Читать интересную книгу История и поэзия Отечественной войны 1812 года - Федор Николаевич Глинка

class="p">110

Вследствие которого гораздо позднее он предпринял и совершил огромное путешествие по Востоку: видел Иерусалим, проехал в Сирию и обозрел многие земли Оттоманской империи. Его сопровождали ученые и художники для пользы наук и просвещения.

111

На большой (новой) Смоленской дороге построили две батареи: одну на самом кургане Горецком, другую в 200 саженях впереди, на скате правого берега Колочи: эту солдаты называли батареей Дохтурова.

112

Может быть, эта атака принадлежит не именно к этому периоду сражения; может быть, справедливее приурочить ее к тому часу, когда вице-король собирался (во 2-й раз) штурмовать большой люнет.

113

Смотри статью «Рекогносцировка».

114

См. кн. «Рассказ артиллериста о Бородинском деле».

115

В истории войны, соч. Михайловского-Данилевского, наша потеря показана 57 000 выбывших из строя.

116

И тем кончилось сражение Бородинское, данное с целию великого кровопускания, чтоб ослабить французскую армию. И эта цель достигнута.

117

Во время сражения под Смоленском на вопрос «Где король Неаполитанский?» все пленные отвечали: «Il est à la tête de 40 000 chevaux!» — «Он во главе 40 000 всадников!» (франц.)

118

По иностранному стилю 7 сентября.

119

Канонада на левом фланге (против Бородина) начнется в ту минуту, как услышится канонада (против Семеновского) на правом фланге.(Слова из диспозиции Наполеона.)

120

Первое взятие реданта.

121

Второй бой за редант.

122

Третье взятие реданта.

123

Четвертое взятие реданта.

124

Пятое взятие реданта.

125

Шестое взятие реданта.

126

Это выражение принадлежит нашему храброму ветерану и военнонародному писателю генералу Скобелеву.

127

Я представил это обстоятельство в таком виде, как об нем говорили в армии люди того времени.

128

Я не могу удержаться, чтоб не привести здесь подлинных слов одного старого солдата. «Под Бородиным (говорит он) мы сошлись и стали колоться. Колемся час, колемся два… Устали, руки опустились! и мы и французы друг друга не трогаем, ходим как бараны! Которая-нибудь сторона отдохнет и ну опять колоться. Колемся, колемся, колемся! Часа, почитай, три на одном месте кололись!»

129

В этом сражении убиты в Измайловском полку: поручик Саврасов, подпоручик Самсонов, и рядовых убито и ранено до 900 человек. Ранены: полковник Храповицкий, Козлянинов, Мусин-Пушкин; обер-офицеры: Мартынов (бывший комендант С<анкт>-П<етер>бурга), Круглов, Моглевицкий, Бахметьев, Быков 1-й, Аргамаков, Евреинов, Васьков, Кавелин, состоящий теперь при особе государя цесаревича, и много других.

130

Победитель непобедимого (лат.). — Прим. ред.

131

Здесь, разумеется, говорится только о начальниках высших чинов. Эти Михаилы были: Кутузов (Михайла Ларионович), Барклай (Михайла Богданович), Милорадович (Михайла Андреевич), Воронцов (Михайла Семенович), Бороздин (Михайла Михайлович) и Михаил Ней.

132

Отчего в Бородине дрались так храбро? «Оттого, сударь, что тогда никто не ссылался и не надеялся на других, а всякий сам себе говорил: хоть все беги, я буду стоять! хоть все сдайся, я умру, а не сдамся! Оттого все стояли и умирали!» (Слова рядового 1812 года.)

133

После Бородинского сражения много было толков о храбрости и намерениях Нея в Бородинском сражении. Он был один из главных делателей на этом поле смерти.

134

Многие раненые французы отправились с берегов Стонца, с Бородинского поля, чтоб умереть под Москвою, где речка Сетунь впадает в реку Москву. Вникая в события 1812 года, нельзя не заметить какого-то символического значения в самых именах мест и урочищ, бывших на виду в то время.

135

Кроме вступления, все прочее почерпнуто из записок брата моего Федора Глинки.