— Ланс! — первым, встречать их выбежал не хозяин дома и даже не его жена. Стоило Снеже выйти из машины, как она заметила мчащуюся к ним собаку. — Ланс, место! — Марк прикрикнул на собаку, но, кажется, в этом семье слушаться не приучены даже питомцы. Проигнорировав приказ, лабрадор обогнул автомобиль, дождался, когда Катя раскроет объятья, а потом запрыгнул на девочку, удобно устраиваясь лапами на тоненьких плечах.
Катя залилась веселым писком, параллельно пытаясь отплеваться и отвернуться от во всю лижущего ее собачьего языка.
— Фу, Ланселот! Фу! — попытки ее были очень уж неуверенны, пес только с большим рвением вилял хвостом, продолжая вылизывать лицо гостьи.
— Сама виновата, Котенок. Приучила, теперь наслаждаясь.
С поистине удавьим спокойствием, Марк обошел машину, миновал «безобразие», достал из багажника привезенные ими сумки.
На вопросительный взгляд Снежи отмахнулся.
— Не обращай внимание. Им это нравится. А попробуешь возмутиться, выслушаешь о том, что у собаки язык куда чище, чем человеческий, а еще о том, что раз с мальчиками ей целовать рано, то лишать ее возможности получить капельку нежности хотя бы от собаки — жестоко.
Разъясняя ситуацию, Марк подошел к Снеже, взял за руку, потянул в сторону дома.
— Умыться не забудь потом, хорошо? Вряд ли дедушка с Мариной будут рады целовать тебя после Ланса.
Бросив дочери напоследок, Марк направился к дому. Красивому. Большому. Новому дому. Снежана даже успела немного осмотреться. Двор был ухоженным. Вдоль дорожки высажены кусты пионов, чуть дальше — чистый газон, который в этот самый момент поливался из распылителя. В углу, ближе к забору, — застекленная беседка под стать дому из теплого коричневого кирпича.
— За домом — сад, — начал пояснять Марк. — Пообедаем, а потом папа обязательно поведет тебя туда. Там его розы — любимая тема для разговоров и предмет для гордости. Там же, за домом, спуск к реке. Рыбалка, помнишь? Купаться тоже можно было раньше, но сейчас мелковато. По течению намывают песок, речка обмельчала. Об этом тебе тоже расскажут, не волнуйся.
Внимательно слушая мужчину, сжимая его руку с каждым шагом все сильней, Снежана незаметно для себя оказалась совсем рядом с домом. Почувствовала, что Марк остановился, последовала его примеру, подняла взгляд…
— Привет, сын, — на пороге дома стоял мужчина. Он выглядел на свой возраст, возможно, даже чуть моложе. В отличной физической форме, без пивного животика, джинсы и тенниска сидели на нем очень хорошо. Мужчина был одновременно очень похож на Марк и совсем не такой. Оценивая Леонида с профессиональной точки зрения, Снежа отметила схожесть взглядов и различие некоторых черт. Самойлов старший улыбался, облокотившись о парапет. Руки в карманах, волосы чуть по — мальчишески взъерошены. Пышные, но с явной проседью, а еще скулы впалые…
На какое‑то время забыв о волнении, Снежана вспомнила о том, что сказала тогда Марина. Перед ней стоял больной человек. Это видно. По худощавости лица, по теням под глазами, по четко очерченной линии рта и щек. Но, бросив взгляд на Марка, Снежа поняла, что он этого не видит. Улыбается, поднимается по ступенькам, тянет ее за собой, останавливается в шаге от мужчины, так похожего и одновременно настолько не похожего на него, протягивает руку.
И Леонид берет его руку в свою, пожимает, а потом тянет на себя, заключая в объятья, хлопает по спине. И это выглядит так… Так правильно, что Снежана теряет дар речи. Просто смотрит в лицо мужчины, улавливая его смеющийся ответный взгляд.
— Снежана? — он обращается к ней только выпустив наконец‑то сына из захвата.
— Добрый день, — она тоже протягивает руку, и ее ладошку на мгновение стискивают в теплых худых пальцах, а потом отпускают.
— Рад знакомству, Снежана, — от волнения не осталось и следа. Не было сурового сканирующего взгляда направленного на нее, не было наигранности в улыбке мужчины, не было неловкого молчания. Он действительно был рад. Это чувствовалось. — Знаете, сколько всего я уже услышал о вас? Вряд ли знаете, но представить можете.
— Могу, — Снежа смущено улыбнулась. Она представляла себе не только сколько всего, но и что именно. Вряд ли Марина стала петь ей дифирамбы. Особенно после того, как в одну из ночей мчала в город в том числе и для того, чтоб вправлять ей мозги.
— Не волнуйтесь, — видимо, Леонид относился к весьма проницательным людям. — Только хорошее.
— Ну, наконец‑то! — вслед за мужчиной, на пороге показалась уже его жена.
Марина распахнула дверь, принося с собой целый букет запахов, доносящихся, судя по всему, из кухни.
— Вас только за смертью посылать, Марк! Договаривались же к полудню.
— А ты давно пыталась поднять Катю раньше десяти, Марина? Завтра можешь попытаться. Я не против, только йодом царапины сама мазать будешь и синяки с фингалами тоже, когда она отбиваться станет.
— Не скидывай все на Котенка, Марк. Или ты готов признать, что тобой руководит женщина? Не просто женщина, прошу заметить! А двенадцатилетняя женщина! Кстати, — не давая пасынку возможности ответить, Марина перевела взгляд на Снежу. — Господи, — а потом чуть не подпрыгнула.
Да уж, такого приветствия Снежа не ожидала. Но, как ни странно, не обиделась. Только улыбнулась.
— А я думала, они соврали. А вот оно как, — женщина склонила голову, оценивающе разглядывая новую прическу Ермоловой. — Неплохо, — потом кивнула. Снежане вряд ли могло показаться, но в этот самый момент мужчины переглянулись. Хорошо, хоть не выдохнули облегченно. — Если честно, я думала, все хуже.
— Спасибо, — не понимая толком саму себя, Снежана искренне улыбнулась. Ну, вот что за человек? Это комплиментом явно не назовешь, но злиться и язвить в ответ не хочется.
Солнышко как‑то незаметно пригрело, горяча спину, Марк подошел ближе, притянул к себе за талию, удваивая а то и утраивая удовольствие от момента. И ругаться не хотелось. обижаться тоже. А вот стоять и улыбаться — в самый раз.
— А где Котенок, кстати? В машине что ли оставили, изверги? — Марина перевела суровый взгляд на Марка, проследила за направлением его кивка, а потом застыла. — Ланс! — на нее собака отреагировала приблизительно так же, как на Марка. В смысле полностью проигнорировала, продолжая лобызать до сих пор смеющуюся девочку. — Ланс! — виляющий во все стороны хвост свидетельствовал о том, что кричи она хоть день напролет, эффект будет один.
А дальше произошло первое из череды событий того дня, заставившее Снежану задуматься.
Без слов, Марина обернулась к мужу, бросила взгляд в его глаза, и все. Она не кивала, не просила, ничего не делала. Посмотрела.