Читать интересную книгу Вторая мировая война. (Часть III, тома 5-6) - Уинстон Черчилль

Премьер-министр — генералу Монтгомери 27 июля 1944 года

"1. Прошлой ночью из штаба верховного главнокомандующего вооруженными силами союзников на Европейском театре военных действий сообщили, что англичане потерпели «весьма серьезную неудачу». Мне не известны никакие факты, которые оправдывали бы подобное утверждение. Мне кажется, что небольшие отступления в пределах одной мили имели место на правом фланге вашей недавней атаки и что нет никакого основания для употребления подобных выражений. Естественно, это вызвало здесь много разговоров. Я бы хотел точно знать, каково действительное положение, для того чтобы вселить уверенность в заколебавшихся или критиков, занимающих высокие посты.

2. В порядке моего личного строго секретного осведомления я хотел бы знать, собираетесь ли вы предпринять те атаки, о которых вы мне говорили, или какие-нибудь варианты их. Мне кажется крайне важным, чтобы английская армия нанесла сильный удар и одержала победу. В противном случае начнутся сравнения между двумя армиями, что приведет к опасным взаимным обвинениям и подорвет боеспособность союзной организации. Как вам известно, я питаю к вам полное доверие, и вы можете на меня полагаться".

Монгомери ответил:

Генерал Монтгомери — премьер-министру 27 июня 1944 года

"Мне не известно ни о каких «серьезных неудачах». Противник стянул очень большие силы в районе южнее Кана, чтобы помешать нашему продвижению в этом районе. Вчера и третьего дня происходили очень тяжелые бои, в результате которых войска канадского корпуса были оттеснены на тысячу ярдов от самых выдвинутых вперед позиций, которых они достигли…

Моя тактика с самого начала заключалась в том, чтобы оттянуть главные бронетанковые силы противника на мой восточный фланг и дать им здесь бой, чтобы таким образом облегчить действия на нашем западном фланге. Эта политика оказалась успешной. Главные бронетанковые силы противника развернуты сейчас на моем восточном фланге к востоку от реки Одон, это облегчило мои дела на западе, и американцы быстро продвигаются вперед.

Несколько слов о моих будущих планах. Силы противника к югу от Кана на Фалезской дороге сейчас очень велики — больше, чем где бы то ни было на всем фронте союзников. Поэтому я не намерен атаковать его там. Я собираюсь вместо этого сковать его силы в этом районе и нанести ему весьма тяжелый удар при помощи шести дивизий из Комона, где противник слабее. Этот удар имеет целью ускорить продвижение американцев".

События оправдали оптимизм Монтгомери. 3 августа я отправил ему следующую телеграмму:

Премьер-министр — генералу Монтгомери 3 августа 1944 года

«Я в восторге, что план, с которым вы меня познакомили, осуществляется так успешно. Ясно, что противник будет держаться за свой восточный фланг и узел, притом с самой отчаянной энергией. Я склонен полагать, что Брестский полуостров удастся очистить без особых затруднений. Я рад, что наши бронетанковые и передовые пехотные части заняли Вир. Судя по карте, вам пришлось преодолеть несколько весьма существенных препятствий. Я очень хотел бы, чтобы танки 2-й армии, которых должно насчитываться примерно 2, 5 тысячи, вырвались на широкий простор. В этой войне обход стал новшеством как на суше, так и на море. Желаю всего хорошего».

Американская 3-я армия под командованием генерала Паттона вступила в бой. Он направил две бронетанковые и три пехотные дивизии на запад и на юг для того, чтобы очистить полуостров Бретань. Противник, оказавшийся отрезанным, быстро отступил к своим укрепленным портам. Французское движение Сопротивления, насчитывавшее здесь 30 тысяч человек, сыграло видную роль, и полуостров был быстро занят. К концу первой недели августа немцы, имевшие 45 тысяч гарнизонных войск плюс остатки четырех дивизий, были оттеснены в пределы оборонительных районов Сен-Мало, Брест, Лориан и Сен-Назер. Здесь их можно было запереть и взять измором, избегая ненужных потерь, которые были бы неизбежны в случае прямых атак.

Пока часть войск очищала Бретань от противника, остальная часть 3-й армии Паттона направилась на восток, чтобы осуществить «длинный крюк», который должен был вывести эти войска в разрыв, образовавшийся между Луарой и Парижем, и вниз по Сене к Руану. Войска вступили в город Лаваль 6 августа и в Ле-Ман — 9 августа. Во всем этом обширном районе было обнаружено очень мало немцев. Главная трудность заключалась в снабжении передовых американских частей на растянутых и непрерывно увеличивавшихся коммуникациях. За исключением ограниченного снабжения при помощи авиации все приходилось доставлять на фронт по-прежнему с тех береговых баз, где высадились вначале наши войска, через западную часть Нормандии и Авранш. Поэтому Авранш стал узким местом и создал заманчивую возможность для удара немцев на запад из района Фалеза. Эта идея пленила воображение Гитлера, и он приказал атаковать максимально возможными силами Мортен, пробиться к Авраншу и, таким образом, перерезать коммуникации Паттона. Немецкие командиры единодушно выступили против этого плана. Сознавая, что битва за Нормандию уже проиграна, они хотели использовать четыре дивизии, только что прибывшие из 15-й армии с севера, для организованного отступления к Сене. Они считали, что бросать при такой обстановке свежие войска на запад значило бы подставить себя под удар, который неизбежно на них обрушится. Гитлер, однако, настаивал на своем, и 7 августа пять танковых и две пехотные дивизии предприняли ожесточенную атаку на Мортен с востока.

Удар обрушился на одну американскую дивизию, но она держалась твердо, пока к ней на помощь не прибыли три другие дивизии. После пяти дней ожесточенных боев и массированной бомбардировки противника с воздуха его войска вынуждены были в беспорядке отступить и, как предвидели немецкие генералы, весь выступ от Фалеза до Мортена, в котором было полно немецких войск, оказался под сосредоточенным огнем с трех сторон. Один корпус американской 3-й армии, находившийся южнее этого выступа, был переброшен на север через Алансон к Аржантану, которого он достиг 13 августа. Американская 1-я армия под командованием генерала Ходжеса наступала на юг от Вира, а английская 2-я армия наступала на Конде. Канадская армия, снова поддерживаемая тяжелыми бомбардировщиками, продолжала продвигаться по дороге из Кана в Фалез и на сей раз более успешно, достигнув намеченной цели 17 августа. Союзная авиация непрерывно бомбила скопления немцев, попавших в длинный и узкий мешок, а артиллерия наносила противнику страшные потери. Немцы упорно цеплялись за фланги прорыва у Фалеза и Аржантана и, отдавая предпочтение своим бронетанковым силам, старались спасти все, что только могли. Однако 17 августа командование противника потеряло всякую связь и контроль, и весь этот район превратился в настоящую бойню. Кольцо сомкнулось 20 августа, и хотя к тому времени значительной части неприятельских войск удалось пробиться на восток, не менее восьми германских дивизий было уничтожено. Фалезский мешок превратился для них в могилу. Фон Клюге докладывал Гитлеру: «У противника страшное превосходство в авиации, которая подавляет почти все наши движения. Вместе с тем каждое передвижение противника подготавливается и прикрывается его авиацией. Людские и материальные потери колоссальны. Моральное состояние войск сильно подорвано вследствие непрерывного убийственного огня противника».

Американская 3-я армия помимо очищения полуострова Бретань и осуществления «короткого крюка», который способствовал победе у Фалеза, бросила три корпуса на восток и северо-восток от Ле-Мана. 17 августа они достигли Орлеана, Шартра и Дре. Отсюда они направились на северо-запад по левому берегу реки, чтобы соединиться с наступавшей на Руан английской армией. Наша армия несколько задержалась. После фалезских боев ей пришлось перегруппироваться, а противник за это время сумел укрепить свои арьергардные позиции. Тем не менее преследование продолжалось активно, и вскоре все немцы к югу от Сены под уничтожающим огнем с воздуха стали отчаянно искать пути к отступлению за реку. Ни один из мостов, разрушенных во время предыдущих бомбардировок, не был восстановлен, однако система переправ была более или менее удовлетворительной. Немцам удалось спасти очень мало машин. К югу от Руана они бросили огромное количество транспортных средств. Те войска, которые спаслись благодаря переправам, были не в состоянии сопротивляться на другом берегу реки.

Эйзенхауэр твердо решил избежать сражения за Париж. Сталинград и Варшава доказали ужас лобовых штурмов и восстаний патриотов, поэтому он решил окружить столицу и заставить гарнизон либо капитулировать, либо бежать. К 20 августа наступило время для действий. Паттон форсировал Сену вблизи Манта, а его правый фланг достиг Фонтенбло. Силы французского подпольного движения восстали. Полиция объявила забастовку. Префектура оказалась в руках патриотов. В штаб Паттона прибыл офицер движения Сопротивления с важнейшими донесениями, и в среду утром 23 августа эти донесения были вручены Эйзенхауэру в Ле-Мане.