Он выглядел одиноким, как Одиссей, когда заговорил снова:
– Лазарус послал за нами оперативников-спасателей Корпуса Времени…
Дора! Можно мне поговорить с Элизабет?
– Говорите.
– Либ, душенька. Разместите ту «розетку», о которой говорил Пит (или это говорил Арчи?). Отмените предыдущие установки надзора. Вернитесь на три года назад. Эвакуируйте.
– Джекоб, что, создаем парадокс?
– Именно. Сверните эти три года в петлю, сожмите ее потуже и отбросьте подальше. Проверьте возможности.
– Проверю, дорогой. Еще что-нибудь?
– Нет. Пока все.
После этого Бэрроуз как ни в чем не бывало продолжил свой рассказ:
– Так вот, он послал своих оперативников-спасателей в наш временной канал, чтобы они меня оттуда изъяли в любой момент промежутка времени от моего рождения до пятидесяти лет, то есть до той ночи, когда мы бежали, спасая наши жизни. Вот нас четверых и изъяли, и так получилось, что мы словно и не рождались никогда. И я, и Зеб служили в армии и занимались наукой. Но ни в военных, ни в академических архивах наших имен больше нет.
Остались все записи, касающиеся моих родителей, кроме тех, где говорится, что у них был сын Джекоб. Полковник, в дюжинах дюжин документов, в которых хоть словом упоминаются граждане Соединенных Штатов Америки двадцатого века, нет наших имен! И никто не знает, что мы когда-то были… – Бэрроуз вздохнул. – Но Гэй Десейвер в ту ночь не только спасла наши жизни, она спасла самую нашу суть. Акция «изъятия» была совершена настолько быстро, что Зверь потерял наш след… Чего тебе, дорогая?
Около нас стояла Джейн Либби, с нее стекали струйки воды, а глаза ее были круглыми, как плошки.
– Па!
– Ну говори, детка!
– Те «розетки наблюдателей», о которых говорил Пит, должны быть установлены намного раньше – за десять лет или даже больше. Затем, как только они засекут момент, когда «Повелитель», или кто там еще, начнет сам наблюдать за Ти-Эйч-Кью, следует немного сдвинуться назад и эвакуировать.
Свернуть в петлю, переместить – и они никогда не сообразят, что мы обошли их с флангов! Я посоветовалась с Дийти, та считает, что это возможно. Как ты думаешь?
– Думаю, ты права. Давай, пусть твоя мама внесет это предложение.
Дора, пожалуйста, соедините меня с Элизабет.
Ничто в его лице или манере держаться не говорило о том, что он за минуту до этого предложил тот же самый план (насколько я мог об этом судить).
– Элизабет? Послание с площадки настольного тенниса. Джейн Либби предлагает разместить эти «розетки» в точке «минус десять лет», поймать первый случай наблюдения за штабом, отойти назад, ну, скажем, на три года, эвакуировать, сжать в петлю, залатать дыру. Я и Дийти тоже считаем, что должно сработать. Пожалуйста, занесите предложение в актив Джей-Элл и добавьте еще два голоса «за» – мой и Дийти.
– И мой тоже!
– У вас проворные детишки, миссис!
– У них гены шустренького папулечки, сэр! Но они еще и хорошие детишки, не так ли? И для своих отпрысков и для будущих супругов. Все?
– Все. – Бэрроуз прибавил, обращаясь к ожидавшей девушке: – Твои родители гордятся тобой, Дженни! Я предсказываю, что в течение ближайших минут математическая секция разродится единодушно принятым решением. Тем самым отметаются любые возражения Лазаруса – решение будет принято единогласно! И никто не узнает, кто его инициатор – авторства не будет. И лавров тоже не будет. Ты это учла?
Джейн Либби выглядела так, словно ей только что вручили Нобелевскую премию.
– Учла. Но проблема заключалась только в безопасной эвакуации, остальное – наносное и сверх программы.
– У тебя это «наносное» звучит почти как «жульническое»! Ты собираешься ужинать? Или желаешь снова погрузиться в свое корыто? Или и то и другое? Но тогда почему бы тебе не затащить туда и полковника Кэмпбелла прямо в одежде? Дийти и Хильда охотно тебе помогут, да и Хэйзел, я полагаю, тоже.
– Ну, ну, погодите-ка! – запротестовал я.
– Неженка!
– Полковник, папочка шутит, мы не собираемся вас принуждать!
– Черта с два я шучу! – рявкнул Бэрроуз.
– Тогда сперва затащите в бассейн папочку, для затравки. Если он останется цел, то и я спокойно полезу.
– Мурр-р!
– Вы еще смотрите за этим котенком?
– Дженни, детка!
– Да, папочка?
– Подсчитай-ка, сколько порций землянично-солодового молока, сколько сосисок и других неразумных вкусностей нам понадобится. А пока ты с Дорой этим займешься, я повешу одежонку в кабинку, и полковник – если рискнет сделает то же самое… Но, полковник, там же собралась хулиганская и взрывоопасная шайка: Хильда, Дийти, Хэйзел и Дженни! Кто же позаботится о вашем животном?
* * *
Спустя час Дора (голубоватый путеводный огонек) повела нас в наши покои. Хэйзел несла котенка и плошку, я волок одежду, другую плошку и трость, а еще – ее сумку. Ощущение приятной усталости нисколько не отменяло радостного предчувствия постели с собственной женой. Она так долго не лежала со мной рядом! На мой взгляд, мы потеряли целых две ночи.
Не так уж много для давно женатой пары, но чрезмерно – для новобрачных. И мораль отсюда такова: не давай бандитам повалить тебя наземь во время медового месяца!
А с ее точки зрения мы потеряли… месяц?
– О лучшая из девушек, сколько же длилась наша разлука? Те самые «Поля Леты» совсем подорвали мое восприятие времени.
Хэйзел заколебалась.
– Это длилось… тридцать семь тертианских дней. Будем считать, что для тебя это составило пару недель. Ладно, пару ночей… поскольку в последний раз, когда я лежала с тобою рядом, то есть вчера, ты прохрапел всю ночь напролет! Увы! Можешь меня возненавидеть за это, но не слишком сильно (так же как это делаю я). Зато здесь у нас свой дивный крошечный закуток!
(Как бы не так – «крошечный закуток»! Он был больше моей «роскошной квартиры» в Голден Руле, не говоря о том, как обставлен и какая в нем кровать.) – Жена, мы выкупались в комнате игрищ Лазарусова Тадж-Махала. Слава богу, не надо было ни отстегивать, ни пристегивать ногу, что позволило мне спокойно позаботиться о некоторых своих отправлениях. Поэтому, если у тебя остались еще какие-то дела, совершай их поскорее, а то я изнываю от нетерпения!
– Никаких дел. Только Пиксель.
– Ладно, поставим ему плошки в освежителе, запрем его и выпустим потом.
Так и сделав, мы отправились в постель. И это было восхитительно, а подробности никого не касаются!
Немного позднее Хэйзел заметила:
– Мы были вместе…
– Мы и сейчас вместе!
– Я имею в виду – Пикселя!
– Да, знаю. Он устроился на моих лопатках уже давно, но я был слишком занят, к тому же лорд почти невесом, поэтому я и не стал его сгонять. Ты не могла бы снять котенка с меня, чтобы не повредить ему, когда мы будем «расцепляться»?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});