Жак еще раз поднапрягся и переполз из положения лепешки в более продвинутое — на четвереньки.
—Мыш, скажи честно,— вздохнул он, наблюдая, как спутник хлопочет над защитными заклинаниями,— ты прав да устал или просто рассмотрел наконец, что я больше не могу идти?
Да можешь ты идти, не выдумывай,— отозвался Мыш, затянул последнюю невидимую петельку и обернулся к собеседнику.— И ты можешь, и я могу, но отдохнуть все же надо.
Ни... себе! — не удержался потрясенный Жак, разглядев его лицо.— Что с тобой? На солнце обгорел, или какой-то насекомый мутант укусил?
И тут же понял, что сморозил глупость. Не может от одного лишь солнца разом одрябнуть вся кожа, и две резкие длинные складки на щеках — очень знакомые, кстати! — тоже не комары прогрызли, и морщины на лбу, и мелкие черточки в уголках поблекших глаз, под припухшими веками...
Мэтр Мыш с тяжким вздохом принялся развязывать свой мешок, почему-то весьма шустро повернувшись к Жаку спиной.
Вот потому нам и придется отдохнуть,— поведал он, сопроводив сие откровение еще одним вздохом.— Когда я почувствовал себя как следует уставшим, я начал... выглядеть соответственно. Надеюсь, тебе уже не раз объясняли все, что касается возраста магов?
Угу. Только я ни разу не видел, чтобы маг вот так, на глазах, менял облик только оттого, что... устал.
Я сам не ожидал. Видишь ли, последние триста лет... я выглядел иначе. После похорон Феандилля я состарился за одну ночь, потому никто и не понял, когда я ушел и куда уехал. Меня просто не узнавали. Я и не предполагал, что, превратившись опять в человека... не знаю, что это было — воспоминания о тех временах, или просто вкус битвы, или одно лишь имя Скаррона... Как бы то ни было, внезапная вспышка молодости оказалась очень кстати. Старики, знаешь ли, приспособлены к пешим путешествиям еще хуже тебя. Я очень надеюсь, что отдых как-то поможет делу. Очень надеюсь, так как хлюпик и старик далеко не уйдут.
А еще вы надеетесь, что если будете все время сидеть ко мне спиной, то я вас не узнаю,— грустно добавил Жак, у которого от изумления даже наполовину расплавленные мозги вдруг начали соображать.— Мэтр, фигня все это. Вам все равно придется повернуться, потому что навес нам надо натягивать вдвоем. Ну подумаешь, если и узнаю — что в том страшного? Боитесь, что кому-то скажу? Кому? Мимобеглым тараканам? Или вы всерьез верите, что мы сможем вернуться домой и все будет по-прежнему? Нет, хорошо бы, конечно, но раз уж у вас начал вот так скакать возраст, дома полно людей, которые узнают еще вернее, чем я. И на кой вам это вообще понадобилось - прятаться, скрываться, окружать себя тайной?
Очередной вздох получился поистине душераздирающим, но почтенный мэтр все же повернулся лицом к Жаку и бросил ему край тента и два колышка.
Действительно...— уныло произнес он,— Стоило ли триста лет столь усердно хранить тайну чтобы в момент первого же прокола рядом оказался первый болтун королевства, которому к тому же весьма затруднительно будет почистить память...
Да я никому не скажу, честное-пречестное!..— начал было Жак, но тут же был перебит на середине фразы.
- Уж я не хуже его величества знаю цену твоему честному слову, так что не клянись, а просто молча попытайся. И потрудись все же не величать меня «мэтром» при местных. Не поймут.
Нельзя сказать, что механизм возникновения слухов был для Витьки Кангрема такой уж великой тайной,— по крайней мере, на курсах агентам объясняли, как подобными источниками информации правильно пользоваться и как правильно сплетни запускать в случае необходимости.
Каким образом слухи о его таинственном госте просочились в народ, Кангрем тоже примерно представлял — чего тут думать, док Шакериф где-то по пьяному делу сболтнул. Но вот какими извилистыми путями можно было превратить мальчика в девочку — этот вопрос оказался свыше Витькиного понимания и на несколько секунд даже озадачил.
Патрульные Хок и Тофи, уже минут пять достававшие бедного лавочника намеками на загадочные страшные кары за нарушение подписки о неразмножении, приняли его замешательство за капитуляцию. Ну или как минимум за факт, что их намеки наконец-то дошли до глупого дикаря хотя бы частично.
—Вы что, с пальмы рухнули? — произнес Кангрем, сообразив наконец, в чем суть недоразумения и чего эти два презренных взяточника сейчас потребуют.— Какие еще девки, вам тут что, бордель? Если у вас с перепою буквы двоятся, так на вывеске написано «Магазин».
Блюстители порядка с разочарованием переглянулись и, видимо удостоверившись в невосприимчивости светлокожих дикарей к тонким намекам, перешли к более ясному способу выражения своих нехитрых мыслей.
Ты, Морковка, дурак или только прикидываешься? — раздраженно вопросил Хок, оглядываясь на приятеля за поддержкой.— Сам не понимаешь, что мы сейчас должны сделать, если по уставу?
Подозреваю, здорово опозориться,— мрачно предположил Витька и принялся старательно натирать тряпкой прилавок.— Если не хуже.
Парни опять переглянулись, безмолвно призывая друг друга разделить удивление от столь фантастической непонятливости собеседника.
—Нет, не доходит...— с сожалением вздохнул Тофи. Его старший товарищ поправил сползающий ремень винтовки и раздельно, словно глухому, объяснил:
По уставу мы сейчас должны доложить шефу, привести сюда «летучий отряд», зафиксировать факт незаконного размножения и организовать официальное изъятие. А выселение с конфискацией тебе уже суд припаяет.
Я ж говорю — опозориться вам не терпится,— проворчал «закоренелый преступник», продолжая демонстративно елозить грязной тряпкой по столь же грязному прилавку.— Потому что когда ваш шеф увидит, что тут фиксировать нечего, он вас самих размножит, чтобы не делали из стражи посмешище. Нету тут никаких баб, объясняю для тупых простыми словами!
Два озабоченных придурка опять многозначительно переглянулись и чуть ли не в один голос констатировали, что злостный нарушитель подписки попросту не желает делиться с ними своей подпольной мутанткой. А ведь они ему только добра желают, на должностное преступление, можно сказать, готовы, чтобы его задницу прикрыть и спасти глупого дикаря от выселения...
И чтобы потрахаться на халяву,— сердито добавил Кангрем и в сердцах швырнул тряпку на пол. Дрянная получалась ситуация. Конечно, размножение ему не пришьют, разберутся и отпустят. Но ведь пока разбираться будут, неприятностей не оберешься. Обыск устроят всенепременно, обязательно чего-нибудь неположенное найдут, да и эльф этот... Хоть он и парень, на вид выглядит как мутант третьей-четвертой степени, а таким не положено жить в городской черте, и никого не волнует, что у него ноги сломаны... Тьфу ты, уродство какое! Что теперь со всем этим делать? — Ну разве можно приходить с такими наездами на основании дурацких слухов, которые ходят по пригороду? Вы бы их хоть проверяли сначала! Парень у меня там, такой же, как вы или я, с такими же яйцами! А кто сказал, что девка, можете тому фантазеру в рожу плюнуть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});