Первый и самый удивительный для Лари урок заключался в том, что многих преуспевающих людей, от которых в профессиональной деятельности требовалась решительность и творчество, одолевали сомнения, когда дело касалось оформления собственного дома. Главы корпораций, банкиры, общественные деятели, даже ведущие модельеры ежедневно представали перед столом секретарши фирмы «Хейли Декор». Лари вскоре поняла, что люди, нуждавшиеся в проявлении знаменитого изысканного вкуса мадам Хейли, приходили не случайно. Они являлись как паломники, как верующие, сердца которых жаждут, чтобы их приняли. И постепенно Лари поняла причину такого отчаянного желания. Вкус, как ничто другое, являлся тем невыразимым качеством, которое ставило его обладателей в один ряд с самыми выдающимися людьми. В большей степени, чем деньги или успешная карьера, даже в большей, чем родовитость или происхождение, вкус был тем критерием, который позволял определить истинную ценность личности. И нигде не было так важно проявить вкус, как в собственном доме, который наиболее полно выражает суть человека.
Однако принимали лишь небольшую часть посетителей. Флауэр Хейли достигла такой профессиональной высоты, на которой уже могла говорить: «Не клиенты выбирают меня, а я выбираю их».
Флауэр работала только на богатых, предпочтительно на тех, чья семья, как она говорила, была зажиточная уже не одно поколение. Чтобы она могла воплотить в жизнь свои роскошные проекты, ее не должны были ограничивать недостаток средств или боязнь людей потратить деньги. Ни в одном из проектов Хейли не существовало такого понятия, как смета.
Она также неохотно принимала клиентов, которые сделали себе состояние в некоторых сферах бизнеса, например, таких, как реклама.
– Ох уж эти люди из рекламы! – презрительно фыркала Флауэр. – Понятия о стиле у них слишком связаны с показухой! Они хотят, чтобы их дома тоже стали рекламой и рекламировали их самих.
Флауэр говорила, что со вкусом оформленный интерьер отражает спокойную уверенность и не должен бросаться в глаза.
В ее «черном списке» значились также кинозвезды и представители шоу-бизнеса. Исключение она делала лишь для тех, кто завоевал славу, играя на театральной сцене.
Хейли объясняла это так:
– Обычно они играли в пьесах с красивыми декорациями и, возможно, исполняли иногда роли королей и королев. Это дает им некоторые понятия о том, что значит жить хорошо.
По крайней мере, Лантам она не отказала.
В конце концов Флауэр взяла себе за правило отказываться от таких коммерческих заказов, как оформление интерьеров отелей, и отклонила множество просьб, поступавших даже от ее бывших клиентов, заняться их роскошными яхтами.
– В моем творчестве мне нужна твердая почва под ногами, – говорила она.
Изучить «библию» Флауэр, чтобы отбирать для нее клиентов и знать, кому следует отказать – вот в чем состояла существенная часть задачи Лари в тот период, когда она работала секретарем. Но чтобы научиться искусству оформления интерьеров, ей пришлось также слушать советы, которые Флауэр давала своим клиентам в магазине, а также прочитать множество книг, стоявших на полках в кабинетах наверху – об антиквариате, тканях, дизайне, а кроме того, биографии таких известных дизайнеров прошлого, как Элси де Вольф и Сисси Моэм.
Единственная возможность применить полученные знания заключалась для Лари не в работе, а в постоянном участии в реставрации «Морского прилива». Большая часть денег, собранных на балу, была потрачена на капитальный ремонт, и Флауэр объявила, что оставшейся незначительной суммы не хватит, чтобы создать нечто достаточно выразительное по ее меркам. Так что по выходным и праздничным дням Лари посещала аукционы в деловой части Нью-Йорка, где продавались не такие дорогие вещи, как на аукционах Сотби и Кристи. Лари искала там подходящую мебель, которой можно было бы обставить комнаты, опустошенные в то время, когда Анита испытывала финансовые Трудности. В одном из магазинчиков вдоль Орчард-стрит, торговавшем уцененными тканями, Лари нашла рулон кружева, изготовленного в наши дни в Китае машинным способом, которое по узору напоминало шедевр бельгийских мастериц. Она отдала его в мастерскую, чтобы из него сшили занавески для высоких окон в «Морском приливе», а на выходные поехала в Ньюпорт.
– Благодаря тебе в дом снова возвращается красота, – сказала Анита. – Если я сейчас умру, то буду знать, что оставляю его в хороших руках.
При мысли о том, что она останется одна и на ее плечи ляжет ответственность за этого огромного «белого слона», Лари испытала не меньше скорби, чем когда представила себе Аниту умирающей. Но, к счастью, здоровье у Аниты по-прежнему оставалось превосходным, хотя ей уже перевалило за восемьдесят.
Проработав у Флауэр около двух лет, Лари получила прибавку к жалованью в размере пятидесяти долларов и была переведена в чертежный отдел. Он представлял собой открытое помещение на втором этаже напротив лифта, где вдоль боковых стен особняка стояли два ряда чертежных столов, к которым сбоку примыкали необъятных размеров металлические светокопировальные аппараты. Планы этажей, а также виды сбоку и спереди, изготовлявшиеся здесь, являлись начальным этапом любого заказа, который выполняла Флауэр. Точное расположение окон и дверей в каждой комнате, а также батарей отопления, каминов, водопроводных труб, высота потолков с точностью до миллиметра – все это необходимо было принимать в расчет. Только после этого декоратор мог приступить к подбору мебели и ее расстановке. Главная забота Флауэр всегда заключалась в том, в каком месте люди будут входить в комнату и проходить через нее и как они при этом будут располагаться по отношению к потокам света и воздуха из окон или по отношению к источникам тепла.
– Движение! – инструктировала она своих учеников. – Прежде всего мы должны знать, как идет направление движения!
Чертежная работа, которую Лари выполняла в течение следующих двух лет, была утомительной, но в то же время бесценной. Научиться чертить точные планы этажей и изображения готовых комнат – это был только первый шаг в постижении процесса, с помощью которого Флауэр отделывала и украшала комнаты так, что это создавало ощущение гармонии и сбалансированности. Хейли планировала каждую деталь с такой же тщательностью, с какой ювелир готовится раздробить алмаз, только в данном случае она, наоборот, собирала кусочки драгоценного камня в единое целое.
Следующее продвижение Лари в фирме «Хейли Декор» заключалось в том, что она получила еще одну пятидесятидолларовую прибавку к жалованью и звание «дизайнер-ассистент». Однако это вовсе не гарантировало ей шанс проявить свои способности. Дизайнеры-ассистенты, проходившие практику на подрядных работах, должны были только выполнять замыслы Флауэр. Они бегали по аукционным залам, чтобы приобрести антикварную мебель, отбирали образцы тканей или ковров среди тысяч возможных вариантов, чтобы упростить для Флауэр принятие окончательного решения, и лишь время от времени им позволялось самостоятельно выбрать такие малозначительные дополнения, как пепельницы, подушки и абажуры.