Еще через неделю некто мистер Инглби признался — к своему стыду, конечно, — что сам принял за морского змея стаю буревестников. 8 февраля следующего года мистер Стедман Аль-дис уже бил себя в грудь и каялся в такой же ошибке. Потом ряды этих близоруких пополнил и мистер Дж. Ра.
Но подозревать подобную близорукость у моряков, привыкших распознавать издали любой объект на поверхности воды и даже оценивать с большой точностью его размеры, было бы слишком. Можно понять возмущенную реакцию моряков, таких как капитан Остин Купер, который видел «дракона» на пути в Мельбурн. Его сообщение напечатала одна из австралийских газет. Когда новость достигла Лондона, там был "мертвый сезон", и один из "молодых львов" журналистики из "Дейли телеграф" набросился на нее и разодрал в клочья, не пощадив и моряка.
"Теперь, — признавался тот своему другу, — я больше не вижу никаких морских змеев. Если двадцать морских змеев появятся с левого борта, я прикажу экипажу смотреть через правый. Больше никакой лондонский писака не сможет сказать, что капитан Купер не может отличить пучок водорослей от живого существа, что он обманщик или сумасшедший".
Точка зрения доктора Уилсона
В конце большого британского периода в истории морского змея можно найти гипотезы более интересные, чем только что рассмотренные. Например те, что появились в двух прекрасных научно-популярных произведениях.
В 1879 году доктор Эндрю Уилсон опубликовал первое из них — "Изучение наук на досуге". В нем целая глава была посвящена морскому змею. Как все авторы, которые не удовлетворились критикой одного-двух сообщений о встречах с морским змеем, а потрудились изучить проблему во всей ее полноте, доктор Уилсон был убежден в существовании в океане гигантских, не известных науке животных. Он полагал, что свидетельства сотен достойных и находящихся в здравом уме людей не позволяют считать их жертвами оптического обмана. Следует признать, что они "что-то видели".
Это «что-то», и доктор Уилсон это последовательно показывает, без сомнения живое, принадлежит к животному миру и, наконец, относится к типу позвоночных. Птицам здесь делать нечего, остаются три группы животных: рыбы, рептилии (включая и амфибий) и млекопитающие. В каждой из этих трех групп, особенно в первых двух, можно найти виды, соответствующие в той или иной степени описаниям морских чудовищ. Но здесь появляются два аспекта. Первый — желание представить морского змея животным, уже известным науке, например «змееобразным»; оно зашорило взгляд многих ученых и увело их исследования в сторону. Второй — зоологи никогда не рассматривали возможность анормального развития в сторону гигантизма обыкновенных животных. Доктор Уилсон считает, что на этих двух путях находится ключ к разгадке. Чтобы доказать существование морского змея и объяснить его истинную природу, термин "морской змей", который обычно используется, необходимо расширить и включить в него другие формы позвоночных с вытянутым телом.
Мало что можно добавить к этим справедливым рассуждениям, полным здравого смысла. Но мы не можем согласиться с доктором Уилсоном, когда он представляет свою личную точку зрения на природу морских змеев. Большинство из них, считает он, не что иное, как гигантские экземпляры… морских змей. Мне кажется, будет трудно, подумайте сами, разместить все известные нам виды морских змеев среди обычных змей или змееобразных животных!
"Я не знаю никаких фактов, — пишет доктор Уилсон, — противоречащих теории, по которой может сформироваться при случае гигантский экземпляр морской змеи. Надо признать, что законы, по которым растет и развивается человек, а иногда среди людей появляются настоящие гиганты, должны быть справедливы для всего животного мира".
Хорошо. Но тогда какого размера могут достигнуть особи морских змей, подверженные гигантизму, если строго следовать этим законам? Доктор Морис Бартон, ученый из Британского музея (секция естественной истории), установил, что "действительно гигантское животное превышает на 68 % средний рост и на 40 % — очень большой".
Гиганты среди самых крупных морских змей, не превышающих в норме 3 м, едва достигли бы 5 м! Это намного меньше, чем у самого маленького из когда-либо описанных морских змеев. Но доктор Уилсон не останавливается на этом в своих аргументах:
"…Наша позиция становится еще прочнее, когда мы вспомним, что у нас есть прямое и абсолютное доказательство — возможность появления гигантских особей у кальмаров. Их размеры сравнимы с размерами морских змеев".
Приехали! Доктор Вилсон в 1879 году все еше считает, как доктор Питер Хартинг, господа Гросс и Фишер за тридцать лет до него, что супергигантские кальмары принадлежат к тому же виду, что и кальмары обычных размеров. Но это раньше верили, что головоногие растут всю свою жизнь. В действительности, за это время было уже доказано доктором Стинстрапом и профессором Верриллом, что эти морские великаны принадлежат к особому виду Architeuthis. Это лишнее доказательство того, что законы, по которым развивается какой-нибудь вид, "справедливы для всего животного мира", как провозгласил выше сам доктор Уилсон.
Мы видим, что первое объяснение автора "Изучения наук на досуге" уже a priori не выдерживает критики. Нет даже необходимости приводить здесь факты, что во многих случаях так называемый морской змей плыл «по-змеиному», как обыкновенная змея. Гипотеза в пользу гигантского экземпляра собственно морской змеи, еще не известной науке, также не имеет подтверждения, во всяком случае в большинстве сообщений.
Конечно, доктор Уилсон не собирался считать всех морских монстров морскими змеями, охваченными гигантизмом. Поэтому он считал необходимым расширить толкование термина "морской змей" и распространить его на "все другие виды позвоночных с удлиненным телом". С сожалением вынужден признать, что здесь он, очевидно, имеет в виду ремень-рыбу и является сторонником этой старой абсурдной идеи. Гипотеза о регалеке может объяснить только загадочный высокий, ажурный гребень чудовища «Осборна». Но как совместить совершенно плоскую форму этой рыбы с описаниями многих неизвестных животных? Только следующей словесной акробатикой:
"Эти сообщения явились результатом наблюдений животных в условиях плохой видимости. Описание их тел, "похожих на тело гигантской морской черепахи", заставляет сомневаться в их правильности".
Нет слов.
Морской змей как воплощение кракена
Много раз я показывал, как влияли модные идеи в зоологии на гипотезы о происхождении морского змея. Стоило стать популярными гигантским кальмарам, которые постоянно выбрасывались на берег в 1871–1879 годах в новых землях, как, по мнению обывателей и самих зоологов, они стали прототипами неизвестных чудовищ. Вы скажете, что нет никакого сходства между морским змеем, во всяком случае обычного вида, и Architeuthis. Но для того, чтобы вернуть легендарного монстра на столбовую дорогу наших знаний, некоторые ученые готовы на любую эквилибристику. Как в случае с ремень-рыбой, была сделана попытка объяснить неизвестное малоизвестным, так в случае с гигантским кальмаром пытались объяснить сегодняшнее неизвестное неизвестным вчерашним.