Мне нужно увеличивать нашу десантную группу. Необходимо человек десять разведчиков и пять – семь для охраны наших птичек и базового лагеря.
Так прошёл почти год. Моей команде удалось установить ещё один портал в Воронежской области. А дальше начался кошмар. Я мотался с ребятами между точками на нашей воздушной кавалерии. Мы сильно уставали от этого напряжения, а нашим союзникам требовалось значительное увеличение трафика через окна, что это чуть не привело к трагедии. По требованию заказчика мы вылетели в Нижний, провести группу «паломников» с оборудованием и несмотря на неблагоприятную погоду, решили взлетать. Из-за плохой видимости один из нас врезался в дерево. Слава богу, остался жив, но теперь будет долго восстанавливаться.
Поэтому, когда мне настойчиво предложили провести серию исследований моего влияния на порталы, вернее защитное поле, я согласился. Пришлось значительно сократить нашу деятельность, ну благо пришла зима и это стало нетрудно. Я пару месяцев торчал во Владимире. Мирило меня с ситуацией только то, что со мной вся семья. Оба ребёнка и три жены. Рита скоро родит, поэтому я не особо сопротивляюсь непрерывным анализам, включая пункцию мозга. Меня опутывали датчиками, сканировали в различных режимах. Домой приходил злой и усталый от своей нынешней роли лабораторной крысы.
Нам выделили домик на территории режимного учреждения. По крайней мере там существовал пропускной режим. Пользуясь моментом, мы ходили по магазинам, здесь даже драматический театр есть. И мы, конечно, почтили его своим присутствием. На мой взгляд шла заумная хрень, но женщинам понравилась. Я думаю, что важнее для них был не спектакль, а возможность навести марафет и выйти в свет в красивых вечерних платьях. У нас то в Ближнем не особо в них походишь.
Когда к исследованиям моего организма подключились физики, дело потихоньку стронулось с мёртвой точки. Они пытались определить уникальные параметры моего биополя и его влияние на защиту портала. Поэтому, к сожалению моей семьи, вся лаборатория вместе с нами перебралась в Яранск. У портала учёные развернули свою аппаратуру, а я наслаждался тем, что меня перестали доить. Я с умным видом сидел в кресле рядом с силовым полем и слушал умных людей. Руководитель физиков, Марк Евгеньевич, просвещал меня на элементарные около физические темы. У нас образовался небольшой кружок по интересам. Наш руководитель, академик, заведующий кафедры ведущего ВУЗа страны, уже пожилой, за семьдесят, был необыкновенно интересным человеком. Худощавый, среднего роста, с обаятельной улыбкой, Марк Евгеньевич обладал профессиональным для лектора, мягким, бархатистым голосом. Я был готов часами слушать его на любые научные и не только темы. Это могли быть разговоры о медицине, космосе, физике, о забавных экспериментах и так далее. Вторым членом нашего кружка был Слава, улыбчивый и приветливый парень тридцати лет. К этому возрасту он растерял большую часть своей шевелюры, но приобрёл звание кандидата физико-математических наук. Специалист по нано-кристаллам и физике твёрдого тела, удивительно эрудированный парень. Эта парочка явно сработалась, буквально понимая друг друга с полуслова. Ну и третьим членом клуба являлся ваш покорный слуга. Эти двое неугомонных частенько пытали меня о наших путешествиях по прошлому. Особенно Слава, судя по фанатичному блеску глаз, мечтал попасть в нашу компанию хроно – путешественников.
Вообще, в этом коллективе были представители различных направлений физики. Это квантовая физика, электродинамика, специалисты по нанокристаллам и прочее. И конечно для создания новых приборов в группу включили инженеров – электронщиков и программистов.
– Витенька, – это наш руководитель так с высоты своего возраста именует меня.
– В моей лаборатории мы проводили эксперимент. Взяли кристалл бериллиевого сплава, размером 2 х 3 мм. Раскачали его структуру, в результате спалили пол этажа корпуса. Получили шаровую молнию, 10 в пятой степени ампер на квадратный сантиметр. Вот только собрать эту энергию пока не получается. Вот, за чем будущее. Зачем нефть и газ, нанокристаллов море, только качай энергию.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– А вы же, батенька, представляете собой большой природный бионанокристалл, то есть ты состоишь из мини кристалликов, с зёрнами порядка нанометра. Каждый из них рождает такой вот луч, каждая из таких мини частичек имеет вектор «Е» и выдают наружу огромный вектор напряжённости электрического поля. То есть электрически активные клетки твоего тела, в частности нейроны, поглощая энергию, допустим из космоса, выдают в одинаковой фазе направленный вектор «Е» и возникает интересный резонанс, и по направлению они совпадают. Вот этот согласованный вектор напряжённости создаёт огромное количество энергии, достаточное для пробития силового поля. Всё, в этом твой секрет, Виктор.
Фу, а я-то в глубине душе был уверен в мистическом происхождении моего феномена, на худой случай в божественном. А, оказывается, я просто набор нанокристаллов. Просто их вектора напряжённости по непонятной прихоти природы смотрят в одну сторону.
Что касается наших исследований, то вот его теория.
Что принято считать индивидуальным биополем, Марк Евгеньевич называет волновым пакетом (цуг волн). Клетка человека излучает уникальный электромагнитный волновой пакет. В комплексе человек является носителем, пусть будет «биополя», являющегося результатом наложения цуг.
И в результате наложения цуг происходит резонанс. Меняя его частоту, можно получить минимальную или максимальную амплитуду. Последняя может достигать огромных, космических величин. В моём случае учёный считает, что уникальная частота резонанса позволяет точечно прокалывать силовой экран, развивая сумасшедшие энергетические показатели. И вот над этим они и бьются сейчас. Пытаясь подобрать ускользающий диапазон частоты.
Мы провели сотни опытов, перемещались между порталами. Других «пациентов» подтягивали для участия в опытах. Пока наконец нашей группе не удалось, пусть на мгновение, снять силовое поле. Теперь стало ясно, что мы на правильном пути. К весне был создан комплекс оборудования, позволяющий на несколько минут открывать портал. Допустим, я свободно снимал защиту и держал её сколько угодно долго. А вот для нашего оборудования требовалась небольшая мини ГЭС рядом, необходимая пиковая мощность порядка 350 кВт. А также в комплект оборудования входила мощная батарея суперконденсаторов. Так называемые ионисторы, помесь конденсатора и химического источника тока. Выходя на пик мощности, комплекс выдавал импульс в 1000 ампер.
Так, что нашему руководителю приходилось на время экспериментов договариваться с местными энергетиками. И, к сожалению, не было даже речи о создании мобильного источника питания для нашей группы. Поэтому, когда мы смогли стабильно прокалывать защиту наших порталов, меня потихоньку освободили от этих занятий наукой.
С одной стороны, было ужасно интересно приподымать завесу тайны. Мы, практически создали машину времени.
С другой, мне очень не хватает наших путешествий. Дальних полётов и неожиданных открытий. А как здорово было опять собрать нашу группу воздухоплавателей. Получив разрешение, мы начали собираться в очередное путешествие. Перед переходом меня пригласил на посидеть Марк Евгеньевич. Мы собрались уже привычной нам тройкой за чашкой чая. Мой бывший руководитель был немного задумчив. Неожиданно он прервал наше увлекательное обсуждение о будущем перелёте.
– Витя, я хотел поговорить с Вами на одну деликатную тему. Надеюсь, что вне зависимости от результата нашей беседы, её содержание останется между нами.
Дождавшись моего кивка, он продолжил:
– Понимаете, Виктор. Наши исследования по нынешней тематике закончены, мы достигли очевидных успехов, и наш наниматель остался доволен. Мы все заработали дивиденды на этом.
– Вопрос о другом, мы со Славой и нашим электронщиком, разработали некий прототип прибора. Задались целью изменить вектор напряжённости твоего поля, чтобы совершать временные проколы на заданные промежутки. Сейчас ты прыгаешь на фиксированный промежуток, составляющий 994 года. А почему не прыгнуть на тридцать лет и попытаться не допустить катастрофу. А почему не прыгнуть на две тысячи лет и не пообщаться с нашим господом. Ты как, Виктор, не против?