Дома без посторонней помощи я даже не смог снять рубашку, а идти за слугой не хотелось. Может быть, в том, что они подпирают стены коридора напротив комнат господ, есть смысл? Плюнув на одежду, я сбросил сапоги, запер дверь и завалился спать на кушетку, постаравшись устроится так, чтобы не потревожить больную руку. Я не проснулся, когда приехали жены и накрыли меня одеялом. Сегодня королевского обеда не было, и личные слуги каждого вельможи принесли еду и питье в их комнаты. Жены перекусили в особняке, есть не хотели и оставили все принесенное для меня. Царапины Ланы, подлеченные Маркусом, уже прошли, не осталось даже следов. Жены уселись невдалеке от моей кушетки и долго о чем-то негромко переговаривались. Один раз я проснулся, сходил сделать свои дела, почти не открывая глаз, был избавлен от рубашки и штанов, и снова заснул под их тихий разговор. Не просыпаясь для еды, я проспал остаток дня, вечер и всю ночь. Проснулся я уже под утро страшно голодный. Рука почти не болела, вчерашней слабости как не бывало. Увидев на столе кучу еды, я устроился возле нее, не утруждая себя надеванием одежды и стараясь не двигать больной рукой. Остановился я только тогда, когда стало трудно дышать, а еды на блюдах сильно поубавилось. Пока я насыщался, ко мне подходила ларша, которая вопросительно посмотрела на оставшееся мясо, демонстративно распахнув пасть. Пришлось с ней поделиться. Я подошел к кровати и долго смотрел на своих девочек, которые в мое отсутствие спали, одинаково свернувшись калачиком. Самые милые и самые родные, два существа, ради которых я был готов на все. Именно тогда я совершенно отчетливо понял, что никогда не вернусь домой, что мое место здесь, рядом с ними. И пошел этот пришелец со своей игрой туда, куда нормальных людей не посылают. Раз я во все это ввязался, то буду работать, но не для того, чтобы играть и что-то там выиграть, а чтобы не дать играть остальным. Особенно, если их игры затронут мой дом.
Как оказалось, в день похорон члена королевской семьи есть вообще не полагалось, даже кухню на сегодня полностью закрыли. Я уже наелся впрок как минимум до вечера и попытался заставить жен все-таки доесть остатки моего завтрака. Там было еще достаточно мяса и хлеба, так что им бы хватило. Жены единогласно отказались, заявив, что они не голодны, а нарушать традиции без необходимости не стоит. Я пожал плечами и оставил все для ларши. При всей разумности ларш ей было бы трудно объяснить, почему нужно голодать.
Для прощания тело принца усадили в кресло в одном из залов восточного дворца, в котором Стах жил последние пять лет. Один из болтов попал ему в лицо, поэтому на голову принца набросили вуаль. В зашторенном полутемном зале этого оказалось достаточным, чтобы рана не бросалась в глаза. Мы простояли немного рядом с ним для приличия и с облегчением покинули зал. То ли здесь всегда так быстро хоронили принцев, то ли церемония похорон Стаха оказалась скомканной, но управились мы очень быстро. Два гвардейца подхватили кресло с телом, внесли в склеп и установили в свободную нишу. Вот и все похороны. Позже рабочие заложат нишу камнем. Король ушел с похорон, даже не посмотрев в нашу сторону. Как бы он ни понимал умом мою правоту, я был тем человеком, который отнял у него вчера сына. И то, что этот сын хотел убить его самого, ничего не меняло. Пройдет еще немало времени, прежде чем стихнет эта боль.
Вечером к нам пришел маг. Он еще раз надо мной поколдовал, обрадовал тем, что рана очень быстро затягивается, и на прощание поблагодарил за спасение жизни. За ним появился еще один посетитель.
– Вот, зашел попрощаться с вами, милорд, – сказал мне Лен Ланше. – Его величество дал мне полный расчет. Он так и не смог мне простить того, что пусть и на благо, но против его воли, по моему приказу гвардейцы заперли его в собственном кабинете. Пока гвардией руководит мой заместитель. Я не стал с ним говорить о вашей просьбе насчет фехтования. Когда полностью заживет ваша рана, у гвардии будет новый капитан, с ним и поговорите.
– А вы теперь куда? – спросил я.
– Найду, куда пристроиться, – ответил он. – Деньги на первое время есть, а там посмотрим. Я еще достаточно силен и вынослив для своего возраста и хорошо владею мечом, так что работу найду.
– А если работу предложу вам я? Нужную, интересную и немного опасную?
– Это не в особняке ли, милорд? – спросил бывший капитан.
– В нем самом. Я создал свой орден, который будет бороться со всем тем, что угрожает как королевской власти, так и безопасности королевства вообще. Никаких подробностей вы от меня, конечно, не услышите, пока вы не с нами. Настоятельно советую подумать и, если надумаете, обратитесь к Лонару или Маркусу.
Он ушел, а я собрал остатки своего завтрака и накормил ларшу, которая в знак признательности облизала мне руки.
– Надо дать ей другое имя, – сказал я девушкам. – Что вы скажете на имя Лина?
– А разве есть такое имя? – спросила Алина.
– В моем мире это сокращенный вариант нескольких женских имен. Тебя бы, например, так звали.
– Ну спасибо! Сначала кошку назвал именем одной жены, а теперь переименовал на другую!
– Это не я, а Ник, – запротестовал я. – А потом здесь сокращение имен вообще не используется.
Я опять подошел к ларше и, глядя ей в глаза, сказал:
– Теперь тебя зовут не Лана, а Лина. Запомнила? Вот и умница! Кстати, Алина, что-то ты своего Защитника слишком часто бросаешь дома. Если бы Лина была с нами в день нападения, мы бы легче отделались. А так толку с нее совсем никакого, совсем разленилась, даром только жрет мясо.
Ларша посмотрела на меня с осуждением и ушла в спальню.
– Ген, что будем делать с отцовым подарком? – спросила Лана. – Он нам сегодня подарил апартаменты Стаха. Только, если ты не знаешь, жить там еще год нельзя.
– Когда это он успел? – удивился я.
– Ты перед похоронами ненадолго отошел, он мне и сказал, чтобы мы эти комнаты забирали себе. Как военный трофей.
– Так и сказал? Надо твоего отца чем-нибудь отвлечь от подобных мыслей. А комнаты завтра осмотрим. Там могут быть интересные для нас записи.
– Там не просто бумаги могут быть, – сказала Лана. – Стах каждую декаду получал из казны на свои нужды полторы сотни золотых. И денег этих он на своих шлюх не тратил. После его смерти кастелян комнаты запер. Так что, может быть, часть золота где-то там и хранится, брат мотом не был.
– А он не мог положить эти деньги в банк?
– У нас не принято, чтобы принцы клали деньги в банки, ты у нас один такой. Кстати, ты успел закрыть счет у Креджей?
– Нет, – сказал я. – Были такие планы, но все случилось слишком быстро. А теперь уже и смысла в спешке нет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});