— Послание его звучало устало.
— Ну, больше всего энергии у него уходит на работу. И все же он способен быть очень живым собеседником. О да. — Колдун ностальгически улыбнулся и покачал головой. — Думаю, он тебе понравится, дорогая. Он действительно чудный парень.
— Далеко еще до его дома? Ты сказал, три дня, а мы уже третий день в дороге.
— Мы можем прибыть в любой момент. Только сперва надо проехать сквозь этот лес. Дом Афонтия в самом центре, на большой просеке. Он всегда любил, чтобы вокруг было много открытого пространства, чтобы он мог… Погоди-ка минутку.
— Что-то не так? — спросила Принцесса.
Кедригерн показал на черную каменную колонну высотой в два человеческих роста, поднимающуюся из земли. С одной стороны она была гладко отполирована, и на гранитной поверхности, как раз на уровне глаз, красовалась тщательно высеченная буква «А», венчающая любопытный многоугольный символ.
— Это не должно стоять тут, посреди леса. Ведь столб отмечает границу его просеки, — заметил колдун.
— Ты уверен?
— Определенно. Я сам намечал значок для камнерезов. Это оберег против огров. Колонну водрузили на место на моих глазах.
— Может, кто-то ее передвинул.
Кедригерн ответил жене лишь задумчивым хмыканьем. Он вытащил из-под рубахи висящий на цепочке медальон и поднес его к глазам, чтобы рассмотреть окрестности в Отверстие Истинного Вида.
— Дом тут, — объявил он. — И его тоже кто-то передвинул. Он окружен деревьями. Мне это не нравится.
Дорога сужалась, виляя из стороны в сторону. Они медленно ехали по тропе, огибая деревья, приближаясь к дворику перед домом, а потом Кедригерн натянул повод.
— Это то место. Он кое-что изменил, но это точно дом Афонтия. Но, ради всего сущего, как он оказался здесь, среди деревьев? Я пойду постучу… а, вот и слуга. Мы можем спросить этого старика.
Открылась дверь, и на порог медленно вышел пожилой человек. Он остановился, опираясь на посох, поморгал, рассеянно глядя в пространство, и только потом заметил двух всадников. Взгляд старика задержался на гостях, но он не произнес ни слова.
— Добрый день, сударь. Это дом Афонтия? — спросил колдун, дружески помахав рукой.
— Он этого не делал, — буркнул старик.
— Чего не делал?
— Кто?
— Афонтий.
— Что вы хотите от Афонтия?
— Это Афонтий хотел что-то от меня. Я Кедригерн, колдун, а это моя жена, Принцесса. Афонтий просил меня приехать.
— Кедригерн? Ты Кедригерн? Колдун? — спросил старик высоким визгливым голосом.
Он принялся похлопывать себя по различным частям тела, в конце концов извлек на свет пару толстых очков и неловко водрузил их на нос, уронив в процессе свою палку. После этого он, шаркая, приблизился к посетителям, вгляделся в них попристальнее и радостно присвистнул:
— Кедригерн! Сколько лет, сколько зим! Выглядишь ты так, словно не состарился ни на день, негодник!
— Афонтий? — тихо проговорил колдун. Старик издал хриплый смешок:
— Не узнал меня, а? У тебя всегда была отвратительная память на лица. Заклинания — вот все, что задерживается в твоей голове.
— Так, так… значит, говоришь, много воды утекло, да?
— Да уж, почти шестьдесят лет, как-никак, — с удовольствием заявил старик. — Спорю, ты не помнишь, когда мы в последний раз….
— Помню, помню! Это было в моем замке. Ты, Фрайгус и прочие устроили мне сюрприз, вечеринку по поводу моего сто десятого дня рождения. Она продолжалась несколько дней.
— Да, таких вечеринок больше не закатывают, — хмыкнул Афонтий. — Отличная вещь. — Он скосил глаза на Принцессу и спросил: — А она кто такая?
— Афонтий, позволь тебе представить мою жену, — сказал Кедригерн.
При этих словах Принцесса сбросила дорожный плащ, ее прозрачные крылья затрепетали, и она медленно выпорхнула из седла, опустившись на землю рядом с мужем.
— Она летает! — просипел Афонтий. — У нее крылышки, и она летает! Прекрасная работа. Кто ее сделал?
— Ее никто не делал. Она настоящая. Она моя жена.
— Настоящая?
— Рада встрече, Афонтий. Я много слышала о тебе, — ласково сказала Принцесса, протягивая руку.
— Ты настоящая. И ты летаешь, — благоговейно протянул старик.
— Крылья магические, но постоянные. Очень сильные и очень удобные, — сказала она с улыбкой и быстро взмахнула крылышками.
— Где ты их достала?
— Это длинная история.
— Что ж, расскажешь за обедом, — заявил Афонтий и обратился уже к Кедригерну: — Тебе тоже надо многое рассказать мне. Я так рад тебя видеть, старый мерзавец! Просто счастлив, что ты вот так вот запросто взял и нагрянул. Кстати, что привело тебя сюда?
— Ты просил меня приехать. Что-то насчет кристалла.
— Кристалла?
— Кристалла с необычными свойствами, — подсказал Кедригерн.
— Ах, этого кристалла! Напомни мне показать тебе его до того, как ты уедешь. Интересная вещица. Я собирался обратиться к знакомому колдуну и попросить его… — Афонтий замолчал, задумался на секунду, а потом сказал: — Я так и сделал. Вот почему ты тут.
— Ну да. Ты послал ко мне птичку с сообщением.
— Маленькую золотую с серебром птичку с перламутровым клювом?
— Именно ее.
— Ее зовут Неборез. Верный посланник, только птаха эта совершенно лишена чувства направления. Она наверняка покажется только через месяц или два. А где мой посох? У меня была палка, — капризно протянул Афонтий голосом склочника.
Кедригерн подобрал посох и сунул его в руку старика. Афонтий поднес палку к самому носу, критически изучил ее и со словами: «Ладно, идем» — направился к дому.
— Паренек — светлая голова, — вполголоса произнесла Принцесса, невинно улыбаясь. — И как ты там еще говорил — бодрый и энергичный?
— Прошло всего шестьдесят лет, дорогая. Даже меньше шестидесяти. Я и забыл, какой это долгий срок для людей, не являющихся колдунами.
— И для деревьев тоже. Они вырастают и становятся лесом.
— Знаю, знаю. Но мы все-таки прибыли, разве не так?
— Я просто хочу, чтобы ты держался настороже. Память твоего друга дает сбои, и тебе придется очень четко формулировать вопросы, если ты собираешься помочь ему с этим его кристаллом.
— С памятью Афонтия все в порядке. Он всегда был рассеян. Однако даже в те времена кухню он держал отменную. Мы получим чудесный обед, — сказал Кедригерн, беря жену под руку.
Он не ошибся. Еда была великолепна — и приготовлена искусно, и подана восхитительно. Три миловидные девушки из белого золота и слоновой кости, с изумрудными глазами и коралловыми губами, одетые в серебряные, покрытые светло-голубой эмалью платья с крошечными белыми цветочками, приносили из кухни блюдо за блюдом, ставили их на боковой стол и приседали перед гостями в изысканном реверансе. Три бронзовых лакея с глазами из бериллов, в ярких ливреях из черной, красной и зеленой эмали прислуживали за столом, скользя за спинами почти бесшумно, лишь механизмы внутри них едва слышно равномерно тикали.
Когда унесли последнее блюдо, Кедригерн, сыто отдуваясь, заметил:
— Прекрасный пир, Афонтий. Еда, которой можно гордиться. Мои поздравления твоему повару.
— Я позову его, так что ты сможешь лично высказать ему свое восхищение. Старик Коллиндор обожает похвалу, но в последнее время ко мне заглядывало не так уж много посетителей. — С этими словами Афонтий тряхнул маленький хрустальный колокольчик, стоявший на столе рядом с ним.
Однако ожидаемого звона не последовало. Зато в комнату на бесшумных колесиках въехало существо, напоминающее пару медных котелков, соединенных друг с другом большой пружиной. Из верхнего горшка торчало восемь изгибающихся во все стороны рук. Две из них держали венчики для взбивания, одна — ложку, еще две — вилки, и одна — полотенце. Подняв две оставшихся руки, существо сказало низким рокочущим голосом:
— Ты звал меня, хозяин?
— Да, звал. Мои гости хотят поблагодарить тебя. — Афонтий сделал жест в сторону Принцессы и Кедригерна.
— Жаркое было верхом совершенства, — объявил Кедригерн.
— А таких дивных овощей я никогда не пробовала, — добавила Принцесса.
— Хлеб — ну просто деликатес.
— И бисквиты — истинное произведение искусства, настоящий шедевр.
— Вы слишком добры, — пробасил Коллиндор, всплеснув двумя незанятыми конечностями; остальные руки попытались повторить движение. — Похвалы эти по праву принадлежат моему возлюбленному хозяину. — Афонтий отхлебнул из кубка вина и просиял, а Коллиндор продолжил: — Хотя рецепт бисквитов — мое собственное изобретение.
— Довольно, Коллиндор. Возвращайся на кухню, — велел Афонтий.
— Как прикажет хозяин, — ответило создание и беззвучно выкатилось из комнаты.
— Ты его сделал? — спросила Принцесса.