Читать интересную книгу Поэмы Оссиана - Джеймс Макферсон

Воинским гневом уж кипит.

Дубы столетни загорелись,

И тучи заревом оделись.

Уллин

Встает Морвена вождь Фингал;

Оружье грозное приял:

Стрела в колчане роковая,

На груди рдяна сталь видна,

Копье, как сосна вековая,

И щит, как полная луна,

Воссевшая над океаном

И вся подернута туманом.

Хор бардов

Мелькают, сеются, падут

Враги пред ним, как неки тени;

Иль быстроногие елени

На зыби мшистые бегут.

И стала вкруг него равнина,

Как смерти мрачная долина.

Уллин

Падут, и не избег судьбин

И ты, Тоскар, о Старнов сын!

Локлинских чад о грудь надежна!

Сон смерти скрыл твой юный взор.

Ты пал в полях, как глыба снежна,

С крутых отторгнутая гор.

Паденья шум в лесах раздался,

Высокий холм поколебался.

Моина

(встает и прерывает песнь Уллина)

Какую смерть, о бард, напоминаешь мне?

Тоскар, несчастный брат, погибший на войне

Фингаловым мечем, мне стоил слез довольно.

Уллин

Фингалом нанесен удар тебе невольно.

Морна

Он прелестей твоих еще тогда не знал.

Моина

Конечно, предо мной не винен в том Фингал.

Случайность браней то, судьбы случайность гневной.

Ах! естьли б мой отец о смерти сей плачевной

Забыть, утешиться от времени возмог,

Была бы я тогда, была бы без тревог.

Но нет; ничто отца не развлекает муки:

Ни бардов пение, ни арф согласны звуки,

Ни шум, восторг пиршеств и чаши круговой;

И мрачный дух его, питаяся тоской,

Ни в чем утех не зрит, ловитву забывает

И гулов ловчих глас в лесах не возбуждает.

Ему в молчании засели, как во мгле,

Уныние в душе и дума на челе...

Но он идет: в сей день спокоит ли Монну?

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Старн, Колла и прежние.

Старн

(Моине)

О дочь! Фингал преплыл чрез синих волн пучину.

Ладей его ничем удержан не был бег,

И с утренней зарей на наш вступил он брег.

(К Уллину)

Уллин! Фингаловых певец сражений дивных,

Ты, присланный ко мне для предложений мирных,

Ты, зревший здесь луной свершенны три пути,

К Фингалу можешь ты во сретенье идти.

(Дает знак бардам, чтоб удалились.)

А ты, о дочь! во храм будь шествовать готова:

Сверши обязанность Фингалу данна слова.

Он требовал, чтоб я вручил тебя ему

В тот день, как взору он предстанет моему;

К нетерпеливости моей настал день ныне.

Моина

В сей самый день? восторг! благодарю судьбине.

Старн

Так ты Фингаловой ответствуешь любви?

Моина

Ах! неизвестный огнь пролит в моей крови

Со дня, мне памятна, как вождь племен Морвена,

Нам ужасом грозив иль смерти, или плена,

Все холмы, все леса наполнивши войной,

Рассыпав рать твою, сей овладев страной,

Предстал перед меня в моем уединеньи.

Мгновенно сердца мне прервалися биеньи;

Как вепря дикого, его страшилась зреть;

Отчаянна, бледна, желала умереть...

Но очи юношу прекрасного узрели;

Хотела укорять... уста мои немели.

Под шлемом вид любви блистал в его чертах,

Прешел к моей душе и мой рассеял страх.

С тех самых дней мои Фингалом мысли полны.

Спокойствие мое он уносил чрез волны,

Когда, окончив брань, пленение твое,

Отплыл от сей страны в отечество свое.

За ним желания неслись нетерпеливы...

Настали наконец Моине дни счастливы!

Фингал, пред алтарем соединясь со мной,

Почтит в тебе отца как сын нежнейший твой...

Но ты смущаешься, бледнеешь и трепещешь;

На дочь, вокруг себя ты взоры гнева мещешь,

И вздохи горести твою стесняют грудь...

Старн

(по некотором молчании и скрывая свою ярость)

Ах, нет... без гнева я; спокойна духом будь!

Как ты, я веселюсь Фингаловым приходом,

И вскоре мой восторг явится пред народом;

День оный может быть счастливейший мне день.

Иди, чело свое покровами одень.

Моина

Твоею радостью могу я быть спокойна.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Старн и Колла

Старн

О малодушная, дочь Старна недостойна!

Злодея моего ты возлюбить могла,

У коего в плену глава моя была

И чье оружье кровь Тоскара проливало.

К несчастью моему сего недоставало!

О Колла, ты, кем Старн был прежде в славе зрим.

Сей счастливый отец, сей вождь непобедим,

Ты зришь: ко гробу он склоняет жизнь позорну.

Колла

В Моине вижу дочь, родителю покорну:

Готова быв предстать ко брачну алтарю,

Не сердце ль несть должна Морвенскому царю?

Старн

Но сердце, Колла, в ней моею бьется кровью:

Так может ли оно к нему гореть любовью?

Нет! злобу, и вражду, и ненависть, и месть

Вот все, что дочь должна во брак Фингалу несть.

Когда б она меня достойной быть хотела.

Проникнуть замысл мой она давно б умела;

Умела бы узнать, что мой жестокий гнев

Не радости врагу - готовит смерти зев;

Готовит горести и все мученья, казни

И все терзания свирепой неприязни.

О ты, на облаках носящаяся тень!

Тень сына моего! тот светит, может, день,

В который ты, узрев над мрачною могилой

Пролиту кровь врага, престанешь быть унылой;

Тоскливая доднесь, отдохнешь в те часы,

Как нива сохлая от майския росы;

И, с торжеством вступив в могилу, твой родитель

К тебе прейдет, как пар, во горнюю обитель.

Колла

И вот обычная твоя со мною речь!

Не ищешь, государь, ты горести развлечь.

Два раза по лесам лист хрупкий устилался,

И дерн уж две весны на холмах обновлялся

Со дня, когда погиб твой храбрый сын Тоскар,

И ты забыть печаль...

Старн

Печаль забыть? Сей дар,

Один оставленный сердцам в несчастной доле!

Без грусти я бы жить не мог на свете боле.

О Колла! без нее с того плачевна дня,

Как сын в бою погиб, вкруг Старна, вкруг меня

Безмолвным, мертвым все казалось бы в природе.

С ней прелесть нахожу я в бурях, в непогоде;

Со мною говорят и ветров страшный рев,

И моря грозный шум, и томный скрып дерев.

Во всем мне слышатся сыновние стенанья.

Я чувствую тогда тех камней содроганья,

Под коими лежит Тоскара хладный прах;

И он мне зрится сам со бледностью в чертах,

На персях тяжкую указывая рану,

Гласящим казнь врагу, отмщение тирану,

Которого рукой нам бедствия неслись.

За театром слышен шум.

Но плески в воздухе народа раздались;

Конечно, к сим местам царь шествует Морвена.

Иди во храм к жрецу великого Одена,

Перед кумиром чьим брак должно посвящать;

Скажи, чтоб шел в чертог со мною совещать!

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Старн, Фингал, Уллин, воины Фингала, барды Старновы

и Фингаловы, народ локлинский.

Фингал

О мужественный Старн! ты зришь опять Фингала,

Которого пред сим лишь слава занимала,

Которого на брань кипела в сердце кровь,

Которого сюда ведет теперь любовь.

Любовь, души моей единственное чувство.

Красноречивым быть - мне чуждое искусство.

Во стане возращен, воспитан на щитах,

Мое искусство все - бесстрашным быть в боях.

Итак, не жди, о Старн, чтоб изъяснил я ныне

Признательность к тебе, любовь мою к Монне:

Кто сильно чувствует, тот не теряет слов.

Но испытуй меня, скажи своих врагов,

Скажи, в который край иль отдаленну землю

Идти сражаться мне, оружие приемлю

И страх врагам: сей меч главы их должен стерть.

Старн

(в исступлении)

Так, страх моим врагам, им страх и люта смерть.

(Пришед в себя)

Но в сей ли день, Фингал, утех и восхищенья

Мне называть врагов, достойных отомщенья,

Виновников моих пролитых втайне слез.

Я, видя здесь тебя, щедротой чту небес;

Рукою их ко мне ты прислан в утешенье,

И пусть трепещет свет, зря наше примиренье.

(К предстоящим бардам)

Зовите дочь мою... Вручив тебе ее,

Тем обещание исполню я мое.

Но, государь, страны законами различны,

К обрядам отческим от давних лет привычны.

В Морвене божество Фингаловых отцов

Оставлено доднесь без храмов, без жрецов;

Друидов истребив, их властью недовольны,

Низвергли храмы вы на их главы крамольны.

Но здесь покоится во храмах божество,

И клятвы мы пред ним свершаем торжество.

Итак, я буду ждать от храброго Фингала,

Чтоб в храме дочь мою его рука прияла.

Фингал

Не рассуждаю я, приличен ли кумир,

И храм, и жертвенник тому, кто создал мир;

Кому как вечный храм вселенная чудесна;

Кому восстать тесна и высота небесна.

Чтоб мыслью вознестись к сему миров творцу,

Не прибегаем мы к друиду иль жрецу;

Без них несем ему с зарей, на холме красном,

Сердца толь чистые, как день при небе ясном.

Но храма твоего хочу я святость чтить,

Коль должно в оный мне с Мойною вступить.

Так! к дочери твоей в любви неизъясненной

Готов в свидетели призвать богов вселенной.