Платили нам почасовую зарплату. Но никакого мелочного контроля или, тем более, понукания не было. Каждый работал в удобном для себя ритме.
Джеймс – бывший профессор философии – все время носил с собой какой-нибудь заумный трактат и пользовался каждой свободной минутой для того, чтобы в него углубиться. Два года назад он устроился к братьям Родерик на две недели, восстановиться после инфаркта. Но так и остался.
Керри Уайт по образованию строитель, но по призванию ученый-естествоиспытатель. Целыми днями он рассуждал об открытиях, изобретениях и нерешенных проблемах в физике, генетике, электротехнике. К венгру Луи он пристал с… гуляшом. Где-то вычитал, что это венгерское национальное блюдо. И как-то вечером мы отправились к нему домой. Готовили в полном соответствии с рецептом, найденным в кулинарной книге. Хотя главным образом готовил Луи, а остальные только советы давали. Пробовали, конечно, все вместе.
Южноафриканец Майкл 25 лет назад отправился путешествовать по Австралии. Да так с тех пор и не может остановиться. Так и мигрирует с континента на континент, подрабатывая то здесь, то там, но чаще всего на уборке урожая. В Новой Зеландии он уже успел поработать на уборке персиков и яблок; до этого в Австралии собирал дыни и ананасы; в Израиле – овощи…
Венгр Луи, с которым я делил караван, тоже принадлежал к когорте сезонных рабочих, мигрирующих по всему свету. До того как приехать в Новую Зеландию (венгры могут въезжать без визы на срок до трех месяцев), он в течение года работал в США.
– В штатах Теннесси и Миссури я работал уборщиком в супермаркетах. Платили по 50 долларов за ночь. А когда еще полы в супермаркете мыть, если не ночью? Американцы на такую работу идти не хотят, вот и приходится в солидные супермаркеты, принадлежащие известным сетям, нанимать нелегалов, вроде меня. От полиции нас крышевала «русская мафия». Поэтому со мной работало много русских нелегалов. Они между собой обычно говорили по-русски: «Хватит! И так чисто!» – он произнес это почти без акцента. Видимо, долго тренировался.
Праздник Ханги
Уборка киви продолжалась весь май. Работали во все погожие дни, включая субботы и воскресенья. Но едва начинался дождь и киви становились мокрыми, уборка сразу прекращалась. И не потому, что хозяева так уж сильно радели о здоровье своих рабочих (да и своем собственном, ведь они трудились вместе с нами). Важнее было то, что мокрые плоды плохо перерабатывались сортировочными машинами. Поэтому даже после окончания дождя иногда приходилось ждать несколько часов, пока все просохнет.
Каждый вечер мы с интересом смотрели по телевизору прогноз погоды. Если на весь следующий день обещали сильный дождь, то можно было планировать культурную программу, работы все равно не будет.
Приехав в Новую Зеландию, Луи сразу же купил себе за 1000 долларов машину. На ней мы и совершали вояжи по окрестностям – в Таурангу, Ротороа, по ближайшим нацпаркам. Побывали и на озере Таравера, образовавшемся миллионы лет назад в результате взрыва вулкана.
В конце уборки братья Родерик устроили праздник окончания сезона – Ханги. Так же называется традиционный способ обработки мяса. С его помощью можно приготовить не только человечину.
Начинается процедура с подготовки раскаленных камней. Для этого роется яма, в ней разводится костер. На него ставят бочку с камнями. Параллельно начинают готовить продукты: куски мяса и курицы, картошки и моркови, тыквы и батата… Когда камни достаточно прогреются, костер тушат, а яму очищают от остатков дров, углей и пепла (для удобства костер разводят на листе железа, поэтому угли можно легко вытащить). Продукты завертывают в фольгу и раскладывают по железным поддонам. Затем оборачивают мокрой простыней и накрывают мешковиной. Все это закапывается. Когда часа через три-четыре откопаешь, и мясо, и овощи будут уже готовы. Рецепт древний, но полностью соответствующий самым современным представлениям о здоровой пище. Готовится все без жира, на пару.
Прямо во время праздника я зашел к Джефу проверить в Интернете свой почтовый ящик. Мне пришло письмо от Стива Вильямса. С ним я познакомился, когда очередной раз ездил из Роксборо в Даниден продлевать визу. Пока Стив вез меня до Милтона, мы разговорились. Я рассказал о том, что путешествую и пишу книги об автостопе. А он, как выяснилось, работает в издательстве университета Отаго. Мы обменялись электронными адресами и периодически переписывались. Эрик Бирюк из «Школы автостопа» перевел пару моих рассказов. Я переслал их Стиву. И вот сейчас мне пришло от него письмо. Он предлагал выпустить книгу моих рассказов на английском языке. Но для этого мне было бы полезно приехать к нему и обсудить все на месте.
В который уже раз я радикально поменял свои планы и опять отправился на Южный остров, с которого уезжал почти два месяца назад и, как тогда казалось, если не навсегда, то очень надолго.
Назад, на Южный остров
Дорога мне была очень хорошо знакома. Вначале до Таупо – это озеро в центре Северного острова никак не объедешь. Там я попал к дальнобойщику и ехал с ним почти до Веллингтона. Мы останавливались только заправиться и перекусить. Дальнобойщик высадил меня в полной темноте на пустынной развилке. Долго ходить в поисках места для ночлега не было ни желания, ни сил. Ночевал я прямо у дороги, в густом тростнике. Утром на первой же машине доехал до Веллингтона.
Билет на паром удалось взять только на следующую ночь. У меня с собой был телефон приятеля одного из подвозивших меня водителей. Я позвонил.
– А нельзя ли у вас переночевать одну ночь?
Он выспросил, кто я и откуда, и попросил перезвонить через десять минут. Но и через десять, и через двадцать минут на телефоне стоял автоответчик. Звонил же я с автомата на мобильный телефон, поэтому мелочь быстро закончилась. И зачем мне тащиться к какому-то незнакомому человеку на противоположный конец города? Я не стал третий раз перезванивать, купил билет до ближайшей остановки и сел в электричку.
Вышел я на платформе Нгауранга, на берегу моря, примерно посередине между Веллингтоном и его городом-спутником Лоу-Хед. Поблизости от пустой в этот ночной час платформы не было никаких признаков жилья. Железная дорога там проложена примерно в пяти метрах от кромки воды. Метрах в пятидесяти от железки проходит шоссе № 1.
Днем я побывал в посольствах Перу и Чили. Перуанскую визу оформляют за один день и дают сразу на три месяца, причем всего за 15 долларов. А вот чилийскую визу оформить значительно сложнее. Вначале нужно послать в Чили запрос. Это само по себе стоит 25 долларов. Если придет положительный ответ, то за оформление визы придется платить отдельно. Одномесячная чилийская виза для россиян стоит 70 долларов, трехмесячная мультивиза – в три раза дороже.
Самые старые городские районы Веллингтона окружают порт. Названия большинства здешних улиц давались по именам судов, привозивших сюда первых иммигрантов. На вершине горы Виктория есть смотровая площадка. Я добрался до нее по крутой тропинке через парк. И уже там выяснилось, что на самый верх ведет асфальтированная дорога. По ней партиями в экскурсионных автобусах подвозят школьников.
По четвергам музей Те Папа работает до 22.00. В каждый свой приезд я заходил в музей для того, чтобы в камере хранения оставить рюкзак и гулять по городу налегке. Но до осмотра экспозиции обычно «руки не доходили». В этот раз я все же прошел по залам. С удивлением узнал, что всемирно известный физик Резерфорд, оказывается, новозеландец. Но значительно больший интерес привлекла временная выставка, посвященная юбилею Боба Марли. На стенах развешали его фотографии, включили нон-стоп видеоролики и аудиозаписи основоположника стиля регги с Ямайки. Обновили и экспозицию в зале современного искусства. А уж образ коровы, сделанной из консервных банок, вообще, видимо, претендует на символ Новой Зеландии.
От Пиктона до Милтона и обратно
Паром пришел в Пиктон в 4 часа утра. Являться в такую рань к своим знакомым я постеснялся. А зря! Когда я в 7 часов подошел к их двери, на ней висела записка «Валерий, заходи! Дверь открыта», а в комнате горел специально для меня оставленный ночник.
Сразу же после завтрака я, не мешкая, отправился в путь. В прериях Кентербери я немного застрял. Потом доехал до Седдона. Удивительно! Сколько раз проезжал по этой трассе, и все время здесь продают яблоки! И цена, кажется, не меняется – 1 штука стоит 20 центов, а полиэтиленовый пакет, упаковываемый по принципу «сколько влезет», – 5 долларов. И полное самообслуживание – сам упаковываешь, сам платишь, бросая нужную сумму в щель.
И дальше дорога была знакомая – те же города и поселки, реки и горы… Только водители встречались другие, они в автостопе редко повторяются.