ясно, что Меринов нарочно тянет время, чтобы гость понял и прочувствовал, кто командует парадом. Месть была детской, и при другом раскладе Стас просто посмеялся бы в душе над чванством сына бывшего анарха (всё-таки личность сына была мельче личности отца), но ему тоже не хотелось выглядеть мальчишкой для битья, и, подождав сорок минут, Стас бросил журнал на столик и взбежал на второй этаж коттеджа, где располагались спальни и кабинет хозяина.
Цератопс, появившись в холле, лишь проводил его глазами.
Меринов был не один. Напротив него в кресле, обитом чёрной кожей, сидел полковник Семёнов, главный дознаватель Генпрокуратуры, мясистолицый, с мешками под глазами, напоминавший недавно осуждённого европейским Трибуналом президента Украины Порошенко. Оба держали в руках стаканчики с коньяком; Меринов курил, в другой руке держа сигару.
– Котов, – нахмурился Меринов, – я занят.
– В таком случае я завтра приеду, – повернулся к двери Стас.
– Пожалуй, мне пора, – поднялся Семёнов. – Не сомневайтесь, Леонард Маратович, всё будет сделано в лучшем виде.
– Больше никаких сюрпризов!
– Не допущу, босс!
Семёнов допил коньяк, кивнул остановившемуся Стасу и вышел.
– Садись, – кивнул на кресло Меринов, положив сигару в хрустальную пепельницу, изображавшую череп человека. – Коньяк будешь?
– Спасибо, нет.
– Ты знаешь, кто заставил его, – Меринов указал пальцем на закрывшуюся дверь, – отпустить Диву?
Стас знал, что это сделал Горшин, однако сказал:
– Догадываюсь.
– Найди мне этого супермена живого или мёртвого! Лучше живого, хочу познакомиться.
Стас вспомнил пословицу «Не буди лихо, пока спит тихо», усмехнулся.
– Этого человека лучше не трогать.
– Почему? Он кто – царь, президент, бог? Или инфарх? – Последнее слово генпрокурор выговорил с сарказмом.
– Берите выше: он был помощником инфарха по спецоперациям. Даже ваш отец его боялся.
– Горшин! – догадался Меринов, сцепив челюсти и раздув ноздри. – Опять Горшин! Откуда он вылез, из какой преисподней?
– Не знаю.
– Найди мне его, я дам любые средства, любые бабки!
– Он наверняка будет в Киеве, зная о Сходе Комитета.
– Мне туда попасть не удастся, я в чёрных списках СБУ, но ты обязан быть! Теперь рассказывай, что произошло на Кипре.
Стас, давно продумавший легенду о событиях в подземельях Кипра, поведал Меринову историю поисков МИРа под храмом Лампадисту, не преувеличивая своей роли, но и не давая повод усомниться, что он был главным координатором всего процесса. Закончил словами:
– По сути, они меня спасли, так как раненый я не смог бы выбраться оттуда без посторонней помощи.
Меринов недоверчиво покачал головой.
– «Чистильщики» ничего не делают зря. Они на тебя явно сделали расчёт. Какой? Что ты им пообещал?
– Что я присоединюсь к ним, – простодушно признался Стас. – Что бы мы о них ни говорили, люди они искренние и доверчивые. Надо использовать это обстоятельство.
Меринов подозрительно оглядел спокойное лицо Котова.
– Я подумал о возможности твоего перехода на их сторону и… предпринял кое-какие меры. Ждал только твоего появления.
– Меры? – наморщил лоб Стас.
– Гнездо «Стопкрима» необходимо ликвидировать в ближайшее время! Мне надоело то и дело выслушивать рапорты моих парней, что «чистильщики» прищемили им хвост, не давая возможности вести бизнес. Базу они устроили в посёлке Белые Росы, на даче комиссара-два Вахида Самандара. Кстати, эксперта Счётной палаты. Ты знал об этом?
– Что он эксперт СПР?
– Что его дача располагается в семи километрах от МКАД и используется как реперная база воскресшего «чистилища»?
Стас флегматично подумал, что Меринов зря времени не терял и его ищейки вычислили центр управления главными силами противника.
– Что дача Самандара в Белых Росах – знал, что она используется как база – нет.
– Я дам тебе шанс реабилитироваться. Получишь в распоряжение волоколамский СОБР, мэр – мой человек, и не оставишь камня на камне от дачи, не пощадив никого!
– «Стопкрим» нам ещё пригодился бы в Киеве…
– На хрен, я сказал! «Стопкрим» – как шило в заднице, куда ни повернёшься – колет! Не хочу оглядываться, постоянно ожидая удара в спину. Даже Дубинин согласен на акцию с ликвидацией всех «чистильщиков», они и ему дорогу перешли. Это война, милый мой, а в войне все средства хороши.
– И всё же вы спешите.
Меринов ощерился:
– Тебе не кажется странным, что ты их защищаешь? Неужто вспомнил, что был когда-то на их стороне? Совесть заела?
– Совесть – понятие этическое, – всё так же спокойно, с ленивой снисходительностью сказал Стас. – Эта категория психики редко даруется людям. Просто я уверен, что «чистильщики» здорово помогли бы нам в Киеве.
– Ещё раз – нет! Справимся сами. Базу и Самандара уничтожить! А заодно и братца с отцом! Даю на это два дня.
– Я бы справился и без СОБРа.
– Разве твои наёмники не погибли на Кипре?
– Погибли шестеро, но в подразделении ещё двадцать с лишним бойцов, все профессионалы.
– Вот и побереги их для Киева. И ни слова о «чистильщиках» больше, иначе не выйдешь отсюда!
Стас с любопытством посмотрел на лицо генпрокурора, налитое угрозой.
– Надеюсь, вы шутите?
– Кончились шутки. – Меринов повернул голову к двери: – Зайди.
В кабинет вошёл Цератопс, картинно держа руку на кобуре пистолета. За его спиной замаячила фигура охранника в чёрном мундире.
Стас оценивающе посмотрел на громилу снизу вверх, улыбнулся:
– Шурик, дорогой мой, неужели ты всерьёз надеешься меня остановить?
Цератопс перевёл взгляд на Меринова.
– Босс?
В то же мгновение Стас сорвался с места, оказался перед Цератопсом, выхватил у него из кобуры пистолет, врезал рукоятью по лбу второго охранника и одним гибким змеиным движением уложил Цератопса лицом в пол, выкрутив руку так, что тот сдавленно охнул, не имея возможности шевельнуться.
Второй охранник, не менее здоровый, чем его непосредственный начальник, закатил глаза и грохнулся на спину в коридор.
Ствол пистолета глянул ошеломлённому прокурору в глаз.
– Видите, Леонард Маратович, как всё может повернуться? – благожелательным тоном проговорил Стас. – Сегодня вы хозяин положения, завтра кто-то другой… если не принять кое-какие меры. А я на всякий случай тоже предпринял меры, со мной пятеро бойцов моей группы, и по первому свистку они будут здесь.
– Э‑э‑э… – сказал Меринов.
– Понял, конечно, – кивнул Стас, отпуская могучую руку Цератопса, помог ему встать, отдал пистолет. – Извини, Шурик, ничего личного, обычный цирковой трюк. Забирай своего солдатика и топайте вниз, охраняйте усадьбу.
Цератопс налившимися кровью глазами глянул на Меринова, уловил кивок и вышел из кабинета.
Стас сел на место, взял со стола ломтик груши, сунул в рот.