– А куда мы едем?
– Увидишь. – Джек с усмешкой взглянул на меня. – Вот любопытная.
– А почему ты еще раз не сделаешь портал?
– Ну, во-первых, нам всем и особенно Мариам надо время, чтобы немного прийти в себя. А что еще может быть таким успокаивающим, как не мерное поскрипывание повозки да однообразный пейзаж за окнами?
– Это для нас он однообразный. А для них внове. Если не сами поля, то зима как минимум, – тихо засмеялась я, а затем напомнила: – Это было во-первых. А что во-вторых?
– А во-вторых, нас там так рано не ждут, поэтому, хоть отсюда пять минут езды, мы еще часик покатаемся кругами. Замерзнешь – забирайся внутрь.
Из кареты донеслось мерное посапывание – кажется, Мариам с детьми сумели-таки задремать.
– Нет, спасибо. Я лучше здесь посижу, – ответила я, подвигаясь поближе.
Джек усмехнулся, переложил поводья в одну руку, а второй обнял меня и прижал к себе, делясь теплом. Я расслабилась и положила голову мужчине на плечо.
– Не расскажешь, как ты проехал в Отан? – спросила я осторожно. Не слишком хотелось вспоминать о минувшем дне, чтобы не нарушать очарование нынешнего момента, но и бороться с любопытством сил уже не осталось.
Джек искоса посмотрел на меня, помолчал несколько секунд и наконец ответил:
– Если бы ты не уехала столь внезапно, я нашел бы другой способ вывезти Мариам. Тот же Дронек регулярно бывает в Исталии. И не он один. Правда, как они пересекают границу, мне неизвестно. Но за деньги такие люди умудрились бы вывезти не только Мариам, а и главу церкви, вероятно. Абы плата достойной оказалась. Собственно, я как раз весь день искал, кто из них сейчас есть в Исталии, чтобы договориться насчет актрисы. А затем возвращаюсь домой, а там твое письмо… Пришлось срочно менять планы.
– И?.. Как ты получил разрешение на въезд?
– Мне его дал посол – в обмен на достойную загробную жизнь.
– Это как? – непритворно удивилась я.
– Очень просто. – Уголок рта мужчины насмешливо дернулся. – Тебе прочесть лекцию по некромантии?
Я снова удивленно посмотрела на собеседника. Вроде такой раздел магии встречается только в фантастике… сама когда-то такие книжки любила…
– Отанские послы меняются каждые четыре года. И у нынешнего скоро заканчивается срок службы. Еще несколько месяцев, и господину послу придется покинуть гостеприимную Исталию и вернуться домой. Чего ему делать, понятно, не слишком хочется. Если он просто останется у нас, то, по его словам, пострадают близкие. Жены и детей у него нет, но имеются братья и сестры. Зато если господин Бранш умрет и сей факт будет подтвержден нашей стороной, вместе с официальными соболезнованиями… – Мужчина прервался и выразительно посмотрел на меня.
– Да-да, я поняла – то все, что останется делать «покойнику», это постараться не попасться на глаза новому послу.
– Точно! – хитро подмигнул мой спутник. – Собственно, я этому страдальцу даю то же самое, что и твоей художнице, – новую жизнь. Только кроме паспорта с новым именем я предложил еще и должность у меня в отделе.
– Что-то мне подсказывает, что не за горами тот момент, когда и Мариам получит такое же предложение. Я про должность в отделе.
Джек искоса глянул на меня и рассмеялся.
– Милорд? То есть Джек… – через какое-то время снова обратилась я к спутнику, – а… вы знаете, что произошло в Адании во время конкурсов? – Только я коснулась серьезной темы, как снова, робея, обратилась к герцогу на «вы».
Сорби внимательно посмотрел на меня.
– Смотря что ты имеешь в виду, но в общих чертах знаю. Жаль, что его высочество сразу не позвал меня, – угрюмо ответил он. – А что?
– Да так… – уклонилась я. – А почему мы так быстро сбежали с пограничного пункта? Вы знали, кто за нами гонится?
– Нет, не знал. – Джек знакомым движением запустил руку в волосы. – Просто чувство опасности появилось. И было настолько сильным, что я предпочел не рисковать и не раздумывать. Мне показалось, что и ты ощутила то же самое.
– Вот как… – пробормотала я. – Тогда, наверное, вам будет интересно… Я видела, кто стрелял из арбалета… Это тот самый человек… со шрамом… из лабиринта…
Сорби затормозил, обернулся и, развернув меня за плечо, переспросил:
– Ты уверена? Ты абсолютно уверена?
Я посмотрела в потемневшие глаза и без колебаний кивнула. Трудно не узнать того, кто совсем недавно стоял в паре метров, целясь тебе прямо в грудь из того самого арбалета. Та картинка мне на всю жизнь в память впечаталась.
– Вот как… – медленно процедил герцог, на глазах превращаясь в следователя.
Я на всякий случай отодвинулась подальше. Мое движение не осталось незамеченным. Мужчина горько скривил губы, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.
– Я подозревал отанцев. Уже давно. Только доказательств не было… – мрачно произнес он, не поворачивая головы, будто разговаривал сам с собой. Потом еще раз вздохнул, попытался улыбнуться и повернулся ко мне. – Я позже это обдумаю. – С этими словами снова обнял меня рукой за талию, подвигая к себе и вынуждая положить голову ему на плечо. – Вот так лучше.
На улице совсем рассвело. Откатавшись положенное время, карета въехала в сонную деревеньку, проехала ее насквозь и затормозила у небольшого ухоженного домика. Скрипнула, открываясь, калитка.
– Здравствуйте, – поклонилась высокая дородная женщина, показавшаяся оттуда.
Сорби спрыгнул на землю, подавая мне руку, затем постучал по дверце повозки:
– Приехали.
Помог выйти Мариам и старшему мальчику, на руках вынес младшего и, указывая путь, пошел к входу. Там нас встретило ласковое тепло печки и вкусные запахи. Я огляделась. Не шикарный особняк, но вполне добротный деревенский дом – чистый, обжитой и ухоженный.
– Знакомьтесь, – указал Джек на встретившую нас женщину, – госпожа Глорик. Ваша соседка и по совместительству ваша экономка. Поживете пока здесь. Вот паспорта, госпожа Лисс, – назвал он актрису ее новым именем, протягивая документы, – мальчикам, к сожалению, придется привыкнуть к новым именам. Это для вашей же безопасности.
– Спасибо. А кому принадлежит дом? – поинтересовалась Мариам.
– Моему управлению. Мы сейчас в часе езды от столицы. Думаю, как освоитесь, сможете переехать туда. Хотя мальчишкам и тут должно быть хорошо – вокруг дома разбит сад, неподалеку лес и речка, нормальные соседи. Если понравится – можете и здесь остаться. Вот еще – это тоже вам.