Читать интересную книгу Гном. Трилогия - Александр Шуваев

  Р. Секундочку... (выключает микрофон) У меня щас мозги расплавятся. Когда слишком много понимаемого с трудом, все вместе становится непонятным полностью... Как-нибудь по-другому, а?

  А.Б. Можно и по-другому. Состояние "субъективного всемогущества". Когда человек МОЖЕТ все, что он хочет или может захотеть. Почему "субъективное"? Потому что "все возможные желания этого человека" - это все-таки меньше, чем просто "все возможные желания". Вернуться от этого состояния к прежнему гораздо более невозможно, чем, к примеру, вернуться в утробу матери. Но только вот... Помните, я говорил вам о падении в "черную дыру" с точки зрения "изнутри" и "снаружи"? Так вот это "изнутри", может быть, очень увлекательно и вообще ни с чем не сравнимое переживание. Когда нет ни прошлого, ни будущего, ни близкого, ни дальнего, а ВСЕ буквально есть "Здесь и Сейчас". А вот извне, боюсь, мы не увидим ничего романтичного. Глубочайший аутизм, быстро переходящий в кому: тут-то концентрация не просто на какой-то там пуп какого-то там Васи Пупкина, а на Пуп Вселенной! Окружающее прогрессивно теряет актуальность: даже такие вещи, как недостаток кислорода или избыток углекислого газа в крови, и очень-очень скоро бренная оболочка новоявленного бога того... Оказывается покинутой с отключением всех жизненных функций. Даже тех, которые традиционно не связывались с работой нервной системы.

  Р. То есть, если я правильно вас понял, на самом деле...

  А.Б. Ох-х-х... Уж это мне "на самом деле"... Ладно, проехали. Короче, не был профессор там. Недопустимо близко - был, а там - не был, причем "недопустимо" близко не обязательно обозначает действительную приближенность. И того хватило, чтобы разрушить его сознание и потом убить.

  - Я куда больше боюсь другого. Ты говоришь, что будут наводить порядок. Вот только для того, чтобы разогнуть, это ж поначалу перегнуть надо. Победители, - это люди, которые убедились, что сильнее их на данный момент никого нет. Люди, которым приходилось смертельно рисковать, принимать нелегкие решения, самостоятельно решать сложные проблемы, и убедившиеся, что справляются лучше всех прочих, потому что иначе - не победили бы. Такому - всего один шаг до опаснейшей мысли: А КОГО МНЕ, В ТАКОМ СЛУЧАЕ, БОЯТЬСЯ? Так вот чтобы ПОБЕДИТЕЛЕЙ, как БЫДЛО, загнать в СТОЙЛО, надо гайки закрутить еще гораздо туже, чем до войны. Поэтому больше всего я боюсь, что при этом нам устроят такую жизнь, что мы будем сидеть и тупо думать только две мысли, по очереди. "Неужто ради ЭТОГО стоило воевать?" - и: "Неужели же при немцах было и ЕЩЕ хуже?" - и опять...

  - А если сорвут нарезку? Если дело такое срочное, как иногда бывает после стакана касторки, это таки-недолго.

  - Может быть. Если есть вариант хуже, чем наведение порядка по-н-нашему, как мы это ум-меем, так именно этот. Семь миллионов вооруженных мужиков, привычных к смертоубийству, бьют подряд все "начальство" сколько его есть. А потом друг друга и всех подряд. Только вряд ли. По крайней мере, - не в России. Сами собой, без каких-нибудь готовых зачинщиков, такие штуки в России не происходят...

  Он как-то невесело вздохнул.

  - А насчет подходящей идейной платформы, - это под зажим, - товарищ Сталин что-нибудь придумает. Он у нас человек изобретательный. Хотя тут даже придумывать не надо: поссорится с союзниками и будет у нас старое, доброе империалистическое окружение... Здесь самое плохое, что окружение получится самое настоящее, а вовсе не выдуманное. Организовать вполне посильно, а вот отменить так просто не выйдет. И это тогда, когда мы сделали весь остальной мир и в бою, и в работе и поняли, на что способны НА САМОМ ДЕЛЕ. У нас, у страны есть уникальный шанс, на этом порыве зажить, наконец, по-человечески. Шанс, который повторится нескоро, а, скорее всего, никогда. Если на свете есть ад, дядя Яша, так это он и есть: упустить единственный шанс. И доживать после этого, помня, что упустил. Все равно, человеку или стране. Пыжиться время от времени, пытаясь что-то раздоказать себе и другим, и понимать в глубине души, что поезд все равно ушел. А под конец не замечать уже, что и потуги-то становятся смешны.

  "После почти четырехлетней героической и несравненной по ожесточенности борьбы, силы Германии вынуждены уступить неизмеримо превосходящим силам наших противников. Дальнейшее продолжение вооруженной борьбы привело бы только к дополнительным и бессмысленным жертвам среди военнослужащих и мирного населения, солдат и крестьян, мужчин и женщин, стариков и детей, к уничтожению самих основ существования немецкого народа. Правительство, имеющее чувство ответственности перед своим народом, в сложившихся трагических обстоятельствах вынуждено просить руководство противника о прекращении дальнейших убийств и разрушений. Немецкому народу нечего стыдиться, и весь тяжкий груз унижения перед силой победителей мы берем на себя.

  Не рассчитывая и не имея оснований рассчитывать на милосердие, мы считаем своим долгом убедить руководство победившей коалиции в том, что сохранение немецкого народа, его культуры, основных элементов инфраструктуры Германии и хотя бы самых элементарных основ для существования немцев по крайней мере более выгодно, чем полное уничтожение страны и истребление ее населения.

  Для того, чтобы мы смогли разрешить эту почти невыполнимую задачу, каждый немец читающий, слушающий и желающий слушать это обращение, должен твердо уяснить ряд истин, какими бы горькими, унизительными и противоречащими его убеждениям они ни были.

  Фюрер Германского народа Адольф Гитлер мертв. Он вывел немцев из состояния национального унижения, избавил их от чувства неполноценности, но сделал их слишком высокомерными, неоправданно заносчивыми, а также черствыми и, может быть, жестокими по отношению к людям другой крови. Он поднял Германию из ямы, в которой она находилась после Версаля, на доселе неслыханную вершину, но в последующем падении, глубину которого мы пока не в силах даже осознать, велика и его доля вины. Бог ему судия, а мы должны постараться жить без его воли.

  Все мысли о расовом превосходстве Германской нации над другими народами должны быть безусловно отброшены, как вредный и опасный миф. Русские на полях сражений доказали, что не уступают нам ни мужеством, ни дисциплиной, ни мастерством, англосаксы устояли перед нашими усилиями на всех фронтах, а попытку так называемого "окончательного решения еврейского вопроса" следует считать иррациональной, но от этого не менее трагической и страшной ошибкой. Она неизмеримо увеличила число врагов Германии и отвратила от нее многих друзей. Повторяем и подчеркиваем: любые проявления оскорбительного национализма перед лицом победителя смертельно опасны прежде всего для того, кто позволит себе столь глупое безрассудство.

  Историю пишут победители, поэтому мы должны быть готовы к тому, что вся тяжесть вины за войну и неизбежные на войне жестокости и преступления будет возложена только на Германию исключительно. И в обвинениях этих будет, в том числе, достаточно много вымысла. На долгие годы Германия и немцы обречены стать объектом ненависти и презрения, угнетения и мести как бывших противников на поле брани, так и бывших союзников, вовлеченных в войну порывом немцев и жестоко обманувшихся в своих амбициях.

  Поэтому безусловно выполняйте все требования оккупационных властей, а также назначенных ими лиц из числа германских граждан, и при этом старайтесь сохранить только честь и достоинство. Хотя у нас существуют серьезные опасения, что даже нашим представлениям о личной чести предстоит претерпеть значительные изменения.

  Придерживайтесь трех принципов, трех столпов морали, позволявших немцам выжить даже в самых суровых испытаниях: Единение, Закон, стремление к Свободе. Тогда Германия пройдет через череду темных лет, какой бы длинной она ни была.

  Альберт Шпеер

  Граф Шверин фон Крозиг"

  Ситуация сложилась, мягко говоря, парадоксальная: официальным преемником фюрера оставался Герман Геринг, никто этого положения не отменял, и никто этого факта не оспаривал, но вот только и указаний от рейхсмаршала никто давно не слышал. "Фигура особо тайная, - усмехнулся едкий, как синий лук, Ширманов, - и обличая не имеет" - но, вообще говоря, смех был плохой. Никто, наверное, не объяснит, почему так обстоят дела в Европе, но только самая, что ни на есть, фактическая победа непременно требует, чтобы какой-нибудь бывший повелитель с более несуществующей властью непременно подписал бумагу. А без этого победы вроде бы и нет. А преемника не было, как сквозь землю провалился. Положение усугублялось тем, что и сыщи они Геринга, то и был бы он, скорее всего, в статусе дезертира, который никого более представлять не может. Вон бессменный начальник штаба ОКВ Кейтель с генерал-полковником Йодлем, который тоже начальник штаба, но уже как-то внутри штаба ОКВ, - чем плохи? Сидят во Фленсбурге, обложенные со всех сторон, как мышь под ведром, активно в контакт не вступают, а что с ними делать - непонятно. То есть взять их под белые генеральские ручки, понятно, не проблема, но капитуляция под стволом пистолета, это, как-то... Сомнительно выглядит, не пробирает до самого нутра. И дурная эта неопределенность со временем только запутывалась.