— А если я откажусь?
— Вы с ума сошли, Жермена! — непроизвольно воскликнула Катрин.
— Ваше дело, Жермена, — в голосе Луизы послышались железные нотки. — Тогда вы не даете нам выбора. Вы понимали, на что шли, и какие возможны последствия. Мы оставим вас наедине с господином де Молем и его кинжалом. Ваш заговор и так унес в никуда множество жизней. Чашу не переполнит и еще одна жертва. Тем более добровольная. А ведь вы молоды, и жизнь для вас еще не кончилась.
— Я… я согласна, — и Жермена удалилась.
Через минуту мажордом принес бумагу и чернильницу с перьями. Луиза села что-то сочинять.
— Поедете через мои владения, — дает указания Луиза, возвратившейся Жермене. — Вот это письмо, Жермена, в городе Арзо вручите человеку, адрес которого здесь написан. Вам помогут сменить имя и проводят до итальянской границы. А вот это письмо для моего поверенного в Италии. Он поможет вам устроиться. Очень надеемся больше вас не увидеть.
В полчаса всё утрясти не удалось, но в течение часа дом опустел. В окно мы посмотрели вслед растерянно оглядывающимся, расходящимся слугам. У жилища Женевьевы Луиза и Катрин пересели в свои кареты и отправились в Лувр. Мы же с Пьером последовали верхом за каретой Жермены. Заехали к ее банкиру, где она забрала какие-то денежные бумаги. На парижской дороге мы с Жерменой расстались. Она свернула к владениям Луизы, а мы поехали в замок.
— Луиза, — вечером, когда все собрались, поразился Арман, — неужели ты и в самом деле распорядилась бы заколоть Жермену? А если бы Пьер отказался.
— Если бы, если бы… — а что нам оставалось бы делать? Пьер — не Пьер, а разница какая? Когда она ляпнула об отказе, я была готова ее сама придушить. Но была надежда, что просто угроза сработает. Пьер, ты бы ее пырнул ножичком со злости?
— Чёрт его знает! Наверное, всё-таки пырнул бы, представив себе все прелести, которые нас всех ждут, если я не пырну. Хотя мне ее и жалко было. Зажмурился бы и пырнул.
— Жалко? Это когда она сказала, что сидит и ждет, что за ней придут? — спросил я Пьера.
— Именно. Всё-таки сильная женщина. А как она на лету всё схватывает! Другая бы тут с ума сходила. Знаете, что я подумал? Что ее побудило впутаться в заговор, мы так и не знаем. О ее прошлой жизни тоже ничего. Может быть, ее чем-то вынудили? В ней не ощущается злодейка. У меня такое чувство, что если бы не произошедшее, то Жермена вполне могла бы вписаться в нашу компанию. В ней звучит что-то такое родственное нам.
— Ну, Пьер, — смеясь, воскликнула Луиза, — ты охотник и, считай, поэтому почти дитя природы. Тебе и карты в руки по части ощущений. А может быть, ты и прав. Меня тоже тяготит мысль, что здесь словно что-то сложилось как-то не так, неправильно. Аманда, а что ты думаешь по этому поводу?
— А мне думать не приходится. Я же ее не видела и не слышала. Если же серьезно полагаться на ваши ощущения, как я полагаюсь всегда, то, честно говоря, даже не знаю, что и сказать. Особа, с ваших слов, загадочная, но не озлобленная. Не вяжется это как-то с произошедшим. Нужно подождать. Если Ришелье не доберется до дома Граммонов или откажется от ловли пособников в Париже, то можно будет послать Жермене весточку, чтобы она возвращалась. А там видно будет.
— У нас компания неуравновешенная, — подал голос Гийом. — Мужчин четверо, а женщин трое.
— Это ты к чему, Гийом? — вскинулась Катрин. — Готов совершенно незнакомого человека принять в нашу компанию?
— Я-то тут причем? Вы ее встречали, говорили — вы и решаете. А я вот вижу, что вы готовы к ней присмотреться. Только история с заговором мешает. А с другой стороны, именно история с заговором нас с Жерменой и свела. Рука судьбы. Так что кончено дело?
— Вряд ли, — скривилась Луиза. — Ришелье так просто не успокоится. До нас ему теперь не добраться, но любопытство, что же тут на самом деле произошло, ему спать не даст. Аманда, твое время выходить на сцену.
— Думаешь, Ришелье начнет домогаться сведений у меня?
— А у кого же еще! Не у меня же, учитывая нашу взаимную «любовь». И не у Катрин из-за ее легкомысленности. Хотя она и не такая легкомысленная, как кажется. Проболтается с удовольствием, но когда начнешь размышлять, над нагороженным ею, то окажется, что кроме пустоты, за словами ничего нет — ничего не выдала. Об Армане и Пьере Ришелье даже и не подумает. Для него они авантюристы, которыми кто-то управляет. Серж кардинала сильно обидел и Ришелье с просьбами к нему обращаться не будет. Да и посчитает ниже своего достоинства. Про Гийома он вообще ничего не знает. Вот только с Амандой он и рискнет поговорить.
— Ришелье и с просьбами? — удивился Арман.
— А с чем же еще? Ему только это и остаётся, если захочет быстро понять, что произошло. Сыск может длиться бесконечно и неизвестно, даст ли чего-нибудь. У королевы он ничего спрашивать не может. Вот и все соображения.
— Он ко мне не обратится, если вы будете здесь, — задумчиво выговорила Аманда. — Понимает, что я сразу потребую присутствия всех. Вам придется разъехаться. Мне-то надо внести свою лепту в эту историю. А то вы что-то делаете, а я в замке сижу.
— Ладно, разбегаемся с утра по домам, — согласилась Луиза. — Аманда нас соберет, если возникнет что-то интересное или требующее помощи.
— А как Ришелье узнает, что мы разъехались? — поинтересовался Пьер.
— Очень просто. Мы с Катрин вернемся в свои парижские дома. Вот и всё. Ему сразу доложат. Аманда, насколько я знаю кардинала, он попытается встретиться с тобой одним из двух способов. Либо дождется, пока ты появишься в Париже, и пригласит к себе в Пале-Кардиналь на чай. Либо как бы случайно, проезжая по парижской дороге, завернет к тебе в замок под благовидным предлогом. Второе — это если ему надоест ждать первого. Имей это в виду. Так что сама можешь ускорить или оттянуть события. Думаю, дня через два он уже начнет ерзать от нетерпения.
— Прекрасно, — оживился Пьер. — А теперь давайте поднимем бокалы за увлекательно и полезно проведенные дни!
Возражений не последовало. Над башней разнесся мелодичный, хрустальный перезвон.
* * *
Как Анна Петровна-то разошлась! Решилась один на один разыграть партию в шахматы с Ришелье. Надо же! И, вообще, за последнее время как-то оживилась и словно помолодела. Чрезмерная манерность куда-то ушла. Приключения, что ли, так расшевелили ее?
Да что же это такое! Стучу, стучу, а Ахмед не открывает. Когда вернулись с Анной Петровной из мира Швейцера, то сразу же рванули в ее Париж. Мальчика я так Ахмеду и не отдал. А сейчас его самого нет. Ладно, нет, так нет.
Дома письма из Новгорода. У моих старушек всё в порядке. Отлично! Когда же мне на работу-то? Так-так, по календарю шестнадцатого. Стало быть, через два дня. У Капитана телефон не отвечает. У Александра тоже. Куда все подевались?
Спускаюсь в подвал. Стеллы тоже нет. Спрашиваю у секретаря:
— Лиза, а Стелла-то где? Обедает?
— Не знаю. Вроде бы про обед разговоров не было. Мне показалось, что какая-то встреча намечалась. Она с Капитаном об этом говорила и Ахмеда предупреждала. Потом с Александром и ушла с час назад. Когда вернется, не сказала.
Час от часу не легче. Если с Капитаном и Ахмедом, то понятно, что ничего официального. На официозы она ходит одна. Загляну-ка я в нашу денежную кладовку.
Ну, и что из того, что заглянул — никого. Только теплый морской бриз гуляет в башне через раскрытые окна. Сейчас мы тут полный идеал обстановки создадим. Разбрасываю по полу золотые и серебряные монеты, стыренные из денежного хозяйства Аманды. Вот теперь здесь всё гармонично и романтично. Присаживаюсь на стул у окна и любуюсь голубым океаном. Бриз что-то шепчет прямо в ухо. Чёрт побери! Куда же это все подевались?
Может, в Багдад сходить? Соскучился я уж очень по Зубейде…
Примечания
1
Негоциант — торговец.
2
Морская миля = 1852 метра = 10 кабельтовов.
3
Шиллинг — 1/20 фунта стерлингов.
4
Взять рифы — свернуть частично парус.
5
Кабельтов = 185,2 метра.
6
Узел — мера скорости = 1 морская миля/час.
7
Рундук — сундучок матроса.
8
Галс — движение судна относительно ветра.
9
Грот-мачта — самая высокая мачта корабля.
10
Фут — 0,3 метра.
11