– Отъ. бись, – буркнул жирдяй.
Он выглядел в точности как те придурки-переростки, которые проводят все свое время в подвале родительского дома, постоянно слушая металл на полную громкость, ночи напролет играя в настолки с такими же неудачниками, пожирая тонны фаст-фуда и скрывая от всех свой интерес к жесткому полулегальному интернет-порно. Сам Пэрри ничего не ответил. Из уголка его рта тянулась ниточка слюны, мертвые слезящиеся глаза закатились, точно старик уставился на потолок.
Жирдяй почесал мерзкую поросль на двойном подбородке – она до отвращения напоминала лобковые волосы – и протолкался мимо Райаса.
Единственным, чем оба заинтересовались, был пакет у Карлоса под мышкой, в котором кроме коробочки с едой виднелась полная бутылка «Гленнфиддика». У жирдяя чуть глаза на лоб не полезли, когда он увидел виски, и Райасу подумалось, что эта парочка давно уже не пила ничего, кроме дешевого красного вина, которое так любят нищеброды.
Если бы не эта случайная встреча, Карлос вернулся бы в «Гермес-Х» и уверенно заявил, что все это было пустой тратой времени. Но он не терпел проявлений неуважения к нему, а этому толстяку и пускающему слюни старику-зомби каким-то образом удалось вывести его из себя. То, что эта парочка полудурков каким-то образом заставила его изменить стиль жизни, пусть и всего на три недели, ужасно его раздражало. Дурацкие психологические заскоки все это.
Игра «Мандала», которую он заметил в баре «Герцог», похоже, обрела огромную популярность. Две шлюхи, которых он снял на следующий день, не могли от нее оторваться и настояли на том, чтобы играть в нее в перерывах между сексуальными играми: Райас заплатил им за то, чтобы они разыграли перед ним сцены лесбийской любви, включавшие в себя кокаин, стратегически размещенный в различных отверстиях тела.
Райаса «Мандала» не особо заинтересовала. Он постоянно натыкался на эту игру, отправляя отчеты на фирму или просто лениво пролистывая страницы в интернете, но, впрочем, во время этого задания он почти непрерывно был пьян. По сравнению с предыдущим запоем количество потребляемого им спиртного существенно возросло: просыпаясь, Карлос сразу же открывал бутылку пива. Так он начинал четко продуманный процесс фильтрации реальности в этот день. О, это было сложнейшее искусство, и Райас как-то читал, что этим мастерством давным-давно в совершенстве овладели итальянские рыбаки. Они пили в течение дня понемногу, начиная с рассвета, когда выходили на лодках в море и забрасывали в воду сети, и так до самого заката, когда им предстояло вернуться на берег. Они пили, оставаясь на грани впадения в беспамятство, но не переходя ее, чтобы вернуться домой в целости и сохранности. Это искусство требовало жесткой дисциплины, поскольку от вина еще сильнее хочется пить, но Райас неукоснительно придерживался допустимой дозы в течение дня.
И только когда сгущались сумерки, он позволял себе полностью утратить контроль. Ему вспоминалась одна история – может, и небылица, – описанная Ф. Скоттом Фицжеральдом в 1920-е. В том произведении Фицжеральда один пьяница ушел в отрыв и залез в бутылку на несколько десятков дней, но затем, протрезвев, обнаружил, что находится в Нью-Йорке, который на самом деле так и не покинул, хотя все вокруг кажется ему чужим.
Райасу довольно быстро удалось отследить перемещения Пэрри, и однажды вечером, несколько дней спустя, он смог организовать встречу.
Карлос устроился на лестнице, подгадав время, когда парочка этих придурков будет возвращаться из последней вылазки в огромный и чуждый им внешний мир. Он уселся на ступеньках, поставив между коленями пакет с двумя полными бутылками «Гленнфиддика» и разными деликатесами, и проследил взглядом за несколькими тараканами, копошащимися на потертых желтых обоях. На мгновение ему показалось, что в свете тусклой лампочки тараканы выстроились в кривую спираль. Как он и предполагал, вскоре на лестнице послышались шаги Пэрри и сопровождавшего его юнца. Поднимаясь по лестнице, парочка о чем-то пререкалась, но их разговор показался Райасу совершенно бессмысленным.
– И ты таким стал, сынок. Скука.
– Да пошел ты, папаша. Не было ничего. Я сыграть хочу.
– Только о том и думаешь.
– Не-а. Опять выпивка кончилась, папаша.
– Боже, да когда ж ты заткнешься?
Райас разложил содержимое пакета на ступеньке, точно подношение языческому божеству.
Увидев это, парочка замедлила шаг, переглянулась, опять посмотрела на бутылки. Оба пробормотали что-то невнятное.
– Не хотите выпить со мной? – спросил Карлос. – За добрососедские отношения? – Его губы мастерски растянулись в лицемерной улыбке.
В пятой квартире царил бардак – и, похоже, уже давно. Упаковки из-под фаст-фуда, пустые бутылки из-под вина, смятые жестянки из-под пива – все это грудами валялось на полу. Райас даже заметил несколько конвертов из «Гермес-Х». Эти письма никто даже не вскрыл, а ведь в них, без сомнения, компания предлагала несколько тысяч долларов за возможность взглянуть на результаты исследований Пэрри. Все углы квартиры затянула паутина, она покрывала даже грязную посуду, громоздившуюся в мойке. При этом вся эта грязь и мусор смотрелись удивительно неуместно на фоне основного элемента декора: эта парочка превратила квартиру во внутренности какой-то загадочной вычислительной машины.
Повсюду были протянуты кабели, жужжала какая-то аппаратура, мигали огоньки на панелях. Устройство занимало все доступное пространство в помещении. Карлос точно очутился внутри огромного механического мозга. А где электроаппаратура не закрывала стены, были наклеены изображения сложных мандал всех цветов спектра, висели они и на корпусах приборов, где не было клавиш и рычагов. Мандалы занимали каждый квадратный метр свободного пространства.
Все они были вариациями одного и того же базового узора – бесконечная последовательность элементов вокруг центрального круга, образованного мелкими восьмиконечными звездами. Внутри этого круга – бесчисленные черные звездочки, тоже восьмиконечные. И только снаружи круга мандалы отличались, поражая воображение разнообразием психоделических красок.
– Отличный дизайн интерьера, – заметил Райас, входя в святая святых.
Он шлепнулся на диван, заваленный комиксами, порножурналами и сигаретными окурками.
– Они крупно облажались, – сказал Пэрри-старший, наливая себе порцию виски в грязную рюмку. – Все смотрели не туда. Обосрались по полной. Анализ данных – полная чушь. Чтобы получить искусственный интеллект, нужно воспитывать машину как ребенка. Учить его всякому. Самосознание и интенциональность[189]. Сечешь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});