Затем средний брат, самонадеянный человек, решил, что он хочет еще больше унизить Смерть, и попросил дать ему силу отнимать других у Смерти. И Смерть подняла камень с берега реки и сказала, что этот камень сможет возвращать людей из мертвых.
И тогда Смерть спросила третьего, младшего брата, чего ему бы хотелось. Младший брат был самым скромным и самым мудрым из братьев, и он не доверял Смерти. И он попросил что–нибудь, что позволило бы ему пойти дальше и не быть преследуемым Смертью. И Смерть с большой неохотой подала ему свой собственный плащ–невидимку.»
— У Смерти есть плащ–невидимка? — вновь перебил Гарри.
— Чтобы она могла подкрадываться к людям, — ответил Рон. — Иногда ей надоедает наскакивать на них, размахивать руками и вопить… прости, Гермиона.
— «Тогда Смерть отошла в сторону и позволила трем братьям продолжить свой путь, и они пошли дальше, с изумлением беседуя о приключении, которое пережили, и восхищаясь дарами Смерти.
Вскоре дороги братьев разошлись, и каждый из них пошел своим путем.
Первый брат путешествовал неделю или больше и, достигнув отдаленной деревни, отыскал там другого волшебника, с которым он был в ссоре. Естественно, обладая Старшей волшебной палочкой, он не мог проиграть последовавшую за этим дуэль. Оставив своего врага мертвым на полу, старший брат направился в таверну, где громко хвастался сильной волшебной палочкой, отобранной им у самой Смерти, и о том, как эта палочки сделала его непобедимым.
В ту же самую ночь еще один волшебник подкрался к старшему брату, когда он лежал, пьяный от вина, в своей постели. Вор забрал палочку и на всякий случай перерезал старшему брату горло.
Так Смерть забрала к себе первого из братьев.
В то же время второй брат вернулся в свой дом, где он жил в одиночестве. Там он достал камень, обладавший силой возвращать мертвых, и трижды повернул его в руке. К его удивлению и восторгу, прямо перед ним немедленно появилась фигура девушки, на которой он надеялся жениться до ее преждевременной смерти.
Однако она была печальна и холодна, и отделена от него словно вуалью. Несмотря на то, что она вернулась в мир смертных, она не принадлежала ему и страдала. В конце концов второй брат, обезумевший от своей безнадежной тоски по любимой, убил сам себя, чтобы истинно воссоединиться с ней.
Так Смерть забрала к себе второго из братьев.
Но, хотя Смерть искала третьего брата на протяжении многих лет, ей так и не удалось его найти. И лишь достигнув почтенного возраста, младший брат снял наконец плащ–невидимку и передал его своему сыну. И тогда он поприветствовал Смерть как старого друга, и пошел с ней по своей воле, и, равные, они оставили эту жизнь».
Гермиона закрыла книгу. Прошло еще секунды две, прежде чем Ксенофилиус осознал, что она прекратила чтение. Тогда он отвернулся от окна и сказал:
— Ну вот.
— Простите? — озадаченно переспросила Гермиона.
— Это и есть Реликвии Смерти, — пояснил Ксенофилиус.
Он подобрал перо с заваленного стола, стоящего возле его локтя, и вытянул обрывок пергамента, торчавший между книгами.
— Старшая палочка, — произнес он, проведя на пергаменте прямую вертикальную линию. — Воскрешающий камень, — добавил он, изобразив круг поверх линии. — Плащ–невидимка, — он заключил линию и круг в треугольник и получил символ, так интриговавший Гермиону. — Вместе — Реликвии Смерти.
— Но в сказке не упоминаются слова «Реликвии Смерти», — заметила Гермиона.
— Ну разумеется, нет, — кивнул Ксенофилиус с раздражающе самодовольным видом. — Это детская сказка, ее рассказывают, чтобы развлекать, не чтобы обучать. Однако те из нас, кто понимает в таких вещах, знают, что древняя сказка относится к трем объектам, или Реликвиям, которые, будучи объединены, сделают их обладателя повелителем Смерти.
Повисла краткая пауза, в течение которой Ксенофилиус периодически поглядывал в окно. Солнце уже начало садиться.
— Луна должна наловить достаточно Плимпов уже скоро, — тихо произнес он.
— Когда вы сказали «повелитель Смерти»… — начал Рон.
— Повелитель, — Ксенофилиус небрежно взмахнул рукой. — Покоритель. Искоренитель. Любой термин, какой предпочитаете.
— Но значит… вы имеете в виду… — медленно проговорила Гермиона, и Гарри был уверен, что она старается убрать из своего голоса малейший след скептицизма, — что вы верите в то, что эти объекты — эти Реликвии — на самом деле существуют?
Ксенофилиус вновь поднял брови.
— Ну конечно.
— Но, — Гарри заметил, что сдержанность Гермионы начинает рушиться, — мистер Лавгуд, как вы можете верить?..
— Луна все мне о вас рассказала, юная леди, — произнес Ксенофилиус. — Вы, насколько я понимаю, не лишены интеллекта, но удручающе ограниченны. Консервативны. Узкомыслящи.
— Может, тебе стоит попробовать шляпку, Гермиона, — сказал Рон, кивнув в сторону фантастического головного убора. Его голос дрожал от прилагаемого усилия не рассмеяться.
— Мистер Лавгуд, — снова пошла в атаку Гермиона, — мы все знаем, что есть такие вещи, как плащи–невидимки. Они редки, но существуют. Но…
— А, но Третья Реликвия — это истинный плащ–невидимка, мисс Грейнджер! Я имею в виду, это не дорожный плащ с наложенными на него Дезиллюзорными чарами или Ослепляющим сглазом, или сотканный из шерсти Полумаскера[79] — они все скрывают первоначально, но с годами слабеют, пока не становятся наконец полностью непрозрачными. Мы говорим о плаще, который действительно делает его обладателя абсолютно невидимым и работает вечно, давая постоянную и непроницаемую маскировку, независимо от того, какие заклинания на него накладываются. Много ли таких плащей вам когда–либо встречалось, мисс Грейнджер?
Гермиона открыла рот, чтобы ответить, затем закрыла его обратно, выглядя более озадаченной, чем когда–либо. Они с Гарри и Роном переглянулись, и Гарри знал, что все трое думают об одном и том же. Так получилось, что плащ, в точности соответствующий описанию Ксенофилиуса, в этот самый момент находился с ними в одной комнате.
— Вот именно, — удовлетворенно кивнул Ксенофилиус, словно он победил их в аргументированной дискуссии. — Никто из вас никогда не видел такой вещи. Ее обладатель был бы невероятно богат, не так ли?
Он снова кинул взгляд в окно. Небо уже окрасилось легчайшим оттенком розового.
— Ну ладно, — произнесла сбитая с толку Гермиона. — Допустим, плащ существует… ну а что насчет камня, мистер Лавгуд? Этой штуки, которую вы назвали Воскрешающим камнем?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});