И вдруг Джин заметил на груди «дай-уи» – капитана «красных беретов» – странную гирлянду из… окровавленных человеческих ушей.
Капитан «красных беретов» сделал два шага вперед и, улыбаясь, произнес на ломаном английском языке:
– Сэр, майор обещать пятнадцать долларов за Вьетконг ухо! Давать деньги сейчас!
Алым огнем полыхнуло перед глазами у Джина. Прыжок, удар кулаком в челюсть, и «дай-уи», описав в воздухе полусальто, грохнулся на утрамбованную землю плаца.
Лот швырнул прочь куриную ножку, быстрым шагом подошел к нему и, рывком ставя его на ноги и отряхивая сильными шлепками, строго и громко проговорил в сторону Джина:
– Это безобразие, лейтенант Грин! Прошу помнить, что вы всего-навсего американский советник. Делаю вам строгий выговор и предупреждаю, что о вашем недостойном поведении будет доложено командованию Баткэта. Не удивлюсь, если это задержит ваше производство в капитаны. «Дай-уи»! – обратился он к капитану «красных беретов». – Я приношу вам глубокие извинения!
Джин и сам уже раскаивался в своей опрометчивости, растерянно потирая правый кулак.
– Сколько же у вас ушей? – дружески спросил Лот капитана «красных беретов».
– Двадцать четыре, – ответил тот, с трудом ворочая челюстью и меча молнии в сторону Джина, который формально был всего-навсего советником.
– Значит, – полез за бумажником Лот, – я вам должен выплатить триста шестьдесят долларов, то есть три тысячи шестьсот пиастров. Таких денег я с собой не ношу, извольте получить чек на сайгонский банк.
– Тэнк ю вери, вери мач! – поблагодарил «дай-уи», принимая чек и передавая Лоту гирлянду с человеческими ушами.
Лот спокойно взял гирлянду и кинул ее одному из «викингов».
– Возьмем с собой, – бросил он. – Покажем начальству в Баткэте, а то они перестали верить нашим рапортам о потерях противника. Кстати, любопытная штука: вы, ребята, все помните, что и у нас в России было то же соотношение оккупационных марок и рейхсмарок – десять к одной.
Он отошел к Джину, незаметно подмигнул ему и сказал вполголоса:
– Держи себя в руках, парень!
Но следом за Лотом двинулась целая свора «красных беретов» и солдат АРВН. Все они хотели получить пиастры за уши, отрезанные у своих братьев – убитых партизан Вьетконга.
– Кранц! Заприходуй уши Ви-Си и выпиши им чеки. Только смотри, чтобы они не обжулили тебя. Я предупредил их, что оплачиваться будет только правое ухо!
– Но, сэр… – начал было Кранц, показывая глазами на гирлянду «дай-уи», в которой было явно столько же левых ушей, сколько и правых.
– Дипломатия, мой дорогой Кранц! – невозмутимо обронил Лот. – Высокая дипломатия. Ясно?
– Яволь, сэр! – неуверенно ответил бывший СС-обершарфюрер. – Да, сэр!
– Лот! – с дрожью в голосе тихо проговорил Джин. – Неужели это ты… сказал им про уши?
– Спокойно, малыш! – ответил Лот. – Приказ «фирмы» для всех. Ты же проходил Фуллера в Брагге – он учит, что потомок рыцаря – воин-джентльмен вытеснен теперь грубым, необразованным хамом, войны теперь ведутся не по-рыцарски, не по-джентльменски, а по-мужицки. Полтораста пиастров за убитого вьетконговца не так уж накладно для дяди Сэма, который вообще-то на этой войне платит сто пятьдесят тысяч долларов за убийство одного вьетнамца. В конце концов, людская жадность – главный двигатель всех войн. Еще во время войны с индейцами американское правительство платило, словно за шкуру убитого волка, за каждый скальп индейца. За эти гроши мои «красные береты» дрались как тигры. А в результате мы отстояли этот аванпост последнего бастиона свободного мира против коммунистической экспансии в Юго-Восточной Азии! Зайдем-ка в твою комнату, мне надо поговорить с тобой с глазу на глаз. Это будет очень важный мужской разговор.
Мистер Збарский зорко вглядывался в поток автомашин на Пенсильвания-авеню, стоя у намертво закрытого из-за воздушного кондиционера окна своего уютного кабинета. Мистер Збарский вот уже больше месяца парил на седьмом небе – по распоряжению «чифа» его перевели из Нью-Йорка в столичный штаб ФБР со значительным повышением в жалованье и соответственным повышением в должности. Мистер Збарский стал начальником секретного департамента досье. Шутка сказать! Збарский подчинялся теперь только директору ФБР, а директор, как известно, подчинялся одному лишь господу богу!
Среди почти шестнадцати тысяч штатных работников ФБР Збарский занял место на верхушке иерархической пирамиды, а ведь начинал он свою карьеру в качестве скромного информатора, одного из десятков тысяч осведомителей. Первое время он был «прикомандирован» к штурмовому отряду графа Вонсяцкого, служил ему верой и правдой, верой и правдой доносил на него в ФБР. Потом учился в «академии» ФБР в Форт-Куантико, близ Вашингтона…
Теперь же он, Збарский, заведовал специальным хранилищем, содержавшим почти двести миллионов отпечатков пальцев!
Хейл Гувер! Слава Гуверу! Да здравствует Гувер!
Один вашингтонский телекомментатор попал в самую точку, сказав: «Президент объявил, что он собирается заменить Гувера. Однако Гувер пока не сообщил, намерен ли он заменить президента».
Мистер Збарский поежился, нервно поправил однотонный темный галстук. «Чиф» не терпел полосатых, кричащих галстуков, признавал только старомодный консервативный костюм, безукоризненно белую рубашку и темные носки. И еще он не выносил бегающих глаз, повышенного, нервного голоса при докладе.
Едет!.. Из крайнего ряда автомашин к зданию министерства юстиции скользнул черный бронированный «кадиллак» с голубоватыми пуленепробиваемыми стеклами.
По правде говоря, в машину директора не стрелял еще ни один гангстер. Злые языки объясняют это тем, что под благожелательным взором дядюшки Эдгара гангстерские синдикаты купались в золоте. Благодарные гангстеры платили директору своей монетой: обделывали свои делишки без лишнего шума.
Мистер Збарский мельком глянул на циферблат настенных часов. Директор, как всегда, был пунктуален. Не помешал ему и «траффик» по дороге от его особняка у парка Рок-Крик до здания министерства.
Сейчас директор поднимется на лифте к себе в кабинет, кивнув низко кланявшемуся ему секретарю и слуге Сэму. Сэм и его хозяин пережили на своих постах пятерых президентов. А Джонсон станет шестым. Сорок лет правит «чиф» шпионской империей…
И вот мистер Збарский не без внутреннего трепета предстал перед великим человеком, перед тем, кто был глазами и ушами антикоммунизма.
Чтобы казаться выше, Гувер иногда становился на подставку, лежавшую у него под столом у кресла. «Гроза коммунистов», «страж законности», «верховный блюститель порядка» был на диво мал ростом и кругл, как бильярдный шар.
Збарский докладывал свои соображения относительно модернизации хранилища досье. Гувер уселся поудобнее в кресле и будто задремал, опустив тяжелые морщинистые веки – веки семидесятилетнего старика, с 1924 года подобно Атласу подпиравшему устои американского образа жизни.
– В 1957 году, например, – скучно гудел в кабинете голос Збарского, – по вашему, сэр, приказу были арестованы семьдесят пять вожаков одного из синдикатов Мафии. Архивная проверка, проводившаяся дедовскими методами, без помощи электроники, заняла целых два года. Оказалось, что на одного из гангстеров было в разное время и в разных местах заведено более двухсот дел! В 1962 году вы поручили мистеру Роберту Галлати обобщить с помощью электроники данные архивов 3636 основных полицейских органов страны. В настоящее время опознание внутри штата Нью-Йорк, например, занимает семь дней при наличии десяти отчетливых отпечатков пальцев арестованного. С внедрением новейшей техники, ЭВМ последних моделей для обработки дактилоскопических карт, мы повсюду сократили этот срок до двух часов при наличии одного-двух отпечатков. Такой же переворот будет произведен нами и в обнаружении украденных автомашин с помощью центрального компьютера, десяти соединенных с ним по телефонной сети анализаторов и 400 телевизионными камерами на дорогах… Мы рекомендуем ФБР приобрести новейшее и надежнейшее электронное оборудование фирмы «Поджер Электроникс»…
Гувер поднял свои черепашьи веки.
– Поджер? – резко переспросил он. – Скажите Збарский, вы знакомы с мистером Лотом из ЦРУ?
У мистера Збарского забегали глаза. Он с трудом взял себя в руки.
– Да, нам приходилось встречаться…
– Вам известно, что фирма Поджер фактически принадлежит мистеру Лоту, который занимается легальным и нелегальным бизнесом?
Збарскому стоило огромного усилия воли, чтобы не соврать, не ответить отрицательно на проницательный вопрос «чифа».
– Да, сэр!
Збарский понимал, что карьера его висит на волоске тоньше стариковского волоса «чифа».