Валентин включил диктофон и поставил его на стол.
– Ты не публиковался в течение четырех лет, – по-деловому начал он. – А есть что напечатать?
– Полно, только никто не печатает.
– Почему?
– Потому что сейчас никто не печатает ни строчки, не пропустив ее предварительно через компьютерный редактор. А это противоречит моим эстетическим взглядам.
– Но почти все писатели работают с компьютерным редактором.
– Писатели, – презрительно скривил губы Зараев. – Придумывают имена главным героям, два-три сюжетных узла и сваливают все это в память компьютерному редактору, а тот варит из этих незамысловатых ингредиентов целебную настойку для разжиженных мозгов. Это их ты называешь писателями?
– Но есть и те, кто пишет сам.
– Да, но и они, для того чтобы быть напечатанными, должны соглашаться на правку рукописей компьютерным редактором. А уж он делает с ними все, что захочет: из «Идиота» Достоевского может сделать брошюрку на 20 страниц о профилактике и лечении эпилепсии, а пошленький анекдотец – раздует до многотомной эпопеи.
– Компьютерный редактор подготавливает текст для наилучшего восприятия читателем.
– Я не считаю, что мы живем в стране кретинов, которым каждую мысль нужно разжевывать и вводить через катетер.
– Но этого требует и издательский бизнес: чтобы книга была продана, на ней должен стоять знак, что текст обработан компьютерным редактором.
– Это ближе к истине. Но в таком случае пусть они делают свой бизнес без меня.
Валентин посмотрел на часы.
– Пора включить радио.
– Принеси с кухни, – усмехнулся Зараев.
Валентин сбегал на кухню и вернулся со стареньким транзистором на батарейках, у которого была снята задняя крышка и расколота полоса настройки. Для того чтобы включить его, потребовалось несколько раз дернуть из стороны в сторону штырек, на который когда-то была насажена ручка регулировки громкости.
– …Новости культуры. Ежегодная премия Академии искусств в области литературы в этом году присуждена роману Геннадия Зараева «Опоздавший рассвет». И о погоде…
– Погоди, погоди, – ошарашенно затряс головой Зараев. Чтобы совладать с охватившим его волнением, он откупорил еще одну банку пива. – Но у меня нет такого романа!
– В «Живом Слове» был опубликован ваш рассказ «Опоздавший рассвет».
– Да, маленький рассказ, всего на десять страниц…
– Компьютерный редактор сделал из него роман.
– Произведения из «Живого Слова» не редактируются!
– Полгода назад альманах вместе с правами на все опубликованные в нем произведения был куплен издательским центром «Сван». Он и выдвинул ваш роман на соискание премии.
– Но это не мой роман!
– На обложке будет стоять ваше имя.
– Какое мне дело до обложки! Я никогда не писал того, что под ней! Они не имеют права!
– К сожалению, имеют. Право на первое издание тиражом до тридцати тысяч экземпляров. После этого все права переходят к вам. Только после этого.
– Ч-черт!
Пальцы Зараева снова полезли в пепельницу в поисках окурка достаточного размера, чтобы можно было вытянуть из него две-три затяжки.
– Я не понимаю, Геннадий Константинович…
– Гена.
– Ну хорошо, Гена…
Зазвонил телефон.
Зараев снял трубку и, прикрыв микрофон рукой, протянул ее Валентину.
– Скажи, что ошиблись номером, – прошептал он.
– Алло… Нет, вы ошиблись номером… Нет, это другой телефон.
Зараев нажал на рычаг и положил трубку рядом с телефоном на пол.
– Честно говоря, Гена, я не совсем понимаю, чем ты так расстроен. Ты получил самую престижную литературную премию, которая к тому же и в денежном выражении имеет немалый вес.
– Я хочу, чтобы читали то, что написано мною, а не то, что выдает под моим именем компьютерный болван, напряженный под 220 вольт!
Выкричав свое раздражение, Зараев умолк, нервно постукивая по покрывалу кровати недоделанной ложкой.
– Кстати, звонили из издательства «Сван», – сообщил Валентин.
– «Сван», «Сван», «Сван», – задумчиво пропел Зараев. – Книга уже поступила в продажу?
– Нет, но тираж уже отпечатан. Презентация будет совмещена с вручением премии.
Зараев на минуту задумался.
– Обожди меня. Я ненадолго, – сказал он и вышел из комнаты.
Хлопнула дверь ванной. Донеслось приглушенное звучание льющейся воды.
Минут через двадцать Зараев вернулся. Гладко выбритый, аккуратно причесанный, одетый в бледно-голубые вытертые джинсы и черную майку с короткими рукавами.
– Поднимайся, – велел он Валентину. – Идем делать сенсационный материал.
Не задавая лишних вопросов, Валентин сунул диктофон в сумку и приготовился следовать за Зараевым, куда тот прикажет.
На лестничной площадке они столкнулись с двумя парнями, обвешанными кофрами. Один из них держал на плече видеокамеру.
– Простите, вы не Зараев? – обратился тот, что был меньше нагружен, к Зараеву.
– Нет, – с каменным лицом соврал Зараев.
– Он дома?
– Нет. Улетел в Америку.
– Как? – обалдело вытаращились корреспонденты.
– Самолетом, утренним рейсом.
Обходя остолбеневших от такого удара ребят, Зараев подхватил под локоть Валентина и побежал вниз по лестнице.
– Но какая причина? – донеслось до него сверху.
– Получил наследство от двоюродной тети, – не останавливаясь, ответил он.
* * *
– Я Зараев, – сообщил Зараев, ввалившись в кабинет генерального директора издательского центра «Сван», и, не дожидаясь приглашения, упал в кресло.
– Очень рад… Чрезвычайно рад…
Розовощекий молодец в элегантном темно-синем костюме растерянно похлопал ладонями по крышке стола, за которым сидел, вскочил на ноги, обежал вокруг Зараева и снова сел за стол.
– Мы вам звонили… Я чрезвычайно рад лично познакомиться…
– Когда состоится вручение премии? – пренебрежительно отмахнувшись от кислых любезностей, поинтересовался Зараев.
– Послезавтра. В большом зале Академии искусств. Мы хотим совместить торжественную церемонию вручения премии с началом рекламной кампании вашей книги. Мы бы хотели, чтобы сразу после церемонии вы отправились в фирменный магазин нашего издательства, чтобы подписать книгу первым покупателям.
– С удовольствием приму участие во всем, что вы придумаете, – с готовностью согласился Зараев. – Но, согласитесь, я не могу явиться в Академию искусств в таком виде. – Зараев оттянул на груди обвисшую майку. – А с наличностью у меня сейчас туговато.
– С этим никаких проблем! – радостно вскинул руки директор. – Светик, – нажал он кнопку селектора, – принесите кредитную карточку господина Зараева. Это ваш авторский гонорар. – Передавая карточку Зараеву, директор склонил к нему лицо, поплывшее в приторно-сладкой улыбке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});