Читать интересную книгу Твердые реки, мраморный ветер - Бодхи

Джейн словно плавала в ясности, которой так и светилась эта мысль: у человека с интересной жизнью не может быть хаотичного навязчивого внутреннего диалога. Это так ясно, даже без аргументов, даже без рассуждений – ясно и все. Вспомнилась одна ситуация полугодовой давности, когда Энди и Лобсанг при ней обсуждали вопрос, связанный с какими-то билетами. Джейн прислушалась – речь шла о каком-то человеке, недавно приехавшим на базу, и который на некоторое время залип в серости, а сейчас вернулся в живое состояние, и дни напролет занимается своими увлечениями. Лобсанг спрашивал – не хочет ли Энди тайком от того человека купить ему билет куда-то туда, куда тот человек сильно стремился – кажется, в поселение на юге Чили, а потом – перед самым отлетом, сказать ему, что он может туда лететь, что его туда пускают, так как если сказать сразу, то он может расслабиться и снова залипнуть в серости. Энди тогда сказал странную фразу, которая показалась Джейн даже нелепой, а не просто странной, особенно из уст такого человека, который интеллектуально развит необычайно. Энди тогда сказал – нет, так не хочу, это бессмысленно, сейчас не могу объяснить почему именно это бессмысленно – но просто есть такая ясность, и они заговорили о чем-то другом. Спустя несколько минут Лобсанг переспросил – может ли сейчас Энди объяснить, и тот ответит, что так, как предлагает Лобсанг, он бы поступил в случае, если бы этот человек совершал бы реальные или выдуманные им усилия, чтобы выбраться из серости, но безрезультатно, и тем не менее все равно хотелось бы сделать ему подарок в расчете на то, что тот опыт, который этот человек получит, сможет дать ему пинок, как-то его изменить. В этом случае и в самом деле было бы целесообразно не говорить ему о том, что он так и так получит желаемое, иначе он именно расслабится и перестанет рыть копытом землю. А эта ситуация иная – здесь человек уже выбрался из серости, он уже наполнен интересами и энтузиазмом, и в такой ситуации расслабиться он не может лишь от того, что узнает, что получит то, чего сильно хочет – наоборот, это может лишь укрепить его упорство и удовольствие от жизни. И сейчас Джейн в полной мере испытала то, о чем тогда говорил Энди – она испытывала ясность, которая совсем не требовала своего выражения в словах и аргументах, хотя желание добиться еще и рассудочной ясности было, просто оно было мягким и неназойливым, и Джейн испытала еще одну ясность в том, что рассудочная ясность сама проявится почти без усилий, если есть ОзВ-ясность. Это было еще одним открытием – рассудочная ясность легко и естественно раскрывается перед тем, у кого есть ОзВ-ясность. Открытия возникали одно за другим как цепочка рибосом на матричной РНК. И тут же возникло еще одно! Стало ясно, что если рассудочная ясность не идет легко и почти самопроизвольно вслед за ОзВ-ясностью, то это означает только то, что за ОзВ-ясность принято что-то другое, например догматичное утверждение, сопровождаемое механической уверенность. Еще одна жемчужина нанизалась на сегодняшнюю нитку, и Джейн снова рассмеялась – эксперимент еще не начат, а сколько уже открытий! И снова, и еще возникла одна ясность – и от этого возникло блаженство, мягкое, прочное, и зажглось наслаждение в горле, и тут же в сердце, и тут же побежали золотые нити от сердца в левую руку, в грудь, в левое плечо, в шею – новая ясность была в том, что таково общее свойство исследований своих восприятий – целые цепочки открытий, которые, конечно, не стопроцентно будет возникать в процессе исследований, но почти наверняка, и снова – еще одна ясность – в том, что если во время исследования не возникают мелкие открытия целыми выводками, значит ты принимаешь за исследование что-то другое, например – механическую деятельность, мотивированную чувством собственной важности, или желанием получить статус крутого исследователя и тому подобный мусор.

Посидев в мысленной тишине еще минуту, и убедившись, что выводок открытий закончился, Джейн снова вернулась к опыту. Порождение уверенности в том, что ветер испытывает симпатию к ней. Это простая задача. Порождение уверенности-140, например, сложнее. А теперь – поддерживать эти восприятия, пялиться на ветер, ощущать его и ждать.

И вот, сидя спиной к Джомсому и лицом в сторону Верхнего Мустанга, Джейн уже третий час подряд созерцала ветер. Это были длинные три часа. Но Джейн уже знала, как отличить время, прожитое интенсивно и глубоко от времени потерянного, прожитого поверхностно. Усталость – вот критерий – самый простой, самый наглядный. Удивительно это, и никто наверное из обычных людей не поверит, но если твоя жизнь наполнена интересами и ОзВ, усталости не возникает. Вот сейчас Джейн сидит на неудобном камне в неудобной позе, под сильным ветром, под очень жарким солнцем, уже три часа, и нет никаких результатов (!), а усталости – нет, ну то есть вообще нет. И в то же время – она знает это совершенно точно, есть опыт… – даже полчаса сидения на этом же месте в состоянии скуки вымотало бы ее до предела, а час был бы совершенно невыносим – она взвыла бы и сбежала.

Нет усталости, потому что жизнь наполнена. Предвкушение, упорство, решимость, энтузиазм, возникают интересные мысли, гипотезы. Возникает наслаждение от того, что в таком интенсивном объеме порождается симпатия. Возникает торжество, зверячесть, перемежающиеся твердость и даже один раз проявилась средняя сфера пустоты – от того, что она тренируется в порождении уверенности – сами усилия по порождению уверенности очень приятны, ну совершенно так же, как когда ты тренируешь какую-то мышцу, которую раньше по каким-то причинам не тренировала.

Сейчас – несмотря на полное отсутствие даже каких-то намеков на результат, Джейн чувствовала себя удивительно уверенно, хочется сказать "по-взрослому", но этот штамп себя изжил после того, как она поняла – насколько мертвы эти самые взрослые… она чувствует себя очень серьезной. Серьезность. Та самая, что резонирует и с игривостью, и с радостью, и со зверячестью. Та самая, которой она так восхищается во Флоринде, Фоссе и других. Та самая, которая странным образом живет в мелких ежах. И теперь эта серьезность проявляется и в ней, и это охуительно. Если она так и не добьется ничего от ветра в этот раз, то само по себе многочасовое переживание серьезности – важнейшее, да блин, это просто эпохальное событие в ее жизни! И это произошло совершенно тихо, между делом, и до сих пор нет у нее никакого привычного в таких ситуациях эмоционального подъема. Не хочется закатывать глаза и говорить "о боже", просто приятная констатация факта – в ее жизни произошло прямо сейчас очень, очень значимое событие – она наконец-то прорвалась к серьезности, и судя по той теоретической информации, что она почерпнула из книг про ОзВ, это все равно что сменить паровой двигатель на двигатель внутреннего сгорания.

Джейн снова и снова удивлялась этому сочетанию – полная ясность в кардинальном изменении, в огромной значимости прорыве, и полное спокойствие, даже умиротворенность, конструктивная решимость и упорство – продолжать делать то, что она делает, жить так, как она живет.

К исходу пятого часа стало совсем темно, и Джейн вдруг отдала себе отчет в том, что то, что она делает сейчас – это ведь настоящий штурм. Так что теперь она способна на штурмы. И это желание добиться результата – не просто рядовое желание, и даже не просто сильное желание – это настоящий циклон.

Поскольку стало ясно, что сегодня уже ничего не будет, Джейн решила на этом закончить и вернуться в Джомсом. Хотя… почему в Джомсом? Можно ведь пойти в Муктинатх, в микро-логово, в котором она уже была. Туда больше хотелось, потому что скорее всего там можно было бы застать кого-то из своих, но с другой стороны от Джомсома до этого места идти лишь час, а от Муктинатха – три. Да и при желании вообще никуда из Джомсома можно было не ходить – поднялась по склону вверх, и лови себе ветер – там его полно, правда без пыли.

Взвешивая свои желания, она продолжала уже скорее по инерции созерцать ветер. Из-за рассуждений созерцание не было плотным, и кроме того в полной темноте окрашенный пылью ветер почти перестал быть различим – лишь сильно размытые пятна, но… вообще это интересно – а что, если именно сейчас, ночью, смотреть на такой "размытый" ветер? Ведь в случае с лесом помогла расфокусировка глаз. Кстати… если расфокусировка глаз помогает, значит… значит хорошо сфокусированное зрение скорее мешает… а это значит… что в смотрении на скалу или лес или ветер само по себе смотрение как зрительная функция не имеет значения, а только отвлекает, и если расфокусированные глаза способствуют перенятию восприятий, то это аргумент в пользу гипотезы о том, что функция глаз, состоящая в различении объектов, в данном случае вторична, так что вполне возможно, что "смотрение" – не единственная функция глаз, и есть еще другая – та, благодаря которой удается "зацепить" восприятия горы или леса, и благодаря которой так легко, посмотрев человеку в глаза, сказать о нем так многое… И в этот момент оно и случилось. Что-то матово-бледное, влажное. Мелькнуло на мгновенье и исчезло, но было, точно было. Еще раз. Джейн была совершенно сосредоточена, как будто это был не третий ее опыт в перенятии восприятий, а сто третий – никакого возбуждения, никаких отвлекающих мыслей – она просто собралась в комок сосредоточенной уверенности и симпатии, решимости довести опыт до конца. Снова оно. Как будто зрительный образ, но не образ. Нет, образ конечно есть – матовый, светло-бежевый, чуть влажный, и даже как будто есть образ структуры – похоже на натеки в пещере в форме мозга, но эти образы – это почти автоматическое сопровождение нового восприятия – такое же, как и слова, которые возникают – естественным образом начинают возникать резонирующие с новым восприятием описания – и в виде слов, и в виде образов. Вспышка за вспышкой. Снова оно. Светло-бежевый цвет, который как будто бы виден, хотя конечно совершенно ясно, что ничего такого в реальности ее глаза не видят. Просто отчетливый образ, так что – можно ли это восприятие назвать "светло-бежевость"? Произнесла несколько раз. Нет. Светло-бежевый цвет – лишь вспомогательный образ, но он не резонирует с новым восприятием настолько сильно, чтобы это было заметно. Когда найдется именно то слово, именно тот образ, резонанс станет отчетливым. Что есть влажного светло-бежевого? А почему именно влажное, и почему форма каких-то мозговатых структур? Где она видела что-то такое? Там была вода – поэтому влажное, там было что-то похожее на мозг… насчет мозга – только пещера может быть, да, похоже очень на те сталактитовые натеки, но влажное… вода там есть только внизу, в колодце, и никакого светло-бежевого там нет, но образ может складываться из разных воспоминаний, так что… бассейн. Бассейн на Холме – там в искусственном гроте есть и вода и цвет свода – светлый, но не то.