делать брички, тарантасы, дилижансы и кареты для любого заказчика. Нам будут отчислять долю малую из прибыли.
— Мальчики, на обед! — в комнату заглядывает Андрюхина мама, симпатичная улыбчивая дама. Просим пять минут.
— Итак. Что имеем на выходе?
Имеем следующее:
1. Проект «Аэродинамическая труба» с возможностью обкатки на сверхзвуковых и гиперзвуковых скоростях. Техзадание для студенческой группы.
2. Электронный справочник материалов. Частично используется для 1., но главное назначение — «Виртуальный стенд» — засекречено. От всех, даже Наблюдателей. Формат данных определён окончательно.
3. Компьютерный тренажёр для отработки навыков ручного управления космическими аппаратами. Проект в разработке. Займутся ребята с ВМК под личным управлением Пескова.
4. Нейросеть для конструирования механических устройств. Без полного спектра опций. Пригодно для коммерческого использования.
5. Полный проект «Виртуальный стенд». Засекречен от всех. Даже разработчики будут разбиты по группам, координировать которые Песков будет лично.
Теперь можно и на обед.
— Нам нужен инжиниринг, — с удовольствием поглощаю предложенный рассольник, радуя своим аппетитом хозяйку дома. — Причём самого разного профиля.
— Зачем вам? — Песков-старший задаёт вопрос из разряда риторических. Прекрасно знает сам, зачем нам всё это.
Об этом и говорю:
— Сами ж знаете. Летательные аппараты будем строить? Будем. Космодром тоже сложное сооружение во всех смыслах…
— И за всё будете браться сами?
— Добавки?
Получаю вопросы дуплетом, на первое место ставлю даму.
— Добавки и второго не надо. Давайте чай или что у вас есть. Я — существо всеядное.
Приходится выдерживать короткий спор на тему второго. За обедом много ем только когда живу в Березняках. Там это жизненная необходимость. В сельской местности калории вылетают со сверхзвуковой скоростью.
— Самим за всё браться жизни не хватит, — жалуюсь ответом Пескову-старшему. — С другой стороны, придётся секретить всё, что можно.
— Зачем держать в тайне строительство дороги, например?
— Например, если она ведёт в сторону стратегического объекта, Николай Андреевич.
У них в семье интересная традиция. Как у князей Болконских у Льва Толстого. От отца к сыну — обычно старшему, но о тонкостях не осведомлён, — и далее меняются два имени. У князя Андрея Болконского отца звали Николаем, он своего сына назвал тоже Николенькой. А тот своего сына, внука главного персонажа «Войны и мира», назовёт Андреем. В результате у мужчин главной линии рода всего два имени: Николай Андреевич и Андрей Николаевич. То ли случайно, то ли намеренно традиция в семье Песковых полностью совпадает с описанной Львом Толстым даже именами.
— Не скажу как, не мой профиль, но такие вопросы в нашей стране давно решены. Строили и ракетные шахты, и другие объекты. Специализированные строительные организации, насколько понимаю. Как они обеспечивают секретность, точно сказать не могу, но как-то это делают.
Звучит весомо. Всё равно мне не нравится неподконтрольность подобных мероприятий.
5 октября, понедельник, время 11:35.
МГУ, Главное здание, сектор В, 8-ой этаж, комната фрейлин.
— Девочки, давайте прошвырнёмся по всем видам распределений и закончим на сегодня. Вера, давай про Гауссовское расскажи…
Вера бойко начинает тарабанить, вычерчивает график, поминает разницу между дискретным и непрерывным. Короче, всё как доктор прописал. Люда тоже не лыком шита, находит, к чему придраться. Вера отбивается.
Затем роли меняются. Люде достаётся вопрос посложнее: распределение Пуассона.
К обеду только эти два и успеваем.
— Погоняю вас ещё пару дней, и пойдём сдаваться, — пугаю девчонок будущим экзаменом, но они не страшатся.
Только Люда резонно замечает:
— Мы задач слишком мало решали…
— Да? После обеда займёмся.
Предметов мне сдавать чуть да маленько. Есть ещё астрономия, больше информационный курс, чем научный, и уравнения квантовой механики. Но квантовую механику мы уже сдали, была атомная и ядерная физика, где она тоже на каждом шагу. Так что нас и тут просто знакомят с последними работами в этой области. Опять в изрядной части ознакомительный курс.
Совсем по-другому обстоят дела с проектной деятельностью и производственной практикой. Фактически мы их подмяли под себя. Бюрократический вопрос права подписи разрешится просто. Формально подпишет декан на основании моего представления.
7 октября, среда, время 15:50.
МГУ, 2-й корпус, класс на этаже ФКИ.
— Итак, Марк Хрустов, факультет экономики, 4-ый курс, — смотрю на парня моего роста, темноволосого, телосложения среднехлипкого, так про себя называю несклонных к полноте и с невпечатляющей мускулатурой.
Таких ботаников в МГУ много.
Подсчётов не веду, но около десятка собеседований с желающими войти в ассоциацию «Кассиопея» уже провёл. Кто-то сам на разговор напрашивался, кого-то приглашали. Хрустов из числа приглашённых. Со временем со всеми поговорю.
Ставлю на подставку смартфон, включённый на запись и обращённый на соискателя.
— Беседа будет записываться, — на моё предупреждение Марк равнодушно пожимает плечами. Такая реакция ему в плюс, большинство чувствует себя неловко.
— Самый первый вопрос…
— Сначала мой, — негромко перебивает Марк.
Упираюсь в него немигающим взглядом, только не чувствую, что продавливаю.
— Только один, — отступаю на миллиметр, — дальше собеседование пойдёт по обычной схеме.
— По обычной, это как? — на меня сосредоточенно смотрят холодные глаза.
— Это первый и единственный ваш вопрос? — хоть запись идёт, слежу за реакцией с предельным вниманием. Улавливаю оттенок замешательства, но не эмоционального. Подыскивает аргументы:
— С учётом этого — два.
— Не пойдёт, — открыто усмехаюсь. — Смена правил на ходу — недопустимый моветон. Тем более это ваше условие. Если снова (выделяю это слово интонацией) пойду вам навстречу, возникнет положение, при котором только вы и будете задавать вопросы. Появится механизм индукции. А я незаметно перейду в ранг отчитывающегося перед начальством. Ситуация меж тем обратная: я — руководитель и наниматель, вы — соискатель.
— Тогда снимаю вопрос о схеме собеседования, — парень выходит из положения.
Усмехаюсь. Опять открыто.
— Это решение. Но неидеальное. Придётся вам кое-что объяснить. Вопросы по регламенту разговора любого формата идут вне учёта. Неважно, дискуссия это, поиск решения коллегами или как сейчас — решение кадровой задачи. Каждая сторона имеет право знать, в каком порядке будет проходить общение. Поэтому на ваш вопрос отвечу и учитывать его не буду.
Моя насмешка наносит сильную зарубку на панцирной защите Хрустова. Не разваливаю её, но потряс сильно.
— Схема простая. Как уже упомянул, вы — кандидат, я — глава организации. Мне надо определить наиболее подходящее место для вас. Вследствие этого мои вопросы имеют приоритет. Вам надо постараться на них ответить. Как на экзамене.
— А вы