под одним давлением энергии, пока он сам при этом работал с иглой, что-то бурча себе под нос.
— Была бы хотя бы эта воля наблюдения, не приходилось бы тратить время на собственное зашивание, — И все же хоть и бубня, Хати так же посматривал временами на привязанный к поясу ананас, которому он не сдерживаясь, улыбался, — Твои идеи сражаться в полной темноте такое дерьмо. Безумству должны быть пределы, даже если речь о тренировках через силу…Да, я повторю это и в следующую ночь.
Улыбнувшись в очередной раз, бледноватый Хати все же позаботился наконец о ране, и спрыгнул с ветки дерева. А следом достав немного еды из приставленного к дереву рюкзака, стал перекусывать, вместе же с этим валя деревья. Шумя сильнее обычного, он выстраивал временное убежище, в котором можно было бы отдохнуть, не выходя из леса.
И хоть недолгая стройка все же привлекла такое нежелательное внимание некоторых зверей, Хати быстро вырвал им голову, и закончил вскоре палатку из деревьев. Уже зная, что звери бурно реагируют только на людей, он перед тем, как улечься, специально помазал свои раны мазями, оставшимися еще с родного острова, а после лег наконец спать.
Несколько дней без перерыва и долгих боев сильно измотали все тело, и истощили все соки. Но ложась с одним пониманием, что он проснется только спустя три часа, он перед сном вновь подумал о препарате, который отключает боль. Подумав способно ли оно отключить боль после сна, Хати все же провалился в сон.
Только ненадолго. Даже не на два часа, ибо как только тело парня неожиданно закололо, а руки напряглись, он всего через полтора часа с начала сна резко раскрыл глаза, и тут же повернул голову в небольшой проем, ведущий на улицу где он встретился взглядом с крупным существом. Что-то похожее на быка смотрело на него целиком красными глазами, и при этом начало учащенно дышать, только и видя перед собой еду.
Но не успел он и дернуться, как в его глаз резко прилетел воздушный болт, заставивший сделать шаг назад, и уже через мгновение ока из деревянной палатки выскочил Хати, ногой вперед, которой он тут же вбил быка в землю. И с одним лишь раздражением от того, что он проснулся, Хати со всего маху ударил кулаком в череп, сразу же его и пробив. Одним ударом, если не считать удара ногой, и без использования какого-либо усиления.
— …Тварь. Я же… всего ничего успел поспать, — И тем не менее, на лице был один лишь гнев. Приложив руки к голове, Хати хоть и не чувствовал никакую боль, за место нее все же ощущал полную усталость, от которой даже тело чувствовало жар, — Инстинкты хоть и позволили проснуться, но…я не могу уснуть снова, — Аж на слегка подкашивающихся ногах вернувшись в свою палатку, Хати просто присел на ее угол, и еще крепче схватился за голову.
Вспоминая дни, когда он после сна все еще чувствовал усталость, но не мог заснуть из-за того, что моментально просыпался от головной боли, Хати просто стал слегка биться плечом об одно из бревен. И одним пустым взглядом смотря на землю, он просто пытался слегка унять ощущение полного недосыпа. Привести себя хоть в какое-то рабочее состояние, чтобы не желать прямо на месте залезть в петлю.
— …Все же стоит попробовать, — И только когда взгляд слегка прояснился, и мысли самую малость вернулись в норму, Хати медленно подобрал свой рюкзак с ананасом, после чего встал на ноги. Только вот в мыслях вертелись две идеи, и хоть он словно уже решил какую именно из них выбрать, непроизвольно посмотрел на ананас, словно прислушиваясь к нему, — Если я возьму у жителей обезболивающее, я возможно смогу поспать. Я больше не выдержу этого…я могу мириться с тремя часами сна, но не с каплями, которые остаются, когда меня будят.
— …
— Я не чувствую в себе даже половины энергии, я навряд ли смогу нормально подраться с теми «титанами», если сейчас встречусь с ними. Нет, я точно в таком состоянии не выдержу.
— …
— Оправдания? Я никогда не оправдывался! — Резко схватившись за ананас, Хати уставился на него буквально разъярённым взглядом, — Но это и тренировкой не назвать, если я буду сражаться в таком состоянии…даже изматывание себя должно быть разумным. Я здесь один, и спасать я могу себя лишь сам.
— …
— Я не сожалею. Я даже не знаю, испытывал ли я хоть раз в жизни это чувство… В любом случае, если они были бы сейчас живы, я бы не просил их помощи, в этом деле даже если бы они были сильнее меня, я должен позаботься только о том, как сделать сильнее именно себя. Полагаться на других в таких вещах полная глупость. И даже с Фейном бы я объединяться не стал, заткнись…я пойду, просто замолчи…
Отпустив ананас, позволив ему спокойно вернуться в исходное висячее положение, Хати медленно посмотрел на свои подрагивающие руки, и все же стал идти вперед. Еще глубже в лес, где возможно был замок с инопланетной плесенью, а возможно и не был. Сейчас Хати лишь пытался найти хоть какого-нибудь противника, который позволил бы ему стать немного сильнее. Превзойти лимиты, которых он достиг, и подняться к новым вершинам, о которых ему говорил его друг.
И хоть правда в пути он не встречал по большей части никого, лишь редких животных, спящих на ветке, он все же через пару часов медленно пути, увидел того, кто не спал днем. Точнее тех, кто не спал. Группы идущих друг за другом небольших ящериц. Один вид их огромных и толстых шей, которые выделялись на фоне остального тела, заставил Хати выгнуть брови и протереть свои глаза, а так же очень сильно выделяющиеся мешки под глазам.
— Огромный красный волдырь на шее. Как это мерзко, — Положив руку на свою саблю, Хати еле подойдя поближе, привлек внимание всех. И встретившись с ними взглядом, Хати явно заторможено начал вытаскивать саблю из ножен, словно чего дожидаясь. И вскоре…
— Т-я-я-я-я! — Каждая ящерица раскрыла рот, и из них вышел невероятно громкий крик, возможно распространившийся даже на множество километров. Но только и дернув бровью, Хати лениво взмахнул саблей, но тем не менее послал слеш, который добравшись до каждой ящерицы, попросту разделил их пополам с необычайной легкостью.
У-у-у-у*
Однако откуда-то из глубин леса раздался еще один звук, только более глубокий. Таящий в себе мощь и в то же время угрозу.
— Благодарю за то, что