Нет, тьма сожри, не спас бы. Ты был со мной, когда нас атаковали, и ты погиб, не убив ни одного врага.
Это была столь горькая мысль, что Мира расплакалась. Внезапно страх отступил - горе вновь оказалось сильнее его. Озноб начал утихать.
- Я не нарушу слова, - сказала себе Мира, упиваясь самоубийственной силой этих слов. Я - первородная, я - потомок Янмэй Милосердной. Я лучше умру, чем нарушу слово. Лучше умру... Я одинока, больна, беспомощна и напугана, есть только одно, за что могу любить себя: я не нарушу слово...
Она достигла дна отчаяния, и падение прекратилось. Мира закрыла глаза и неожиданно забылась сном.
* * *
Следующим утром Мира поняла, что существует способ сдержать слово и при этом остаться в живых. Хотя бы попытаться.
Графиню Сибил всегда сопровождает вооруженная охрана. Если все время держаться к ней поближе, будешь в сравнительной безопасности. Есть также следует только вместе с графиней, одни и те же блюда. Сир Адамар не рискнет отравить правительницу Нортвуда и вызвать огромный скандал лишь для того, чтобы избавиться от девчонки. Ну, скорее всего, не рискнет...
Когда Мира, одуревшая от бессонницы и переживаний, выбралась к столу, леди Сибил успела уже побывать на пробежке и позавтракать. Служанка, знающая вкусы юной леди, сунула в руку Мире чашку кофе, и девушка бездумно хлебнула напитка. Кофе, как выяснилось, не содержал яда.
Леди Сибил задала несколько вопросов о вчерашней прогулке. Мира отделалась общими фразами, но не смогла скрыть своей симпатии к Бекке.
- Она такая... она... - слова "спасла меня от смерти" пришлось задавить в горле, - Бекка - истинно благородная леди!
Графиня хмыкнула.
- Ну, что же... Возможно, я ошибалась в ней, - тон леди Сибил, впрочем, не допускал и намека на сомнения. - Дитя мое, говорят, тебе нездоровилось ночью?
Болтливые твари!
- Да, миледи, но сейчас уже лучше. Я набираюсь сил.
- Вот и прекрасно. Я отправляюсь в церковь, не желаешь ли составить мне общество?
- С удовольствием, миледи.
Это было очень уместно. Как и ожидала Мира, по дороге в часовню их сопровождала шестерка всадников. Стук копыт и хриплые покрики: "Дорогу графине Нортвуд!" - разогнали страхи.
В церкви графиня прочла несколько молитв, чуть заметно шевеля губами, опустив колени на бархатную подушечку перед скульптурой Праматери Сьюзен. Затем неторопливо обошла храм, бросила по нескольку агаток в каждую чашу для подаяний: для хворых, для убогих, для служителей церкви. Мира имела время и возможность подумать, но ничего дельного не шло в голову. Зато девушка ощущала покой и наслаждалась им. Она вышла из храма, почти восстановив силы.
За обедом Мира тщательно следовала правилу и брала в рот лишь те яства, которые вкушала графиня. Леди Сибил любила мясо с кровью, острые приправы, подливы, настоянные на крепком вине. Миру мутило от всего этого, и, чтобы не остаться голодной, она набила желудок лепешками. Вряд ли кто-то сумел бы подмешать яд в лепешку!
После чая служанка подала письмо, и оно вновь оказалось для Миры. Бекка приглашала кататься на гондоле по Ханаю. "Боюсь быть назойливой, - писала южанка, - но вчерашняя прогулка оставила во мне столько впечатлений. С кем и обсудить их, как не с тобой?" Мира отказала ей. Было бы подлостью навлекать на Бекку угрозу, которая нависла над самой Мирой. Особенно если учесть, что охрана Бекки не так уж велика. Южанка претендует на брак с императором, стало быть, всей ее семье служат не больше полусотни рыцарей.
Мира осталась дома. Отобедав, графиня занялась чтением. С самого прибытия в Фаунтерру она читала одну и ту же книгу - "Любовные истории Блистательной династии" - и продвинулась лишь страниц на тридцать. Леди Сибил не умела читать быстро, подолгу застревала на каждой странице и вскоре изнемогала от скуки. Глядя, как графиня тщится заставить себя смотреть в книгу, Мира предложила:
- Не хотите ли, чтобы я почитала вам, миледи?
Это оказалось прекрасной идеей. Мира читала вслух быстрее, чем леди Сибил глазами. К тому же, девушка вкладывала выражение, эмоции, да еще какие! Вчерашний день оставил в ее душе богатейший запас: был и азарт, и тревога, и надежда, и радость спасения, и страх - очень много страха. В книге заходила речь о молодой девушке - Мира представляла себе Бекку и читала с неподдельной теплотой; дело касалось лошадей - и она вспоминала рыжего жеребца, летящего через пропасть; упоминался браконьер или разбойник - Мира вновь чувствовала острие копья на своей груди. Леди Сибил оживилась, стала слушать с интересом, порою даже тихонько ахала. Солнце клонилось к закату, а у девушки пересохло в горле, но графиня велела зажечь свечи, налила Мире кубок вина и настойчиво попросила читать дальше.
Мира была рада. День миновал - без приключений, почти без страха. Она дожила до вечера. Пусть так же пройдет и завтрашний день, и послезавтрашний... Рано или поздно Адамар убьет Шута Менсона, или Плайского старца, или Леди-во-тьме: все они - наследники престола, и должны умереть, согласно плану. Случится новое убийство, и император поверит в опасность, и тогда мы сможем вновь прийти к нему за помощью! Янмэй Милосердная, сделай так, чтобы следующей жертвой оказалась не я!
Однако Мира ошибалась: день еще далеко не окончился. Когда солнце закатилось и в особняке засияли свечи, к ним пожаловал гость.
* * *
- Миледи, к вам пришел некий сударь, - доложил лакей, - он назвался Марком.
Графиня встрепенулась.
- Лордом Марком? Какого рода?
- Нет, миледи, он не называл себя лордом, и имени рода не назвал. Просто - Марк.
- Что ж... - леди Сибил встала, провела руками по волосам, откидывая их назад. Что-то от пантеры или тигрицы было в ее движении. - Проводи его. Но перед тем зови мечников. Пусть будут рядом, наготове.
Лакей вышел, и Мира в тревоге уставилась на графиню:
- Кто он, этот Марк?
- Марк, милая моя, - это глава протекции, тайной стражи императора. Ворон Короны. Он прилетает выклевать твои глаза перед тем, как палач отсечет голову.
Мужчина, вошедший в комнату, был не слишком высок, хотя и крепок. Одет в черный камзол и бриджи, на ногах лакированные туфли, на поясе шпага и кинжал. Забавной франтовской деталью смотрелся белый шейный платок. Лицо его было тонкогубым и скуластым, щеки покрывала щетина. Он выглядел зажиточным горожанином - не знатным, но крепко стоящим на ногах.
- Здравия вам, леди Сибил, леди Глория, - сказал он, подходя.
Графиня смотрела ему в глаза.
- Стало быть, его величество решил унизить меня допросом? Этому не бывать. Адриан хочет спросить меня - пусть сам спросит, и я отвечу. Адриан хочет видеть меня на плахе - пусть прикажет, и я приду на плаху, тьма меня сожри. Но простолюдин не будет допрашивать графиню Нортвуд!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});