глаза, и трясущимися руками зачесал волосы назад, — по этой причине пигмент моих волос поменялся. Ву-ву-ву, хочешь испытать это на себе? Не будет боли, просто со временем придет веселье, с которым будет легче убивать.
— Возможно, — Произнес Хати безразличным голосом, но при этом кивнул головой. А Фейн, только и порадовавшись этому, сунул руку в карман, из которого вытащил четыре закрытых шприца, в которых была красная жидкость.
— Их достать не так легко, но у меня есть хороший доступ к ним. Правда будет как-то грустно, если я не получу ничего взамен. Но я и так знаю, чего я хочу. Знаешь, а? Я хочу, чтобы ты стал моим напарником. Другом. Ладно?
— А что…ты еще способен мне предложить? Становиться напарником в обмен только на эту интересную вещь, я не буду.
— Да ладно, а что еще нужно? Говорить откуда я их беру, я не буду, — Хати лишь покачал головой на жадный вид Фейна, и постучал пальцем себе по голове, — Ээ…Хочешь получить от меня мою голову?
— Знания. Расскажи о местах, которые ты посещал, о самом удивительном, что ты видел или о чем ты только знаешь, но еще предстоит увидеть, — Не успел Хати даже договорить, как Фейн уже на половине речи наклонил голову. И лишь скривив лицо, просто покачал головой.
— Я не путешествую. Мне не хочется, это долго и нудно. А в этом месте, в отличии от всего мира, есть то, что может сделать тебя веселее. К тому же, кому как не мне знать о проблемах, которые там скрываются? Знаешь, мне ведь даже пришлось распространить новость о том, что за мою голову не назначена награда, чтобы до меня меньше докапывались люди, которые могут приходить из моря.
— Вот как… Тогда нет, меня не интересуют люди, которые даже не открывают новые места… Вместо этого я отправлюсь к центру, но просто ради тренировки. Мох я твой трогать не буду, меня и близко не интересует помощь людям
— У-у-у…Грустненько, но ладно. Верю твоим словам, мой нюх говорит мне, что ты не подведешь. Правда нюх? Да, говорит правда. Ладно, шутка, — Фейн махнул рукой, как только Хати посмотрел на него сухим взглядом, — Значит на этом разойдемся, — Приспустив уголки губ, Фейн показал грустный взгляд, и только увидев, как Хати молча развернулся, помахал ему рукой, — Если будет интересно, можешь спросить жителей где меня искать. Я попросил их направлять интересующихся ко мне…А если захочешь подраться, я тоже буду рад, ты противник поинтереснее, чем тот пиратишка.
— Может чуть позже, — Лишь с очень слабой ноткой интереса ответил Хати, и все же спокойно отошел от него на значительное расстояние, уже не думая о том, что он может ударить в спину, — Псих какой-то.
Ну а Фейн же, смотря за уходящим Хати, посмотрел на ананас, по которому тот все еще хлопал рукой, — А он шизоид видимо. Такие часто забавные, — Покивав сам себе головой, Фейн так же повернулся спиной к Хати, и перед уходом просто с улыбкой посмотрел на место, где один варан убил трех сопровождающих парня, — Мы точно еще встретимся.
* * *
Ночь на острове наступила всего через пару часов после расставания Хати и Фейна.
Парень все это время шел уже один в полном спокойствии. Никакая группа пиратов больше не жужжала под ухом, и Хати какое-то время спокойно создавал шум, привлекая группы противников, с каждым из которых он старался справиться одними голыми силами, без каких-либо навыков.
О самих навыках правда он конечно не забыл, лишь специально оставлял большую часть выносливости на оставшийся вечер. И вскоре она пригодилась. Находясь очень глубоко в лесу, возможно даже уже у своей цели, при потемках первое, что он встретил, были полчища красных глаз. Света даже малейшего в лесу не было никакого, возможности ориентировать почти не было даже у Хати.
Но только и понимая, что такой исход исключительно великолепен, он попросту приготовился к нападению с помощью собственного усиления. Тело напиталось энергией, загудел ветер, а от рук стал исходить еле заметный белый туман. Правда единственное о чем думал Хати, это об лекарствах, которые показал ему Фейн.
То, что помогает местным развиваться, даже не смотря на удивительную силу зверей, и при этом оставаться в живых. И хоть он как никто понимал, что отсутствие боли может быть катастрофическим, он так же понимал, что это и невероятно полезная функция, способная довести тело до еще большего предела.
— Если совместить это лекарство и технику, которая позволяет пародировать адреналин, можно и правда тренироваться огромный промежуток времени… — Наклонив голову, на глаза Хати все же попался огромный медведь, который подошел на пару метров к нему. Только после этого парень все же очистил свои мысли, и был вынужден отбить резкий удар лапы, после чего тут же вбить голову медведя в землю, — Выжил…нужно еще сильнее.
Прижатый к земле медведь, и окружившие его звери сразу зарычали, и Хати сущее мгновение вошел в парирующий стиль, начав в первую очередь отбивать все удары, и только во вторую наносить свои. Тем не менее, резкие и хлесткие удары, которые первое время создавали даже слеши, привели к результату, который Хати и хотел. Его руки омыли кровь зверей.
— Стиль рыб основан в первую очередь на усилении себя через воду. И ее можно добыть даже в самых экстремальных или жарких условиях, — Отбив прилетевший шип какой-то огромной креветки, Хати тут же сжал кулаки, и встал в стойку рыбо-человека Накула, — Подводное давление, — И совершив попросту дикий удар по воздуху, Хати выпустил не только волну воздуха, но и кучу капель крови, которые разлетевшись вперед…просто ударились об зверей, посбивав всех с ног. Но кровь на руках закончилась, и Хати пришлось сразу же омачивать свои руки в крови еще одного существа, — На этот раз эффект будет в три раза сильнее. Подводное давление!
БАХ*
От удара по воздуху, сама земля разошлась по сторонам, прямо как и когда-то Накул заставил разойтись воду. Но только и вновь омыв руки кровью, Хати быстро пошел на сближение с каждым противником, на этот раз все же учась использовать техники вблизи.
* * *
— М-м-м. Каким образом вообще теоретически можно пробудить эту волю, — Сидя на ветке дерева, Хати с бледноватым и промокшим от холодного пота лицом зашивал три крупные раны на своей груди.
След от когтей, который явно в будущем станет шрамом, к удивлению даже не кровоточил. Точнее, вся кровь в ране насильно не выходила из раны, и старалась свернуться