Читать интересную книгу Сквозь тернии - Александр Юрин

Яська осторожно поинтересовался, кто такой этот Огурцов и откуда ему известно про дела сектантов. Колька рассказал. Оказывается, Огурцов и сам какое-то время являлся членом секты, в должности «принеси, подай, пошёл на фиг, не мешай». Правда, лишь до тех пор, пока об этом не прознал его отец — преподобный отец Михаил, — который читал проповеди в районной церквушке. Что влетело Огурцову — это понятно. Однако первое время он по-прежнему продолжал бегать на кровавые сборы, то ли по привычке, то ли по наитию, то ли ещё по какой, ведомой лишь ему одному причине. До тех пор, пока не наткнулся в лесу на завуча районной школы. Тот пытался отследить по горячим следам местных «чернокнижников». Порка повторилась. Естественно более дельная, с приставлением к лику всех святых, так что какое-то время Огурцов даже не появлялся в школе. Когда наконец появился, сразу же прилюдно заявил, что с тёмным прошлым покончено.

Яська тогда удивился: разве бывает, что так легко отпускают? По телику посмотришь, так там подобные оккультные группировки цепляются за своих малолетних членов похлеще клещей! Так что и не вырвешься сразу, а если и вырвешься, то ещё не факт, что уцелеешь!

Колька тогда покрутил пальцем у виска: мол, думай, чего говоришь, не в телике ведь. Но Яська всё равно остался при своём мнении.

Напоследок Колька сказал, что на подготовку в их распоряжении максимум неделя, после чего придётся попросту дежурить на том берегу, чтобы, чего доброго, не упустить момента. Что это за момент такой Колька естественно не сказал, а Яська побоялся спрашивать — потому что и так всё понятно. Просто в относительном неведении было как-то спокойнее — живёшь себе припеваючи, стараясь не думать о плохом, и дел-то. Подробности же, напротив, подбивали боевой дух, страша другой неизвестностью — той, что настигнет уже на другом берегу. Под конец Яська совсем запутался в собственных мыслях, которые так и норовили повалить с ног всякими нехорошими противоречиями. Не думаешь ни о чём — всё же откуда не возьмись, появляется тревога, хоть ты тресни! Думаешь как следует, желая во всём разобраться, — и того хуже выходит! В конце концов, Яська понял, что единственное, чего ему хочется именно сейчас — на этой неделе, — это отгородиться ото всего окружающего мира и просто затаиться на неопределённый срок — как таракан в щёлке, страшась вездесущего тапка. Да, это всё называется не очень хорошим словом, но чего-то иного в голову просто не шло. Нужна была пауза, и Яська её себе сделал. В самом конце, когда до решительных действий остались ровно сутки.

А перед этим катила суматошная неделя, которую, как казалось самому Яське, впоследствии будет не так-то просто забыть, если вообще возможно. Пока держалась температура — ещё ничего. Приходилось просто выслушивать безумные Колькины замыслы и делать вид, что воспринимаешь их со всей серьёзностью.

При встречах, Яська старался придать лицу соответствующее содержанию бесед выражение, чтобы друг, не дай бог, не прочувствовал его истинное состояние. А состояние было никчёмным. Хотя как иначе, когда тебе с таким вдохновением рассказывают о немыслимом, что просто не может прийти в голову, по обыкновению, к тому же считая это единственно верным решением всех проблем. Колька жаждал отмщения, будучи уверенным, что Шнырь попал в руки религиозных подонков. Как казалось Яське, фраза несла мало смысла. Он не знал, почему именно так — просто казалось и всё тут!

Сложно сказать, где Колька разыскал столько нержавеющей стали, но одна зацепка всё же была. Яська сам слышал от бабушки, что в райцентре собираются реставрировать тамошнюю церквушку, а купол на колокольне и вовсе покрыть листовым железом заново. Другой столь щедрый источник нержавейки представить было довольно проблематично. Да Яська и не стал изводиться — какая разница, тем более что и сам Колька этого нисколечко не скрывал. Главным было другое — во что именно он превратил эти самые куски нержавеющей стали.

Не сказать, чтобы данность являлась новшеством — в городе Яська с ребятами этим так же «переболели», попутно исполосовав друг дружку в кровь. Даже непонятно, кому первому пришла в голову идея подлизаться к строителям городского театра с просьбой, чтобы те выделили кучке малолетней детворы ножницы по металлу и затюканную киянку. Однако случилось и такое! Ну а дальше… Дальше, как частенько говорят взрослые, подразумевая широчайший размах детской души: «Пути Господни неисповедимы…» Куда уж там. К вечеру каждый из Яськиных друзей был вооружён до зубов самодельными ножами, секирами и топориками. Кто-то даже додумался вырезать из листа побольше самый настоящий щит, правда идея не вызвала всеобщего одобрения по причине того, что изготовить в полевых условия более мене сносную ручку так и не удалось. А бегать с железным блином подмышкой, на потеху остальным, не пожелал даже сам изобретатель.

Прохожие обходили их стороной, словно самых настоящих бандитов с большой дороги, а то, что приключилось в родном дворе и вовсе, как случаем коллективной паники и не назовёшь. Дошкольная малышня разлетелась по подъездам, точно выброшенная из пушки картечь! Кто с испугу заскочил не в свой подъезд, так и остался сидеть там, страшась даже носа высунуть. Бабушки на скамейках просто крестились, забыв про семечки, а участковый дядя Сергей долго стоял на балконе своей квартиры, нервно теребя пальцами пустую «гильзу» от истлевшего «Беломорканала».

Оружие заставили сдать в тот же вечер. Но перед этим всё же была «войнушка», да ещё какая! Всем «войнушкам» войнушка, с кровью, рёвом и с трудно сдерживаемым восторгом, который, в большей степени, смахивал на всё то же коллективное помешательство.

Всё это Яська вспомнил машинально за какие-то доли секунды, пока молча лицезрел нехитрое Колькино «вооружение». Два корявых меча — причём «рабочие» поверхности и того и другого орудия имели зазубрины явно преднамеренно, чтобы причинить как можно больший урон, — один топорик с поблескивающим лезвием и необычайно длинная пика, при помощи которой можно было запросто пронзить пару-тройку взрослых насквозь. Единственное, что Яська смог сказать с порога комнаты, это: «Ты спятил?» На что Колька лишь отрицательно мотнул головой, добавив хриплым тоном, на манер персонажей крутых блокбастеров: «Это они все спятили».

Яська ждал традиционного в таких случаях: «А я всего лишь выполняю свою работу», — но так и не дождался, как и популярного пацанского плевка сквозь щель между отколотыми верхними зубами.

Колька сказал, что нужно спрятать «оружие» в Яськиной комнате — отсюда двинуть к реке проще всего: мимо магазина, затем вниз по оврагу и, вот он, берег — всего два локтя по карте.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});