— Мне понадобятся деньги.
— В них у вас недостатка не будет. Мы снабдим вас золотом в таком количестве, в каком сами пожелаете. Вам только придется позаботиться о том, чтобы сбыть его. Что еще вы хотели бы знать?
— Меня все еще смущает один вопрос, хотя он и может показаться весьма тривиальным...
— Что же именно вас так смущает?
— А вот что. Для отсоединения нопала вы пользуетесь материалом, полученным из мертвого нопала. А откуда к вам попал самый первый кусок нопалона?
Слепые, грязно-коричневые глазные яблоки Эпиптикса застыли на одном месте. Из пультика на груди пророкотало что-то совершенно неразборчивое, после чего Эпиптикс поднялся во весь рост.
— Идемте, сейчас вы отправитесь на Нопалгарт.
— Но вы так и не ответили на мой вопрос.
— Я не знаю на него ответа.
Беку почудилось, что в голосе, звучавшем из пультика, обычно таком бесстрастном, промелькнули обертоны холодной отчужденности.
Глава 7
На Землю они возвратились в лишенном каких бы то ни было удобств черном цилиндре, изрядно потрепанном за сто пятьдесят лет эксплуатации. Птиду Эпиптикс наотрез отказался рассказать о том, что является источником его движущей силы, упомянув только вскользь вроде бы об антигравитации. Беку вспомнился диск из антигравитационного металла, который — как давно это было! — соблазнил его отправиться к Сэму Гиббонсу, в городишко Бьюэллтон в штате Виргиния. Он пытался затеять разговор с Птиду Эпиптиксом об антигравитации, но безуспешно. По сути, ксексианин был настолько немногословен на эту тему, что у Бека сложилось впечатление, что это явление составляет загадку для каждого из них. Пробовал он говорить и на другие темы, надеясь выяснить, насколько далеко продвинулась ксексианская наука, однако Птиду Эпиптикс в большинстве случаев отказывался удовлетворять его любопытство. Скрытая, малоразговорчивая, лишенная чувства юмора раса, подумалось Беку — однако он тут же напомнил себе, что, после длившейся целое столетие ожесточенной войны, вся планета лежит в сплошных руинах — такое положение дел никак не могло способствовать развитию открытости и добродушия у ее обитателей. И столь же печальная участь, подумалось Беку, могла еще постигнуть и Землю.
Прошло несколько дней, и они приблизились к Солнечной системе, однако этого так и не довелось увидеть Беку — в цилиндре, являвшемся звездолетом, не было иллюминаторов. Исключение составляла только командная рубка, но туда Беку доступ был запрещен. Затем, когда он сидел, пытаясь разобраться в чертежах денопализатора, рядом с ним возник Эпиптикс и отрывистым жестом руки дал понять, что настал момент высадки. Он провел Бека в кормовой отсек, где находился опускаемый бот, такой же проржавевший и обшарпанный, как и корабль-носитель. Бек крайне изумился, обнаружив закрепленный в трюме бота свой собственный автомобиль.
— Мы неплохо знакомы с вашими телепередачами, — сказал Эпиптикс, — и понимаем, что оставленный без внимания автомобиль привлечет к себе внимание, что может расстроить наши планы.
— А как же тогда Сэм Гиббонс, человек, которого вы убили? — язвительно спросил Бек. — Неужели вы думаете, что это может быть оставлено без внимания?
— Мы уничтожили его труп. Обстоятельства его исчезновения так и останутся невыясненными.
Бек негодующе фыркнул.
— Он исчез одновременно со мною. Мои сотрудники знают о том, что он разговаривал со мной по телефону. Мне придется давать показания, если кто-то додумается сопоставить имеющиеся в наличии факты.
— Придется вам пустить в ход всю свою изобретательность. Советую по возможности избегать общения со своими друзьями или сотрудниками. Вы теперь «таупту» среди «читуми». Не стоит ждать от них милосердия.
Бек усомнился в возможности пульта-переводчика донести сарказм замечания, готового уже было сорваться с его языка, и поэтому предпочел воздержаться от него.
* * *
Цилиндр совершил посадку на тихом грязном проселке в деревенской глуши. Бек, приятно потягиваясь всем телом, поспешил покинуть его. Воздух показался ему удивительно сладким — воздух Земли!
Были поздние сумерки — где-то около девяти часов. Вовсю заливались сверчки в густых зарослях смородины вдоль дороги. С близлежащей фермы доносился собачий лай.
Эпиптикс дал Беку последние наставления. Невыразительный голос переводчика казался приглушенным и заговорщическим после гулких коридоров звездолета.
— В вашем автомобиле сто килограммов золота. Вы должны обратить его во вполне законные деньги. — Затем он похлопал по черному кейсу, который Бек держал в руке. — Вы должны соорудить денопализатор как можно быстрее. Не забывайте о том, что очень скоро — не больше, чем через неделю или две — нопал пристроится к вашему мозгу. Вы должны быть готовы к тому, чтобы очиститься от него. Вот это устройство... — он вручил Беку небольшой черный ящичек, — непрерывно издает сигналы, информирующие меня о вашем местонахождении. Если вам потребуется помощь или не хватит золота, взломайте вот эту пломбу, нажмите вон ту кнопку. Тем самым вы установите связь со мною. — Без каких бы то ни было формальностей он зашагал назад к кораблю. Через несколько мгновений корабль взмыл в небо и исчез.
* * *
Бек остался один на проселке. Родная старушка- Земля! Никогда прежде он не осознавал столь остро, насколько люба ему отчая планета! А вдруг ему пришлось бы провести остаток своих дней на Айксексе? У него аж защемило сердце от одной только мысли об этом. И тем не менее — все его лицо перекосилось — эта Земля должна будет, причем при самом тесном его пособничестве, истечь целыми потоками крови... Если только ему не удастся придумать не такой жуткий способ убивать нопалов...
Вдоль проселка, который, по всей вероятности, вел к ближайшей усадьбе, протянулся прыгающий зайчик от карманного фонарика. Фермер, разбуженный лаем собаки, решил полюбопытствовать, что там происходит на дороге. Бек забрался в кабину автомобиля, но тут зайчик как раз на нем и замер.
— Кто это здесь? — раздался ворчливый голос. Бек скорее почувствовал, чем увидел, что у человека в руках дробовик. — Что это вы здесь делаете, мистер? — Голос был откровенно недружелюбным. Нопал, обволакивавший всю голову фермера и чуть-чуть светившийся, важно выпятился и негодующе раздулся.
Бек объяснил, что он остановился, чтобы облегчить мочевой пузырь. Любое другое объяснение могло показаться более подозрительным в данных обстоятельствах.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});