и Мазуров тоже вроде вскоре скончаются по подозрительным причинам. Или не Мазуров, а другой белорусский руководитель - Машеров. Надо вспоминать - слишком многого не помню.
Про Кириленко вообще ничего не знаю, только видел хвалебную агитку на автобусной остановке по безальтернативному очередному выбору его в Верховный Совет СССР.
Косыгин, насколько помню, вообще не лез в политику - внешнюю и внутреннюю, а занимался только народным хозяйством. Вроде - человек порядочный, но не борец!
Кунаев, как нацмен, отпадает однозначно, а у Щербицкого были какие-то семейные проблемы, из-за чего он не хотел переводиться в Москву.
Гришин считался хорошим хозяйственником. Хотя трудно не стать таким, когда все ресурсы страны в твоем распоряжении. От Андропова он с трудом, но отбился, а при Горбачеве потерял все. Слышал, что больших богатств не наворовал и на пенсии жил жизнью простого пенсионера.
Романов, так же, как и Гришин считался хорошим хозяйственником, только в Ленинграде. Его прочили сменщиком Брежнева, пока не провернул Андропов свою операцию по дискредитации соперника. На выборах Горбачева Генеральным секретарем на Политбюро Романов отсутствовал, так как, якобы, находился в отпуске. Практически сразу после избрания Горбачева Генеральным секретарем, был лишен всех своих постов. Прожил долгую жизнь и умер в следующем веке. Из негативного про него читал и слышал, что он был нетерпим к чужому мнению. Проявлял «барство» к подчиненным.
Когда я учился в военном училище, в Старом Петергофе довелось участвовать в каких-то торжественных мероприятиях, посвященных героическим защитникам Ленинграда в Великую Отечественную войну на Ораниенбаумском пятачке. Тогда там довольно близко увидел Романова в неприглядной ситуации. В толпе важных товарищей его двое вели под руки в присутствии многочисленных зрителей. Мы с сокурсниками посмеялись над перебравшим спиртного хозяином Ленинграда. Я, правда, усомнился, чтобы такой человек на ответственном мероприятии не смог удержать себя от лишней рюмки. Решил, что все дело в возрасте, так как почти ежедневно по телевизору видел еле шевелящего языком Брежнева, читающего по бумажке несколько слов, и допускал что в Политбюро многие такие же. Все тогда читали по бумажке, а некоторые еле перемещались.
Все же решил пока остановиться на Гришине и Романове. Ближе к лету подумаю еще.
Меркантильные подельники.
Вечером встретился с деревенскими - Юркой и Стрижом-старшим. «Не доверяет Стриж своему посреднику?» - подозреваю. Передал их долю - более пятисот рублей. Сумма ребят сильно удивила, хотя они пытались это скрыть. Стриж стал снова ненавязчиво расспрашивать меня:
- Сколько времени ты занимаешься этим делом?
- Как нашел покупателя?
- Какой твой интерес?
- Какая настоящая цена икон, по твоему мнению?
Повторил все, что говорил раньше. У меня возникли тревожные предчувствия, поэтому сообщил, что вероятно, с торговлей иконами придется вскоре завязывать. Максимум, на что еще соглашусь, сделать последнюю поездку в конце мая или в начале лета. Предположил, что у деревенских ребят снесет крышу от легких и шальных денег, и они потащат все что найдут, а там и до милиции слух или жалобы дойдут. Зря привлек Стрижа старшего. Пожадничал. Еще мне показалось, что Юрка не согласен с планами влиятельного земляка.
Крышу от легкого заработка снесло не только у деревенских ребят. Буквально на следующий день ко мне в школе сердитый Стас подвел смущенного Хмыря. Оказалось, что тот стащил одну икону у своей бабушки. Икона никогда не доставалась его бабушкой из шкафа. Во всяком случае, Хмырь этого никогда не видел. Однако бабушка обнаружила пропажу и пришла жаловаться родителям на беспутного внука. Андрей жил в многодетной семье, состоящей из родителей и трех старших сестер. Поздний ребенок - долгожданный мальчик.
Вероятно, с детства пользовался повышенным вниманием и обожанием близких и не знал ни в чем отказа. Он всегда среди нас выделялся более модной и аккуратной одеждой. Джинсы, до нашего занятия иконным бизнесом, были только у него. Из будущего знал, что в девяностые годы Хмыря убьют в Белоруссии. Он там будет заниматься популярным в то время автомобильным бизнесом.
Узнав про кражу, его отец рассвирепел и категорично потребовал вернуть икону бабушке, иначе грозился прийти в школу и разобраться с представителями «краеведческого музея». Только этого нам не хватало.
Зло поглядел на озадаченного Стаса и на виновато повесившего голову Хмыря. Икона давно уже «ушла». Предложил Хмырю подойти вечером ко мне, и я ему дам несколько приличных икон. Пусть предложит бабушке на замену, хотя сомневался, что это ее устроит. Наверняка у старого человека с той иконой связаны какие-нибудь воспоминания из ее прошлого и ее не заинтересует историческая ценность или намоленность другого религиозного атрибута.
Решительно объявил ребятам о прекращении иконного бизнеса. Стас многообещающе поглядел на Хмыря, подставившего всех. Андрей клятвенно пообещал, что никто про нас от него не узнает. Хотелось бы верить.
Отправили со Стасом его от себя и стали совещаться. Отец Хмыря вряд ли будет обращаться в милицию на своего сына-балбеса, но в школе появиться может. Сможет ли директор школы связать наши с Филом отлучки с украденной иконой? Решили прекратить сбор антиквариата на месяц. Если все пройдет тихо в конце мая сделаем последний рейс в Москву, а там дальше лето и другие мероприятия. Хмыря решили к нашим делам больше не привлекать, а всем нашим ребятам пока не говорить о причине прекращения иконных дел. Вдруг они Хмыря «зачмырят», а это может вызвать другие проблемы.
Пока был в школе, объявил Филу и Фролу о прекращении бизнеса с иконами на неопределенное время. Ребята заметно огорчились, но потом Филу довел истинную причину. В случае допроса буду от всего отпираться. Если Фил не признается, а он не дурак и о его участии в торговле из ребят никто не знает, то доказать нашу вину невозможно. Из будущей работы в милиции знал, что большинство преступлений доказываются на основании собственных признаний преступников.
Творчество.
Наконец, Евгения Сергеевна сообщила о проблеме с продажей песни «Маленькая страна». Из ее недомолвок и умолчаний понял, что ее знакомая хочет выступать с этой песней. Песня ей понравилась, однако там все решает не она, а какой-то ее влиятельный знакомый. Тому цена за песню кажется чрезмерной. Единственное, что ей удалось - накуковать «папику» на две песни за полторы тысячи рублей. Евгения Сергеевна поинтересовалась:
- У тебя нет, какой-нибудь еще «женской» песни?
- Кроме «Дальнобойщика» нет, да и ту я подарил Наташке, - признаюсь.