Всё это Эдмунд зазубрил, как урок, однако ощущения того, что сказанное имеет к нему непосредственное отношение, у него не появилось. Наверное, подумал он тогда, ещё появится, когда я перестану есть из чужой миски и ночевать в чужих домах. И, наверное, появится наверняка, когда он найдёт Бремя Власти. Бремя.
Речь об этой штуковине зашла случайно, когда после отъезда Гровена, расспрашивая Миртена и Гуго о новостях, он внезапно вспомнил про странную карту, найденную в доме Финна — в том же небольшом ларце, в котором хранилось письмо лекаря, рассказывавшее о событиях двадцатилетней давности. Миртен отрицательно покачал головой — он не знал, о чём речь.
Эд быстро сбегал в свои комнаты, чтобы показать собравшимся этот клочок пергамента, который он с того времени всегда носил с собой. Тогда он поместил карту в миниатюрный берестяной футляр и повесил на шею — увы, это не помогло сберечь ценную вещицу. Широкий наконечник копья, войдя в грудь Эдмунда, порвал и смял карту, залив её кровью. Хорошо ещё, Ирмио не выкинул футляр после того, как находившегося в беспамятстве молодого человека доставили в Драмланриг. Он просто небрежно швырнул пергамент на стол вместе с другими мелочами, которые нашлись в карманах, впоследствии поинтересовавшись только происхождением большого кольца с зелёным камнем — того самого, что Эд получил в подарок от Урк’шахха.
Когда Эд пришёл в себя, пергамент восстановили — настолько, насколько это оказалось возможным. Увы, кровь и вода сделали своё дело, а оторвавшаяся часть карты, по всей видимости, осталась валяться в траве возле замка Грейнсторм, но, тем не менее, большую часть надписей из сохранившихся всё же можно было разобрать.
Пергамент бережно расселили на столе в герцогском кабинете, осветив двумя свечами в тяжёлых бронзовых канделябрах. Ни герцог Ллевеллин, ни, понятное дело, Лотар ничего не смогли сказать об изображённых на карте землях, но Миртен с Ирмио, переглянувшись, согласно покачали головами. Эдмунд однозначно прав, заявили они. Это — карта той части Корнваллиса, что двести лет назад оказалась за Стеной. Карта редкая и, вполне возможно, существующая сейчас только в одном экземпляре, и оба мага, по их признанию, видели её впервые.
— У вас наверняка найдётся «История правления каменного короля Мередидда Уриена», — полуутвердительно спросил Миртен, обращаясь то ли к герцогу, то ли к Ирмио.
Маг Воды кивнул. Спустя четверть часа двое слуг принесли требуемый фолиант, осторожно положив огромную книгу на стол. Миртен, несколько минут полистав толстый том, ткнул пальцем в одну из страниц.
— Вот, — удовлетворённо произнёс он, оглядев собравшихся, — память, слава богам, не подвела. Это единственное место, где об этом говорится. Мередидд Уриен, собиратель королевства и первый из монархов Корнваллиса, до того, как он стал таковым, носил титул герцога Эервена. А теперь посмотрите сюда.
Лекарь осторожно указал пальцем на еле видную на побуревшей от крови поверхности пергамента надпись: «герцогство Эервен».
— Дабы ничего не напоминало о тех временах, когда королевство было раздроблено и, чтобы подтвердить своё исключительное право и право своего рода на корону, — продолжил Миртен, — Мередидд после восшествия на трон намеренно отказался от всех своих прежних титулов, оставив только один — «король Корнваллиса». А после того, как эти земли оказались потеряны для людей, многие названия, и в том числе «Эервен», и вовсе забыли.
— Откуда Финн Делвин взял эту карту? И зачем положил вместе с вашим письмом в один ларец? — изумился Эдмунд.
— Откуда взял? — Маг Огня пожал плечами. — Право, не знаю. У торговцев широкие связи. Купил, выменял у кого-нибудь. Но вот зачем он положил её в ларец…
Вдруг голос Миртена осёкся. Он поднял голову, встретившись взглядом с Ирмио. Тот медленно кивнул в ответ.
— Бремя Власти, — одновременно выдохнули оба мага.
— Что это?
— Бремя Власти — это древний артефакт, коснуться которого может только истинный монарх Корнваллиса.
— Про это я слышал, — усмехнулся Эд, — все слышали про Бремя. Но что это такое?
Переглянувшись, оба мага уселись в свои кресла и, как по команде, развели руками.
— Этого не знает никто, — сказал Ирмио, — ну, или почти никто. Сведения о Бремени, которые можно почерпнуть из манускриптов, я бы сказал, несколько… неопределённы. Древние авторы писали о том, что якобы именно с его помощью король Мередидд победил всех своих врагов. Но как именно — это совершенно непонятно. Кто-то говорит, что некая сила встала на его сторону и, воспользовавшись ею, король сокрушил противников, другие пишут, что узрев могущество этого артефакта, враги пали ниц и признали верховенство и превосходство Уриена. Но, кроме этих размытых фраз, конкретно ничего не говорится. Может, это какой-то невиданной мощи меч, или какой-то магический скипетр.
— Наверное, — добавил Миртен, — некогда существовали книги, а может, и до сих пор существуют, в которых о действии Бремени говорилось более понятно, но я этих книг не встречал. Со времён Мередидда Бремя Власти передаётся в королевском семействе от отца к наследнику. Никому, кроме них, даже не удавалось увидеть этот артефакт. Удивительно, что о такой замечательной вещи не сохранилось более внятных упоминаний. Что это, как выглядит, откуда взял её король Мередидд и где она хранится — об этом нет ничего ни в одной книге.
— Именно, — задумчиво добавил Ирмио, — а когда я раз за разом как будто наталкивался на каменную стену, пытаясь добыть хотя бы крохи сведений об этом артефакте, у меня даже появлялась мысль о том, что все знания о нём намеренно уничтожили. Или спрятали от людских глаз…
— Значит, — задумчиво произнёс Эдмунд, — никто, кроме истинного короля, не может коснуться Бремени? Любой другой человек, дотронувшись до него, умрёт?
— Так говорят.
— Я не понимаю. — Молодой человек оглядел собравшихся. — Бремя Власти в настоящее время у Роберта III? Значит, он истинный король? Так к чему все эти разговоры о правах семьи Беркли?
Герцог Ллевеллин тяжко вздохнул.
— Эдмунд, ты требуешь ответов, которые никто тебе сейчас не может дать. Но всё не так просто. В чьих руках сейчас Бремя — это тайна. Бароны молчаливо предполагают, что в руках Роберта. Но…
— Что — но?
— Дело в том, именно сейчас многие хотят убедиться в этом. И в этом главная причина сложных отношений нынешнего монарха с эорлинами королевства. Роберт II не имел детей. Поэтому Бремя, без всяких сомнений, он должен был передать уж никак не своему племяннику, нынешнему Роберту III, а своему следующему по старшинству брату — Эвану Даннидиру, герцогу Когару, твоему прадеду и моему брату. Но Эван уже давно пропал за Стеной, как говорят, погибнув в неравной битве. Было ли Бремя с ним — вот в чём вопрос.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});