25.10.28
Встреча с Джагадишем Босом. — О духовном опыте Е.И. Рерих
<…> Е.И. очень рада, что мы едем в Лондон, увидим музеи, редкие коллекции и, что очень важно, почувствуем [духовно-психологическую] атмосферу. К 4 часам пошли втроем с Н.К. к миссис Финч на чай. Люди все те же, неинтересные, но пришел сэр Джагадиш Бос и долго и много говорил. Очень интересный человек, большой ученый, конечно, эгоцентричен, но многое говорил замечательно, как будто из Учения. Говорил, что любит сильных врагов, ибо потом они им же превращаются в друзей. Ибо он любит борьбу. А одобрение или порицание слабых людей ему не нужно. Говорил, что мы все тонем и нуждаемся в просвещении, которое начнется через искусство, науку, духовность. Также говорил, что во всех странах надо искать лишь лучшее, что его идеи интернациональны; еще сказал, что ученики должны искать учителя, а не он их. Очень увлекательно говорит. Ему около 70 лет, а он такой живой, подвижный, его поддерживает психическая энергия. На завтра пригласил меня и Франсис на чай и взять у него интервью.
Вечером Е.И. вспомнила, как она и Сестры 0[риола] и Щхон По] летали [в тонком теле] под водой, видели затопленный город, дома с плоскими крышами — ей кажется, что [это было] на севере Сиб[ири]. Сестра О [риола ростом] очень высокая, а вторая Сестра маленькая. Когда они опустились в воду, она сказала: «Вот видите, совсем не мокро».
Большие перемены плана места. Е.И. думает, что многое из-за ее здоровья изменено. Ибо, когда ее теперь лечит Луч, который работает в такт с ее сердцем, — все время было хорошо, а недавно, когда Луч оторвался, — это болезненно отразилось на ее сердце, как бы ударило ее. <…>
26.10.28
Визит к Джагадишу Босу
<…> [Только] начали с Е.И. вставлять новые места в Книгу, как подошел мистер Харди, солиситор[223] — мы делаем доверенности для Н.К. и Яруи от нас и Учреждений.
После ланча закончили с Е.И. Книгу и поехали к сэру Джагадишу Босу. Живет он в большом доме, богато, считаясь с индусским стилем. Очень много говорил о себе, показывал, как о нем замечательно пишут. Показал очень интересный опыт с уже увядшим листом, который поставил стеблем в бутылочку со стимулятором — и лист на наших глазах стал оживать и выпрямляться, пока совсем не ожил.
Он большой ученый, но уже стар, около 70, и любит себя и свою славу до нелепости. Сидели у него до 6 [часов]. Пришли уставшими. <…> Мы понесли сэру Босу монографию в подарок и пригласили быть Почетным советником Музея, на что он согласился. От имени Н.К. сказали ему, что в станции будет питомник его имени. Он поблагодарил, сказал, что там идеальное место для известных растений и опытов на высоте 12 000 [футов].
27.10.28
Работа над книгами Учения. — Предсказания о будущих трудных временах в США. — О воплощениях Учителей. — О разном
Утром Н.К. диктовал мне вставку в книгу Шамбалы — «Light of the Desert» [ «Свет Пустыни»]. Затем мы вставляли новые места в «Агни-Йогу» и «Криптограммы [Востока]». Потом я с Е.И. и Н.К. просмотрели «Общину», отмечая перемены для перевода на английский.
Е.И. и Н.К. беседовали со мной и просили указать Кругу на с. 250 в третьей Книге, а также во второй, где говорится о монгольском кафтане[224], если будут разговоры о переменах плана. Н.К. говорит, что есть вещи, которые не следует говорить.
Затем, мы должны продолжать хвалить Поруму, веря в ее огромные силы, талант, самоотдачу, новые идеи во всем — искусстве, науке. То, что говорила ему[225] Е.И., — правильно. 1928 и 1929 годы удачны, 1930 труднее, а 1931 еще труднее, и в стране будут затруднения, и у нас — вероятно, с Домом, как раз к тому времени, когда подоспеют платежи[226].
Н.К. говорит: «Когда мы наблюдаем процессию муравьев, мы не видим, когда один останавливается, ибо у него зуб болит, а у другого — нога. Мы многого и не видим, но общий план идет, а детали варьируются, ибо жизнь их вносит и свободная человеческая воля. Так мы должны расширять сознание и понимать Учение».
Днем мы с Франсис и Е.И. читали Учение и я записывала его. Мастер Серапис был великим Платоном. Мастер Ракоци был Сен-Жерменом. Е.И. говорит, что Мастер Серапис, даже когда Блаватская сказала что-то, чего Мастер Серапис не говорил, не опроверг [сказанное], ибо хотел увеличить ее авторитет, который и так подрывался ее же сотрудниками. То же делал и М.М. И вот в чем видна мудрость Иерарха. М.К.Х. иногда и говорил кое-что о М.М., чего не следовало тогда делать. И некоторые Его письма М.М. предложил Ему сжечь, но Тот отказался, ибо предпочитает полностью платить свою карму. Но Он был младшим Братом в Иерархии, а М.М. — старшим.
Платон в [19]24 году ушел на Юпитер, и до этого [события] следующим Владыкой Шамбалы был назначен М.М. Великий Платон был Им до того времени.
У Е.И. было видение — собрание неоплатоников[227] в школе — все в белом работали у низеньких столов, что-то записывая. Кто-то удивительно красивый, весь лучезарный был тоже — она его в первый раз видела и думает, что это М[астер] Илларион. Вечером, когда мы с Франсис тренировались одни, была чудесным образом принесена тибетская медная монета. Были очень сильные вибрации — они[228] говорят: как в Лондоне.
Мы должны послать Е.И. шубу из антилопы на два номера больше моего размера и длиннее, а также книгу о жизни Оригена.
28.10.28
Деловые вопросы. — Поездка к непальской границе
Утром немного беседовали с Е.И., адо того обсуждали с Н.К. содержание телеграммы домой. Н.К. сказал, чтобы послали телеграмму, твердо настаивая не превышать первоначальную цифру, согласованную с архитекторами. Конечно, они уже ее превысили, но, может быть, получив эту телеграмму, они будут тверже, не соглашаясь на все перерасходы архитекторов, которые им скоро сядут на голову. Потом опять беседовали с Е.И. и Н.К. о том, что собрания должны быть редкими, записи прошлого собрания должны быть прочтены и все должно быть зафиксировано — все мнения: и за, и против, и кто именно [как голосовал]. Надо соблюдать достоинство на собрании, не тратить времени на глупости и шутки. Написать плакат — дисциплина, отсутствие раздражения и соизмеримость. Это говорила Е.И. Хотя все это было сказано Н.К. несколько лет тому назад и привезено Авирахом в книгах.
В 11 часов утра мы поехали с Н.К. и Светиком на непальскую границу, по дороге в Сандак Пу Там по этой дороге, возможно, позже они поедут выбирать место. Очень интересная деревня; старая ступа, кругом грязь ужасная, и даже солдат нет — вот и вся непальская граница. Затем на обратном пути мы остановились у скалы Гам. Там мы взобрались на самый верх и увидели место, где лежит пророчество[229]. День очень туманный, пейзажа не могли видеть, а говорят, он изумителен. Затем поехали домой. К чаю пришла миссис Финч. <…>
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});