Вместо этого он задумался о боеприпасах. Эльфы стреляли красивыми отшлифованными круглыми камнями. Их изготавливать было накладно. Для похода они были нецелесообразны, поскольку были слишком тяжелы и им трудно было подобрать замену.
Болтан вырезал деревянные формы для отливки ледяных снарядов. В холоде Снайвамарка они не растают, а недостаток можно легко восполнить в течение нескольких часов. Толку от ледяных пуль, конечно, будет мало, если стрелять по кораблям или крепостям. Но против мягких целей вроде эльфов они так же смертоносны, как камни.
Когда они высадились в Китовой бухте, снаряды переложили на грузовые сани. Потребовались некоторые усилия, чтобы перетащить сани через прибрежные горы, но Оргрим был уверен, что старания будут не напрасны.
Вожак стаи наблюдал за тем, как двинулся вперед строй врагов. Отчетливо виднелись только копья большого отряда людей в центре. Они были необычайно длинны. Оргрим никогда прежде не видел таких копий. Очевидно, люди поразмыслили над тем, как можно компенсировать недостаток силы в бою против троллей. Нельзя подпускать их близко к себе!
— Сначала стреляй в кентавров! — крикнул Оргрим мастеру орудий.
Его товарищ кивнул. Катапульты, стоявшие в ряд на гребне холма, слегка качнулись в сторону и выпрямились снова.
На воинов обрушилась туча стрел. За копьеносцами скрывались лучники, решившие обстрелять ряды троллей.
Оргрим поднял тяжелый деревянный щит, лежавший перед ним на снегу, и просунул левую руку под кожаные ремни. Затем подал знак трубачам. Послышалось два протяжных сигнала. Боевая шеренга троллей сдвинулась на десять шагов вперед и застыла.
Оргрим преисполнился гордости. Его воины были лучшими во всем войске Бранбарта. Вряд ли какой-то другой отряд троллей можно было бы остановить, когда они уже двинулись по направлению к врагу.
Солдат накрыла вторая туча стрел. Большинство вонзилось в большие щиты воинов, не причинив вреда.
Катапульты ответили огнем. Сверкающие серебром заряды разбились о лед. Снаряды после первого залпа ударили прямо перед кентаврами. Под ноги людям-коням брызнули осколки льда. Некоторые поскользнулись. Строй смешался. И вот уже навстречу им летят льдины следующего залпа. На этот раз Болтан приказал своим людям целиться немного выше. Снаряды проложили кровавые просеки, но и подстегнули боевую ярость кентавров.
Те диким галопом устремились вперед, оставив ряды людей позади. Один-единственный сигнал рога послужил троллям знаком к атаке.
Оргрим занял место между воинами. Над головами с шипением пронесся второй залп. На этот раз мишенью стал плотный блок копьеносцев. Обстрел лучников прекратился. Кентавры закрывали им обзор.
С оглушительным грохотом столкнулись ряды. Некоторых троллей сбили с ног. Подковы кентавров растаптывали упавших. Воздух наполнился криками и звоном оружия.
В плотном строю Оргрим не мог как следует размахнуться боевым молотом. Он ударил кентавра, находившегося прямо перед ним, бойком в грудь. Бородатый человек-конь рухнул на колени. Удар древком молота пришелся ему прямо над ухом. Противник рухнул навзничь. Оргрим поставил край щита ему на шею и придавил. Веса оказалось достаточно для того, чтобы практически отделить голову умирающего воина от плеч.
Второй кентавр воспользовался тем, что Оргрим открылся. Удар копьем пришелся вожаку стаи в плечо. Узкое лезвие оружия оставило в плоти окровавленную борозду. Рывком Оргрим поднял щит вверх и раздробил древко копья. Затем бросил свой боевой молот и потянулся за оружием противника. Безо всяких усилий он вырвал копье из рук кентавра. Повернув древко в пальцах, он вонзил человеку-коню разбитый конец в грудь.
Ряды кентавров дрогнули. Их подковы скользили. Тролли теснили их, и внезапно полуконей охватила паника. Оргрим увидел чернобородого парня с полуторным мечом; парень, ругаясь, пытался собрать ряды. Однако в конце концов он тоже был вынужден покориться неизбежному. Атака захлебнулась.
Тролли вокруг выкрикивали оскорбления вслед отступающим, другие занялись ранеными.
Отступили и люди, чтобы избежать обстрела катапультами. Повсюду на льду лежали убитые.
Мужество
Альфадас поспешно отвел войска от группы на холме. Бросаться на позиции с катапультами было равносильно самоубийству. Кентавры не выдержали и заплатили высокую цену за излишнее рвение. Отступить было верным решением. Все его планы обернулись против него. Ведь именно тролли должны были попасть под смертельный обстрел, выходя против строя пикинеров. Но вражеский полководец вынудил кентавров атаковать. Интересно, кто этот парень, думал Альфадас, и был вынужден признаться, что имел совершенно неверное представление о троллях. До сих пор они были для него чем-то вроде хищников, созданий, руководствующихся только инстинктами. Но кто бы ни командовал отрядом противника, он умел думать. Несмотря на то что атака, должно быть, удивила его, ему удалось повернуть ситуацию в свою пользу.
Отступление поколебало моральный дух людей. Да, они спасли караван эльфийских беженцев от троллей, но тоже бежали от врага, победить которого стоило им таких усилий. Альфадас знал, что должен поговорить со своими ребятами. Судя по всему, долгие суровые дни обучения были напрасны и они столкнулись с врагом, который мог растоптать их, даже близко не подпуская к себе. Он должен разжечь в своих людях огонь мужества прежде, чем наступит ночь!
Как и в прошлые вечера, они обнесли лагерь стенами из прочной парусины, чтобы защититься от ветра. Беженцы тоже устроились на ночлег. Эльфийские дети с любопытством наблюдали за людьми. Некоторые приносили небольшие подарки, чтобы отблагодарить за спасение. Но почти никому не удавалось найти общий язык с чужаками.
Альфадас как раз собирался взобраться на сани, чтобы держать воодушевляющую речь перед войском, когда Ламби потянул его за рукав.
— Не делай этого, полководец. Ты принимаешь правильные решения и никому не обязан ничего объяснять. Если сейчас начнешь извиняться, только навредишь себе.
— Но нужно что-то сказать, — не отступал Альфадас. — Они не должны считать себя проигравшими.
Ламби потер сломанный нос.
— Как я понимаю, своим приказом ты уберег нас от поражения. Позволь говорить мне. Я поставлю этим ребятам голову на место. Поверь!
Альфадас колебался. Когда негодяй вроде Ламби произносил слова «поверь», то добивался прямо противоположного. И военный ярл, похоже, понимал это.
Герцог с улыбкой взглянул на Ламби, словно мог прочесть его мысли.