И снова глазки правителя заметались между Душегубом и Фродо так, что я испугался, как бы его не поразило хроническое косоглазие. Наконец, явно не зная что сказать, Качей пожевал губами и повернулся ко мне:
– Твои люди, Конец, задают совершенно непозволительные вопросы. Неужели непонятно, что я пекусь только о благе государства!
– Уже спекся! – неожиданно бросила реплику от постели королевы Эльнорда.
– Нет еще, – оценивающе склонил голову набок тролль. – Но скоро будет готов.
Качей несколько торопливо отступил к дверям спальни:
– Хорошо, я вижу, вы очень утомлены своим походом. К вопросу о регалиях мы вернемся завтра, тем более что сейчас мне уже пора в постель. Вы можете поужинать в общей зале гостевых апартаментов, а ваши спальни уже приготовлены для вас.
– Нет! – резко оборвал я его. – Мы проведем ночь в покоях королевы и ужинать будем здесь!
– Но у нас не принято принимать пищу в спальнях и уж тем более – проводить ночь в королевских покоях! – буквально завизжал в ответ Качей.
– У вас не принято кушать в спальнях?! – еще громче взвизгнул Фродо. – А где мы кушали в первую ночь пребывания в твоем Замке? Да мне тот высохший сыр до сих пор поперек глотки стоит! Душегуб! – Он круто повернулся к троллю. – А ну пойдем, пока не поздно, пошарим на кухне! А то этот сквалыга заплесневелых корок нам сюда пришлет и скажет, что у них так принято!
Душегуб одобрительно гукнул и направился к дверям. Фродо бросился за ним. Качей проводил их изумленно-возмущенным взглядом, потом как-то растерянно огляделся и тоже покинул спальню. А следом, как-то неловко, бочком, к двери проскользнул Твист и, пробормотав:
– Попробую я пробраться к себе… – юркнул за дверь.
– Крутые ребята в вашем Братстве! – усмехнулся Изом.
– Да, другие у нас не держатся, – мелодично донеслось от постели королевы.
Только обернувшись в ее сторону и взглянув в глубину спальни, я понял, что вечер уже давно стал поздним и что ночь совсем недалеко. Какой-то внутренний трепет пробежал по моему телу, трепет надежды, что бесприютная душа, обитавшая в этом Замке, возможно, нынешней ночью обретет свое утраченное тело!
Вскоре вернулись Душегуб и Фродо с большой коробкой, наполненной различной едой. Не забыли они и пару бутылок темного вина. Мы впятером расположились на ковре прямо у постели королевы и наскоро утолили свой голод.
В спальне совершенно стемнело, и в этот момент королева впервые после того, как ее уложили в постель, зашевелилась. Чуть приподняв голову, она повела ею из стороны в сторону, словно осматриваясь, хотя ее глаза были по-прежнему закрыты, легко вздохнула и снова прилегла. Снова наступила напряженная тишина. Через несколько десятков минут раздался тихий, напряженный шепот Эльнорды:
– Надо было нам Фродо отправить в гостевые комнаты…
– Зачем это? – тут же раздался не менее тихий, но очень возмущенный шепот хоббита.
– Призрак-то скорее всего туда заявится, надо бы, чтобы кто-то сообщил ему, где находится его тело, – спокойно пояснила эльфийка.
– А почему именно я? – не оспаривая идею Эльнорды в целом, спросил хоббит.
– Так ты же у нас мастер разведки и несанкционированных проникновений. Можно сказать, единственный ниндзя в Братстве.
Столь откровенное признание его способностей со стороны вечной насмешницы не могло не тронуть честолюбивого хоббита, поэтому он, тяжело вздохнув, прошептал:
– Ладно, я пойду…
– Нет, – страшным шепотом пробормотал я. – Сегодня нам ни в коем случае разделяться нельзя! Не хватало еще, чтобы Качей нас поодиночке передушил. Я думаю, после сегодняшнего разговора – это его самое горячее желание.
– Я пойду с малышом, – подал свой хриплый шепот Душегуб. – Пусть этот мозгляк только попробует приблизиться к Фродо!
– А ты не будешь топать? – нахально спросил хоббит.
Это было уже прямой насмешкой и оскорблением, поскольку мы не раз убеждались, насколько быстро и бесшумно умеет передвигаться тролль. Поэтому меня не удивило его бурчание:
– За своими косолапками смотри, коротыш!
Видимо, троллево предупреждение сработало, потому что через мгновение полной тишины дверь спальни приоткрылась, показав чуть освещенный проем, и в нее проскользнули две тени – одна крошечная и одна огромная. Дверь тут же бесшумно захлопнулась, и мы замерли в ожидании.
Я не могу сказать, сколько времени мы просидели молча в этой напряженной темноте. Каким-то образом я ощущал, что ни граф, сидевший невдалеке от меня на ковре, ни Эльнорда, расположившаяся у постели королевы, не спят, а так же, как и я сам, напряженно ожидают каких-то событий. Но ничего не происходило. Только эта бесконечная ночь перетекала через стоявшую в комнате тишину.
Неожиданно дверь спальни отворилась и в комнату вбежали хоббит и тролль.
– Ну что? Она приходила?! – во весь голос заверещал Фродо.
– Тихо ты, пищалка резиновая! – зашипела на него Эльнорда. – Кто приходил?
– Кто, кто! Дед Пихто! – мстительно прошипел хоббит в ответ на «пищалку резиновую». – Призрак, конечно. Мы ей сказали, где ее тело обретается. Вы бы видели, как она сквозь стену дернула! Мы думали, она уже здесь…
– Нет, никого не было, – прошептал Изом. – Садитесь и успокойтесь. Будем ждать.
Однако теперь ждать пришлось недолго. Едва тролль и хоббит заняли свои места на ковре, из стены, отделяющей спальню от холла, просочилось маленькое слабо мерцающее облачко, и по комнате прошелестел тихий, душераздирающий шепот:
– Где я?!
И словно в ответ на этот вопрос тело королевы дернулось, странно выгнулось и неожиданно стало кататься по постели, грозя свалиться на пол.
Эльнорда немедленно бросилась к королеве и, навалившись всем телом, попыталась прекратить это жуткое метание, что ей вполне удалось. При этом она громко позвала:
– Кина, милая, здесь ты! Здесь!
Я чуть было не рассмеялся, настолько нелепым показался мне этот возглас, однако призрак его явно услышал. Облачко медленно, какими-то слабыми рывками двинулось на голос Эльнорды, тихо повторяя:
– Где я? Мне сказали, что я в своей спальне, но я себя не вижу! Где я? Неужели меня обманули?!
Она была уже совсем рядом с кроватью, но неожиданно остановилась. Тут я смог хорошо разглядеть ее. И меня поразил ее вид! Призрак королевы настолько истончился, поблек, что его едва было видно. Если бы не слабое мерцание, сопровождавшее его движения, он был бы практически не виден.
Душа королевы Кины растворялась!
«Пять дней, – немедленно припомнил я. – У тебя осталось всего пять дней».
Так вот что имел в виду привидевшийся мне Епископ!
– Но это не я… – протянул разочарованно призрак, рассмотрев наконец Эльнорду, барахтавшуюся в королевской кровати. – Это та самая девушка, которая не хотела ни засыпать, ни терять сознание. Что ты делаешь в королевской постели?
– Что, что, – зло пропыхтела эльфийка. – Тебя держу, чтобы ты на пол не свалилась.
– Кого ты держишь? – проплыл в ответ слабый шепот. – Меня? Но кроме тебя в постели никого нет.
– Но ты же здесь! – Голос Эльнорды от нечеловеческого напряжения потерял всю свою мелодичность, – Давай, вселяйся в свое тело!
– Я не могу войти в тело, которого не ощущаю… – ответил призрак обреченным шепотом.
– Она не видит, не чувствует своего тела! – потрясенно прошептал рядом со мной Изом.
– Бертран, это ты? – тут же качнулся призрак в нашу сторону. – Ты! А мне, когда меня пытали в последний раз, сказали, что тебя изгнали из страны…
– Тебя пытали! – Мне показалось, что граф сейчас грохнется в обморок, но он оказался крепче, чем я думал. – Этот негодяй посмел к тебе прикоснуться?!
– Он прикасался не ко мне, – с легким смешком ответил призрак. – Это было тело какой-то несчастной девушки, которое мне удалось занять. Но муки испытывала я…
– Я его задушу собственными руками! – прорычал Изом. Но призрак не ответил на его яростный вопль. Он еще немного передвинулся в нашу сторону, и мы услышали новый вопрос: