впрочем, оно впускало достаточно света. Зато остальное… В углу, справа от входа, стояла обычная кровать: чистое белое одеяло, аккуратные подушки — всё вполне пригодное. На полу снова ковёр, но на сей раз нормальный и тоже новенький. Стены и потолок окрашены почему-то в красный цвет — это странно, если не сказать больше, но, опять же, краска ничуть не потускневшая. Слева от входа примостилось трюмо с большим зеркалом — разумеется, в идеальном состоянии. Для полной картины не хватало только горящих свечей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});